Лишняя дочь (СИ) - "Nata Zzika" - Страница 62

Ничего, сюрприз ей понравится, и она сразу сменит гнев на милость! Хорошо, что он немного изменил маршрут, и они проедут всего в километре от Рощи Фей!

На лошади туда не подъедешь, только пешком, но расстояние небольшое, дойдет, не переломится. Фей уважают все женщины, ни одна не откажется от возможности посетить Рощу и пообщаться с волшебным народом. Мужчинам вход в Рощу запрещен, но он подождет жену на опушке, а потом, когда она будет умиротворена и довольна, сам отведет ее в комнату, и всю ночь будет делать наследника.

Рагнар улыбнулся, представив, как поражена и счастлива будет Алана и как потом его отблагодарит.

А сейчас пусть подуется, женщин иногда полезно оставить один на один со своими обидами.

Как бы там ни было, отдых в комфортных условиях Светлане очень понравился.

Ну и пусть муж исчез сразу после обеда, пусть оставил ее раздосадованной. Да, ночью супруг немного удивил, и она позволила себе — самую каплю! — подумать, что у них все еще может сложиться, как в нормальной семье, но потом Рагнар прямо и четко указал ее место. Так что, не на что обижаться, разве только на себя саму, в конце концов, любви Свете никто и не обещал.

Светлана дождалась, когда служанки уберут со стола, потом велела приготовить угощение для текинца и вышла в конюшню.

Жеребец ее узнал и заржал, когда она еще шла по проходу между двумя рядами стойл.

Фейри! Я тоже соскучилась! — Светлана довольно засмеялась, когда любопытная морда подсунулась ей под руку. — Нетерпеливый, как все мужчины. Сейчас, сейчас, не спеши!

Конь подбирал куски, жевал, толкался носом, подставлял голову под ласковые руки и тихо фыркал.

Ее бы воля, весь остаток дня провела бы с ним.

Каждый раз девушка придирчиво проверяла состояние шерсти жеребца, но ухаживали за ним отменно. Шкура всегда блестела и переливалась, грива и хвост были расчесаны и переплетены шнурами, копыта вычищены.

Конюшня при гостинице была большая, буквой «Г».

Текинец стоял в предпоследнем стойле в «хвостике» буквы, и Светлана, пока шла к нему, полюбовалась на остальных обитателей. Конечно, красивее Фейри здесь никого не было, но гнедой чистокровка Рагнара тоже притягивал взгляд. Света уже не раз и его угощала морковью — ей не жалко, а хозяин вряд ли по своей инициативе побалует — и жеребец приветствовал ее, подойдя к проему в двери и свесив голову в проход. Пришлось остановиться и уделить и Ниязу немного вкусностей и ласки.

Уже привычные к подобным чудачествам княгини, охранники окинули беглым взглядом конюшню и остались возле входа, с девушкой отправился только тот, который нес блюдо с лакомствами.

В конюшне княгиня провела почти час и с сожалением вернулась в гостиницу.

Делать было нечего, Милисента была занята сборами. Магистр купил лошадей, кое-каких припасов и еще что-то необходимое, и теперь следил, как все это доставлялось и грузилось в повозку.

От тоски, Света велела Деяне принести украшения, обвешалась, как ёлка гирляндами, и отправилась гулять по двору.

Муж, конечно, сатрап и диктатор, но уж, коль она княгиня, то приходится вести себя, как здесь принято.

Дефиле большого удовольствия не доставило, и спустя полчаса девушка вернулась в комнаты, но воины и слуги украшения заметили и отметили. Князю тоже передадут, что жена выгуливала драгоценности, а, значит, довольна подарками.

Вечером ужинать пришлось в одиночестве, супруг так и не появился.

Мягкая высокая кровать — такая роскошь после нескольких дней половой — Светлана хихикнула — вернее, напольной жизни!

Поворочалась, устраиваясь удобнее, и незаметно для себя заснула.

«Доброе утро» отчетливо упиралось ей в поясницу — муж ночью пришел и лег рядом, она и не слышала, когда и как. А теперь вот облапил ее, как любимого плюшевого мишку, прижал спиной к животу и спит себе, щекоча дыханием ей затылок.

Светлана, пользуясь прошлым опытом, сжалась и попыталась уйти из объятий «низом», но князь проснулся и сжал руки.

— Куда собралась? Еще рано, спи, — пробормотал он.

