Маршал Малиновский - Соколов Борис Вадимович - Страница 47

Наши экипажи состоят в основном из прекрасных танкистов — они поведут машины куда угодно. Они не раз спасали республиканскую армию буквально от катастрофического поражения. Испанское командование это знает и часто даже злоупотребляет этим при нашем попустительстве. Ярким тому примером служит печальная история под Фуэнтес-де-Эбро, где почти 50 % танков БТ с нашими экипажами было подбито и погибло.

Это поражение наших танкистов ничем не оправдано, и наши прекрасные водители танков и командиры башен и машин в нем неповинны, а повинны в этом наши люди, давшие согласие на эту безумную и так дико подготовленную танковую атаку».

И ничего удивительного. Ведь советские экипажи сплошь состояли из танкистов-профессионалов, как правило, в офицерских званиях, тогда как испанские — из плохо обученных новобранцев. В Великую Отечественную, а до того — в финскую войну советские танкисты, большинство из которых перед атакой впервые садились в танк, гораздо больше напоминали экипажи республиканцев. Потому-то потери советских танков были очень велики.

Родион Яковлевич предупреждал:

«Пускать танки глубоко в тыл, т. е. на 15–20 км нельзя, ибо они будут уничтожены, останутся там без горючего и без огнеприпасов и не всегда смогут выйти, а встретив десяток противотанковых пушек и взорванные мосты спереди и сзади, будут расстреляны».

Танки франкистов он оценивал весьма низко:

«Танковые части фашистов состоят главным образом из танкеток и подготовлены плохо. Лучшей матчастью танковых частей противника являются танки, захваченные у республиканцев. На поле боя танкетки и танки фашистов очень осторожны, даже трусливы — никогда не доводят атаки до конца при наличии у республиканцев противотанковой артиллерии. Их танки никогда не отрываются от своей пехоты и всегда взаимодействуют со своей артиллерией. В преследовании отходящей пехоты республиканцев танки противника смелы до нахальства и далеко отрываются от своей пехоты, однако всегда в сопровождении малокалиберной и легкой артиллерии».

Касаясь боевого применения авиации, Малиновский отмечал: «Республиканская авиация за время войны накопила громадный боевой опыт, и можно сказать, что до операции на Сеговию в мае 1937 г. безусловно господствовала в воздухе. Господство держали за собой, главным образом, истребители И-15, И-16 и СБ. Противник, начиная с мая 1937 г., получил почти двойное численное превосходство в воздухе: у него в большом количестве появился истребитель “фиат”, хорошо выдерживающий воздушные бои с нашими истребителями, у нас же появились в большом количестве легкие бомбардировщики РЗ-ты (эрзеты) — очень тихоходные самолеты, чрезвычайно уязвимые для истребителей противника и требующие большого истребительного прикрытия. В итоге господство в воздухе перешло к противнику». Родион Яковлевич указал также на появление у противника быстроходных истребителей «Мессершмитт»:

«Из истребителей противника лучшей машиной является “Мессершмитт”, имеющий высотный мотор, хорошее вооружение и обладающий большой маневренностью на больших высотах (порядка 4000 м и выше). На меньших высотах он уступает в маневренности республиканским истребителям. Как правило “мессершмитты” летают на больших высотах, небольшими группами и одиночными самолетами. В бой с большим количеством республиканских истребителей вступают редко, любят внезапно обрушиваться на оторвавшиеся одиночные самолеты. Очень любят охотиться на бомбардировщиков, особенно при плохо налаженном их прикрытии.

Так в феврале 1938 г. при наступлении фашистов в районе Альфамбра эскадрилья республиканских бомбардировщиков вылетела на бомбежку Пералес-дель-Альфамбра с аэродрома вблизи Валенсии, другая эскадрилья республиканских истребителей должна была подняться для прикрытия с аэродрома Барракас. Когда же десять республиканских бомбардировщиков уже появились над Вальбона, с аэродрома Барракас еще только поднимались республиканские истребители — с опозданием на 5 минут. Восемь “мессершмиттов” с большой высоты на резком пикировании атаковали республиканских бомбардировщиков и менее чем за минуту сбили четыре, обратив остальных в беспорядочное бегство. Через несколько минут 8 республиканских истребителей атаковали “мессершмиттов” и сбили 4 машины, не потеряв ни одного самолета. Не опоздай республиканские истребители фашистские самолеты не рискнули бы атаковать бомбардировщиков.

