Город ведьмы (СИ) - Азимова Анна - Страница 36

— Отойдите, — голом старика звучал твердо и на удивление властно. Будто под гипнозом, толпа расступилась, пропуская его к своей жертве. Старик легко втянул Клода на спину лошади, перебросив через седло, как мешок перед собой, и повернул обратно. Все это время толпа, притихшая и онемевшая, следила за ними, не смея даже пошевелиться. Пока лошадь не покинула площади, никто даже не шелохнулся.

Клод плохо помнил сцену своего спасения. Очнулся он уже в особняке, в своей комнате от жгучей боли в руках. Открыв глаза, он увидел знакомый потолок, затянутый паутиной, и поежился от сквозняка.

— Я жив? — спросил он не то удивленно, не то разочарованно у пустоты.

— Нет, — ответила пустота голосом Абрама. — Пока нет.

Клод попытался сесть, но все тело вдруг пронзила острая боль и он остался лежать.

— Манон умерла от лихорадки? Как и Эмиль?

Молчание было ответом.

— Вы спасли меня?

Снова молчание.

— Почему?

— У нас с тобой еще есть дело, если ты не забыл, — заметил Абрам после тяжелого вздоха. — Я обработал твои руки мазью, которую нашел у себя в аптечке. Еле успел тебя вытащить, пока они руки не переломали. И вот… — он указал на этюдник в углу, немного треснувший сбоку и с осыпавшейся позолотой. — Я же просил быть аккуратнее.

Клод молчал, рассматривая потолок. Все казалось ему словно подернутым дымкой, нереальным и жутким. Почему Марк не спас его? Почему Густав бросил город на произвол судьбы? Что будет, если разъяренные горожане придут сюда, в этот старый дом?

— Они не придут сюда, — ответил Абрам на его мысли. — Горожане боятся ходить дальше моста — пепелище считается проклятым местом, а мы сейчас в самом его центре.

Клод выдохнул с облегчением и закрыл глаза. Сейчас он немного поспит, и все опять будет как надо…

Раздался пронзительный крик, а затем топот на лестнице. Секунду спустя дверь распахнулась, впуская испуганную Люси и раздосадованную Мари.

— Дяденька Клод! — закричала Люси, бросаясь на постель к Клоду. — Я снова ее видела! Она приходила ко мне! Честное слово, я не вру.

— Люси, господин болен, как ты смеешь! — возмутилась ее сестра. — Это все просто твои выдумки!

— Нет! Я не вру! — Люси прижалась к Клоду, будто ища защиты. — Я правда видела ее! Видела! Если ты ее не видишь, это не значит, что ее нет.

Мари презрительно хмыкнула и задрала голову.

— Глупости! Ты просто хочешь привлечь внимание…

— Довольно, Мари, — прервал ее Клод, с трудом приподнимаясь и усаживаясь на кровати. — Я верю Люси.

Мари открыла рот и снова закрыла. Люси бросилась Клоду на шею, а Абрам молча наблюдал за происходящим, стоя у окна.

— Думаю, эту ночь Люси проведет в моей комнате, — продолжил Клод. — Если призрак появится снова, я его прогоню.

— Спасибо, дяденька Клод! — в восторге Люси захлопала в ладоши, потом спрыгнула с постели и умчалась в свою комнату, крикнув на бегу. — Я за подушкой!

Мари только хмыкнула и вышла из комнаты с тем же надменным выражением лица. Абрам же улыбнулся и подошел к постели Клода.

— Доброй ночи, — слегка поклонился он и вышел из комнаты вслед за девочками.

Вечер перешел в ночь, боль в теле постепенно утихала, тягучие минуты отмерялись ровным дыханием Люси. Клод держал слово и всячески отгонял от себя мысли о сне, хотя периодически поклевывал носом. Тишина дома обволакивала его своей непроницаемостью, позволяя с головой уходить в мысли, до которых и дела не было днем.

Одно за другим в голове проносились события последних дней: призрак, которого видела Люси, побег Марка, разговор с Лисом, травля в городе, видения — все это вихрем проносилось в голове у Клода, который уже перестал ориентироваться и понимать, что происходит. Никто не объяснял ему, почему привычные на первый взгляд вещи вдруг переворачиваются с ног на голову, люди будто в одночасье сходят с ума, а сам Клод, воспитанный в скептицизме, вдруг верит в духов, ведьм и дожидается появления призрака. Ответов на все эти вопросы Клод не знал, но остро ощущал, что Тремола — не очередной заурядный городок. Он знал, будто это было чем-то самим собой разумеющимся, что этот город насквозь пропитан какой-то страшной тайной и даже самая обычная вещь может стать здесь чем-то непредсказуемым.

