Лишняя дочь (СИ) - "Nata Zzika" - Страница 61

Если, к примеру, хозяин держит поводок и не отпускает пса подраться, а ему очень хочется, то собака, охрипнув от лая, может приняться кусать поводок или даже хозяина. Вот и Риная переадресовалась на малышку Алану, зная, что та ей ничем ответить не может. И пока Алана не отвечает, Риная так и будет точить зубы. Наверное, надо ей внимательнее присмотреться к кормилице и подумать, как сбить ее настрой, иначе она что-нибудь все-таки учудит, и магическая клятва не спасет. Мать, потерявшая ребенка самый страшный противник, ведь ей больше нечего терять, живет ради одного — мести.

Стоило вспомнить Ринаю, как перед глазами встала и Лиана. Сестричка тоже добрых чувств не испытывает, вон, сегодня, пока она шла от шатра к своей повозке, Лиана в ней мало что дыру не прожгла. Буквально, глаз не отводила.

Господи, куда она попала? За что?

День тянулся и тянулся. Милисента полностью сконцентрировалась на отъезде.

— Алана, мне очень жаль расставаться, ты не думай, — объясняла она Светлане. — Но мы так долго жили на чужбине, так долго не могли видеться с отцом каждый день, что не в силах отложить отъезд даже на час.

— Я понимаю, — соглашалась Света, с тоской думая, что уже завтра ей и поговорить толком не с кем будет.

— Мы съездим в поместье, быстро приведем дела в порядок и навестим тебя! — щебетала Милли.

— Ох, Милли, дела в порядок быстро привести невозможно, если до этого их несколько лет не разбирали.

— Да нет же, отец регулярно получал отчеты и внимательно за всем следил! Поместье в порядке, просто нам придется устроить большой прием, раз уж владелец вернулся через почти восемнадцать лет отсутствия. На все уйдет примерно месяц, а потом мы обязательно тебя навестим! — Милисента взяла подругу за руку и заглянула ей в глаза. — Мы не забудем о тебе и не оставим один на один со столичными хищниками. Ты же возьмешь меня фрейлиной?

— Конечно, если князь не будет против. Ты же понимаешь, — вздохнула Света. — Я еще так плохо разбираюсь в местных законах, да и муж не слишком открыт.

— Все будет хорошо, вот увидишь! — оптимистично заключила Милисента. — Князь уже звал отца на должность помощника Верховного мага империи, так что ты от нас так быстро не избавишься!

Светлана вяло улыбнулась, не разделяя энтузиазм подруги.

На дневной отдых они остановились в каком-то большом поселении, и Светлана разнообразила досуг, разглядывая местных жителей.

Впервые за всю дорогу они оказались не среди поля или леса, а на постоялом дворе!

— Княгиня, — поклонились обе служанки. — Князь велел вам пройти в выделенную комнату и отдыхать. Обедать подадут часа через два.

— Когда мы выезжаем, я успею нормально искупаться? — оживилась Светлана. — Здесь есть купальня?

— Разумеется, мистрис, вы все успеете — мы здесь ночуем! Это хороший постоялый двор, посмотрите, какой он большой и красивый! При каждых покоях есть комнаты для омовений и неотложных нужд.

— Тогда ведите меня скорее, я уже устала плескаться из кувшина и полоскаться в речках!

Как служанка и обещала, в номере были не только спальня и приемная или гостиная, но и довольно просторная купальня с ванной.

Светлана отмокала не меньше часа, потом сменила воду и плескалась еще час. Вымытая до скрипа, благоухающая и довольная, она с удовольствием пила отвар, ожидая, когда подадут обед.

Вместе с обедом появился и супруг. Окинул взглядом сияющую жену и широко улыбнулся:

— Вижу, ты уже успела оценить комфорт и удобство этой гостиницы! Подождешь меня, я быстро?

Светлана с огорчением вздохнула — пока князь моется, все же остынет!

Оказалось, не остынет: обед был подан в специальной магической посуде, которая поддерживала температуру блюда, не давая ему ни остыть, ни перетомиться.

На банные процедуры Рагнар потратил намного меньше времени, чем она сама, и уже через двадцать минут вышел к жене в одном куске ткани, заменявшем полотенце.