— Мне… надо! — раз опасности разбудить сатрапа больнее нет — он уже и так проснулся — княгиня решительно сползла с кровати.

Рагнар удерживать не стал, но следил внимательно.

Света проделала все неотложные утренние дела и столкнулась в дверях с мужем. Рагнар, ничуть не смущаясь, в чем мать родила, протиснулся мимо нее в купальню, проговорив:

— Не потрешь мне спинку?

Светлана собралась возмущенно фыркнуть, но потом решила, что от нее не убудет, тем более что память услужливо подсказала, что помощь мужу при омовении — обязанность жены.

Мочалок здесь не было, вместо них использовали рукавички грубой вязки.

Обильно смочив рукавичку водой и мыльным раствором, Света взбила пену и принялась натирать широкие плечи и спину супруга.

Приятный на ощупь, муж, ничего не говорил, только подставлял то одну часть спины, то другую. Потом по очереди протянул ей руки и повернулся передом.

Стараясь не опускать глаза ниже пояса, Светлана тщательно намыливала грудь, про себя поражаясь, какими упражнениями князь ухитрился так накачаться? За эти дни она не видела, чтобы он занимался чем-нибудь физкультурным.

Вся обозримая поверхность супруга была растерта и тщательно намылена, но Рагнару этого оказалось мало. Все также молча, он взял жену за руку и положил ее себе на бедро, показывая, что здесь тоже надо пройтись рукавичкой.

Ясно, от мытья всего мужа ей не отвертеться. Ладно, сам напросился.

Наклонив голову, чтобы Рагнар не заметил ее взгляда, Светлана опять нанесла мыло на рукавичку и принялась ожесточенно тереть все, до чего дотянулась. Некоторое время князь довольно покряхтывал, потом, когда рукавичка, не снижая нажима, перешла на более нежные части тела, замер и, охнув, резко отвел руку жены.

— Все, дальше сам? — невинно спросила Светлана, делая вид, что не поняла причины.

— Да, можешь идти, — согласился князь.

Света положила рукавичку, развернулась на выход и тут же ахнула, едва не завизжав — муж подхватил ее, и как была, в платье, втянул в ванну.

— Ты что делаешь, — возмутилась девушка. — Все платье намокло!

— Ты меня помыла, теперь моя очередь, — хитро улыбаясь, проговорил муж и споро заработал руками, развязывая тесемки лифа. Несколько секунд и платье мокрой кипой скользнуло в воду, а Светлана, обнаженная, стояла напротив покрытого снежной пеной мужчины.

Глядя ей в глаза, Рагнар подобрал рукавичку, намочил и принялся водить по ее плечам, груди. Мягко, волнующе. Намылил руки, живот. На секунду задержался внизу и решительно скользнул ниже. Нежно, приятно. Развернул — Светлана чуть не упала, запутавшись в платье — прошелся по спине, пояснице, ягодицам. Опустился на колени и поднял на бортик одну Светкину ногу, намылил, опустил. Проделал то же самое с другой ногой и по пути выудил мокрый комок платья и выбросил на пол купальни. Намылил голую руку о рукавичку и провел несколько раз по промежности. Светлана тихо ахнула и попыталась сбежать.

— Иди ко мне! — хрипло выговорил, откинув рукавицу и скользнув на дно ванны.

Притянул на себя, вынудив сесть сверху. Свете пришлось обнять его ногами, иначе их некуда было девать. Прозрачность позы заставила ее покраснеть, тем более что животом она отчетливо ощущала, насколько мужу все нравится.

— У тебя красивая грудь, — мужчина провел руками, поглаживая и приподнимая, осторожно сжимая, легко скользя по мыльной пене. — Не маленькая, не большая, в самый раз по руке. Не бойся, больно не будет.

Приподнял ее и осторожно опустил, направив на «пыточное орудие».

Не больно, но так необычно.

Светлана несколько сжалась от новых ощущений, но руки мужа продолжали гладить, ласкать, и напряжение постепенно уходило.

Придерживая жену, не давая ей дернуться или сбежать, мужчина наклонился, сдул пену с соска и поцеловал. Втянул, покатал и чуть прикусил. Света вздрогнула, не разобрав — от боли или ей стало приятно. Пожалуй, все-таки, немного больно. Муж уже зализывал языком пострадавшее место, затем потянулся и поцеловал уголок губ, скулу, опустился к шее и одновременно с этим сделал первый толчок.