На первом этаже скрипнула половица. Клод замер, мгновенно стряхнув с себя задумчивость и полудрему, и прислушался. Где-то ветер со свистом продувал насквозь полуразрушенные стены, и ветки деревьев тихонько скреблись в окна гостиной. Не было ни шагов, ни голосов, ни чьего-либо прерывистого дыхания — будто Клоду просто что-то послышалось. Люси во сне дернулась и попыталась укрыться с головой одеялом.

Около самого окна громко ухнула сова. Клод, давно не слышавший подобных звуков, едва не закричал от страха, но вовремя спохватился. Сердце внутри колотилось, как бешеное, дышать стало больно. Но напряженный момент быстро сошел на нет, и ночь вновь стала размеренной и спокойной.

Пытаясь отвлечься от дремы, Клод начал перебирать в уме свои видения. Перед его мысленным взором вновь проплывал большой сад, по которому его вела смутно знакомая Ари. Он видел сорванную лилию, поникшую в руке девочки, будто вся жизнь вмиг улетучилась из цветка, а оставшиеся на его фоне казались переполненными силой и светом. Клод видел, как девочка и сама вдруг тускнеет и обмякает, словно сорванный цветок, словно жизнь также стремительно оставляет ее тело. Он не мог понять, кажется ли ему это, было ли оно на самом деле, но еще он заметил чей-то пристальный взгляд среди зарослей, и взгляд этот внушал ему куда больше тревоги.

Окно со стуком распахнулось, впуская в комнату ночную прохладу. Клод вздрогнул и встал, чтобы закрыть ставни. Перегнувшись через подоконник, он увидел белый силуэт прямо перед парадной дверью. Лис стоял, задрав голову, и смотрел прямо в лицо Клода.

В нерешительности Клод оглянулся на кровать. Люси мирно спала, но ему не давал покоя ее рассказ про призрака. Что-то подсказывало, что этот призрак и девушка, преследующая Клода во снах — одно и то же, и дождаться его казалось Клоду едва ли не делом принципа. Но с другой стороны Лис очевидно неспроста появился на пороге дома, особенно так скоро после своего последнего визита. Колебания были недолгими: закрыв ставни и понадеявшись, что Люси ничто не потревожит, Клод поспешил вниз.

— Ты пришел, — сказал он Лису вместо приветствия, осторожно закрывая входную дверь. Почему-то казалось очень важным, чтобы их разговор никто не услышал.

«Времени мало», — на этот раз голос в голове Клода был полон беспокойства.

— Ты всегда это говоришь, — Клод ощущал, как в нем поднимается раздражение. — Загадки, сплошные загадки! Как я могу сделать то, о чем ты просишь, если не понимаю?

Лис молчал, испепеляя юношу своим горящим взглядом. Тот поежился от холодного ветра и подумал про теплую спальню наверху, где спала девочка, которую он обещал защитить. Если бы только знал как.

«Я не могу тебе открыть, кто она. Ты должен понять сам, иначе спасения не будет», — сказал он наконец.

Клод помолчал. Что-то подсказывало ему, что он может задать Лису любой вопрос и получит ответ. Тысячи мыслей мигом всполошились в его голове, но из всех мучивших его загадок, он выбрал одну:

— В одном из своих видений я видел три лилии на большой клумбе. Они будто бы сияли, хотя может мне всего лишь показалось. Девочка сорвала одну лилию, но та сразу же потухла и пожелтела…

«Умерла», — перебил голос.

— Да, умерла, — Клод обрадовался, найдя нужное слово.

«Девочка умерла».

— Что? — Клод опешил. — Но… Я не знаю, что с ней случилось, я не помню. Это было давно в детстве, если и было вообще, может, все мне просто привиделось…

«Все это правда», — голос был уставший и тихий. — «Три лилии — это три жизни, которые хотел сохранить тот, кто их посадил. Только очень опытные и сильные колдуны решаются на такое — цветы очень хрупкие, не прочнее той жизни, что в них хранится. Но если уж колдун отважился на такое, то он чаще всего накладывает заклятие неприкосновенности — сорвать цветок может либо он, либо тот, чью жизнь в него заключили…»