Света в очередной раз оценила картину и отвела глаза: красив! А стекающие по его груди и животу капли воды почему-то заставили сначала проследить их путь до ткани, обернутой вокруг бедер, а потом покраснеть.

— Сегодня мы остаемся здесь до утра, — поведал муж, присаживаясь рядом с княгиней. — Если хочешь что-то особенное — скажи служанкам.

- Почему мы не едем, мне казалось, ты хочешь скорее попасть в Мадраскар.

— Дождемся, когда нас догонит полк, который идет на несколько часов позади, переночуем и завтра все вместе отправимся дальше. К дневной стоянке будем уже в Мадраскаре.

— Полк, это сколько воинов? — нахмурилась Светлана. — Они тут разве поместятся?

— Три тысячи, — ответил Рагнар. — Нет, на постоялый двор они не придут, остановятся лагерем за пределами поселения. Поскольку, мы вступаем на свои земли, то прикрывать тыл нам больше не требуется, можем двигаться без больших предосторожностей. Мы немного впереди, они на полчаса сзади.

Светлана помолчала, раздумывая, и решилась:

— Я хочу навестить Фейри. Он уже привык, что я три раза в день к нему прихожу, да я и сама рада этим встречам.

— Лошади все в конюшне, у них тоже отдых от походной жизни. Да, ты можешь навестить своего текинца, кроме наших воинов на постоялом дворе только местные слуги, да хозяин. Они не опасны, но одна не выходи, пусть тебя везде сопровождают служанки. И да — за ворота двора ни ногой, впрочем, я отдельно предупрежу охрану. Ешь!

Некоторое время супруги отвлеклись на еду, и в комнате повисла тишина, разбиваемая только позвякиванием ложек.

Неожиданно князь протянул руку и провел пальцем по подбородку жены. Светлана вздрогнула и отстранилась, испуганно глядя на мужа.

— Испачкалась, — объяснил Рагнар и поморщился. — Что ты шарахаешься, разве я сделал больно?

— Когда сделаешь, будет поздно шарахаться, — пробормотала Света, тщательно вытирая лицо полотенчиком, заменяющим салфетку.

— Не злись, — примирительно ответил муж. — У нас не принято демонстрировать личные отношения при посторонних. Учись вести себя соответственно своему положению и месту.

Светлана фыркнула, опять вспомнив сцену у дерева посреди лагеря.

Князь нахмурился:

— Не надумывай, чего нет! Я уже говорил, что сожалею, не сдержался, больше повторять не стану. И это не супружеские отношения, а просто разрядка, на это только ты внимание и обратила. Никого не интересует, как ведут себя простые женщины, но княгиня всегда на глазах и должна постоянно об этом помнить.

— Да, я помню, — рассердилась Светлана. — Муж может пить из любой чашки, какая ему попадется, стоит ему почувствовать жажду, а жена обязана ждать, когда ее чашка нагуляется и изволит о ней вспомнить. И даже если жена умирает от жажды, а своя чашка где-то бродит, то придется так и умереть от обезвоживания, хотя рядом целый сервиз на двадцать четыре персоны. Забыла добавить — трогать свою чашку и в руки её брать жена может только наедине, а если рядом другие чашки и стаканы, обязана смирно сидеть, потупив глаза.

Девушка отодвинула тарелку, подтянула другую и принялась ковырять в ней, стараясь не слишком показывать, как она задета.

«В конце концов, он мне никто! Вернее, муж, но только формально. Нет, не формально, а как раз натурально, но она его не выбирала и он ее — тоже. Она ему вообще до одного места, возится только потому, что накосячил и хочет наследника поскорее получить. Да чтобы она еще хоть раз сама приблизилась и приласкалась! Одернул, будто она скользкая жаба или еще что не менее неприятное! Девок трахать у всех на глазах — нормально, а жена к руке прижалась — дура, сколько жизнь учит, до сих пор не выучилась — это неуместно и недопустимо»!

Князь посматривал на пыхтящую женщину и посмеивался про себя.

Какая она еще девочка! Дуется на ерунду, ничего, поймет со временем. А чтобы не поощрять ее капризы, он сейчас не станет ни успокаивать, ни утешать. Он женскую натуру знает — стоит только показать, что жена ему небезразлична, как она тут же примется условия ставить и пытаться им управлять. Только пока женщина не уверена в своей неотразимости, мужчина и может быть спокоен.