Индивидуальная выучка у фашистов более ровная, чем у республиканцев, среди которых много героев и умельцев, но куда больше летчиков недоученных, имеющих малый налет, особенно на больших высотах. Из опроса пленных немецких и итальянских летчиков известно, что каждый из них имеет не менее 40 часов налета на больших высотах (тогда как республиканские летчики — по 5 часов). Также из показаний пленных известно, что боевая учеба немецких летчиков протекает в условиях, близких к боевым: полеты с полевых необорудованных аэродромов, вылеты и посадки группами, против ветра, по ветру, под различными углами к ветру. Бомбардировщики, в частности, летают спаренными экипажами, эксплуатируя матчасть до отказа».

По его словам, «авиация противника завоевала господство в воздухе и во время крупных операций большую часть дня находилась над целью. Республиканская авиация появлялась в воздухе на короткое время — только для того, чтобы сбросить бомбы и уйти». Малиновский указал, что «наши И-15 очень хорошо ведут бой и сбивают много самолетов противника, правда, имеют меньшую скорость, чем “фиаты” и “мессершмитты” противника, но зато лучше маневрируют. И-16 превышает “фиат” по скорости, не уступает ему в вооружении и маневрировании и обладает почти всеми качествами новейшего немецкого истребителя “Мессершмитт”, даже превышая его в маневрировании». А вот о бомбардировщике СБ он был плохого мнения: «Наш СБ имеет много недостатков. Он очень уязвим для истребителей противника и его зенитной артиллерии. Достаточно сказать, что группа СБ (22 самолета) 7 февраля 1938 г., выполняя боевую задачу, была встречена группой немецких истребителей “Мессершмитт” и приняла на себя их удар. Наши СБ в очень короткий срок потеряли 4 самолета, остальным удалось уйти. Правда, это произошло потому, что эскадрилья истребителей И-16 под командой ст. лейтенанта Литовченко трусливо повернула назад, оставив наших СБ со слабым истребительным прикрытием. Нам никогда не удавалось одним ударом наших истребителей нанести такое поражение немецким бомбардировщикам “хейнкель-111”, хотя бои были очень упорные. Причина в том, что самолеты противника технически более совершенны, чем наши, имеют лучшее оборудование, вооружение и бомбовую нагрузку».

Родион Яковлевич предлагал:

«Наш СБ должен иметь:

• скорость 450 км в час и выше,

• двойное управление и автопилот,

• хорошую всестороннюю и пулеметную защиту от истребителей противника,

• бензиновые баки должны быть надежно защищены и очень трудно воспламеняться (обтяжка их специальной каучуковой или иной массой),

• они должны состоять из независимых друг от друга баков, легко сбрасываемых с самолета при воспламенении одного из них, а один бак — гарантийный — должен быть бронированным,

• следует иметь оборудование для слепого полета,

• кабина пилота или, в крайнем случае, его кресло должно быть бронированным,

• устройство оборудования должно позволять пилоту производить бомбардирование даже при гибели всего остального экипажа,

• бомбовая нагрузка должна быть не ниже 2 тонн и допускать любую комбинацию, как по количеству, так и по весу бомб, и иметь потолок при полной нагрузке не ниже 6 тысяч метров.

Наш истребитель И-15 оказался прекрасным истребителем, но также имеет ряд недостатков, которые нужно устранить:

• надо повысить его скорость, доведя ее до 420–450 км в час,

• убрать колеса,

• усилить вооружение крупнокалиберным пулеметом,

• защитить бак,

• затруднить до возможного предела воспламенение его при попадании зажигательной пули,

• дать броневое кресло пилоту,