Плюс пятнадцать ради успеха (СИ) - Ручей Наталья - Страница 50

— Что? — снова потянулась к рыжему локону мальчика, и он, вздохнув, посмотрел на меня.

— Если только ты позволишь мне к себе приходить. Я же… — Прохор сжал в кулаках простынь, которой был накрыт, а потом смирился, отпустил ее и выдавил из себя признание. — Я же детдомовский, Ев, а многие люди, нормальные люди, у которых все в семье живы… Они боятся, что такие, как я, могут что-то украсть или дать наводку ворам. Я знаю, у нас некоторых детей из детдома брали на выходные в нормальные семьи, а потом возвращали и такое про них рассказывали, что… Они больше не хотели идти на выходные в семью, даже если за ними опять приходили, и это была другая семья…

— Прохор…

— А мы можем видеться на лавочке, у подъезда! — Не дав мне хоть что-то сказать, поспешно затараторил мальчик. — Знаешь, Ева, я часто сижу на лавочке у своего подъезда — ну… там, где мы с мамой и папой жили. У нас хорошие лавочки в городе, на них даже зимой почему-то не холодно! Только курточка иногда прилипает, и все. А сейчас тем более лето! Даже если твоя лавочка далеко от детдома, я за пару часов дойду, я хорошо город знаю, все закоулочки! А потом как раз и посидеть захочется, отдохнуть. Ну как, хорошо я придумал?

— Плохо, — снова медленно выдохнув, качнула укоризненно головой. — Никаких лавочек в нашем дворе не будет! Вернее, никаких посиделок на них!

— Почему? — растерялся мальчик.

— У нас все лавочки заняты бабушками.

— Но я же худенький, я посижу, отдохну с дороги и уступлю им потом! Ев, пожалуйста, ты… Можно я все-таки буду к тебе приходить? Я бы хотел, чтобы мы и дальше дружили!

— Будем, — заверила шепотом мальчика, а сама заморгала ресницами, чтобы он не заметил, что я на грани. — Чтобы дружить, лавочки не обязательны. Я хочу, чтобы ты пришел в квартиру, где я живу. Вот. Приглашаю тебя.

— А я люблю ходить в гости! — тоже шепотом поделился мальчик. — Я могу из бумаги такие фигурки делать… Животных, цветы… Я сделаю, и это будет подарком тебе! И тогда я получусь настоящим гостем! Ты каких любишь животных?

— Всех, — с трудом из-за комка в горле ответила я, — кроме наглых котов.

— А я котов обожаю! Но ладно, тогда я тебе жирафа сделаю. С жирафом можно прийти?

— Хоть со слоном, — позволила я. — Хоть с бегемотом. Мне главное, чтобы ты пришел, а кто там будет с тобой — это такое дело…

— Даже если с котом? — расплылся в озорной улыбке мальчишка.

— Даже если с котом, — покладисто согласилась я. — Но только бумажным или вот этим…

Подмигнув ему, я потянулась к пакету с покупками, достала огромного рыжего кота с зелеными яркими глазами, и…

Это было удивительно — я видела, как загораются искорки в изумрудных глазах мальчишки, а потом сначала ощутила, увидела смех, который зародился, а потом и услышала его. Заливистый, детский, доверчивый…

— Похож на меня, — оценил мальчик, присмотрелся и ахнул: — И новый, ничейный еще! А к нам обычно привозят игрушки, что уже не нужны, но я не беру, у нас малышни полно… А этого кота оставлю себе. На память.

— Так! — я добавила в голос строгости. — Что значит, на память? Я с тобой прощаться не собираюсь.

— Ну да, это да… — мальчик утешительно погладил меня по ладони. — Я же буду к тебе приходить!

— Вот так-то! — не удержалась и легонько щелкнула его по веснушчатому носику, а то, понимаешь ли, расстраивает меня. — Но пока это случится, к тебе буду приходить я.

— Надеюсь, — вздохнул он и бережно обнял кота, чтобы тот не упал с кровати.

Я провела с Прохором несколько часов, до тех пор, пока не пришли медсестры и не сказали, что будут делать ему укол. Конечно, его бы отвлекли от боли и без меня — мальчишку действительно полюбили в палате. И все же мне хотелось знать, что когда я уйду, он уснет. А еще мне нравилось быть с ним рядом. Салфетки только быстро заканчивались, а так… И посмеемся, и поболтаем…

— Ева, — так же выйдя из палаты, окликнул меня дядя Саша, и пошел рядом со мной, провожая до такси, которое я вызвала. — Ты скажи… Смотрю я, ты к мальчику всерьез привязалась?

— А что? — с подозрением взглянула я на мужчину.

— Так, думаю… — Он немного замялся, что ему свойственно не было. — Подумываю я, в общем… Ева, ты мне сразу скажи… Я вижу, что ты задумала, но если твои родители не захотят усыновить мальчика, я поговорю со своей Варварой — еще одного пацана мы прокормить сможем!

— Дядь Саш! — возмущенно начала я, а потом поняла, что он не со зла, наоборот, переживает за мальчика, и уняла эмоции. — Я еще не говорила с родителями, но мальчик — мой.

— Ева, — мужчина положил мне ладони на плечи, как делал это, когда я была маленькой и, бывало, на что-то жаловалась ему, а он утешал. — Тебе Прохора усыновить не позволят. А если твои родители не захотят — не осуждай, не торопись с этим, не уговаривай. Уговоришь, и что? А если не примут его душой? Ты тогда просто подумай не о себе. Не о том, чего хочешь ты и что ты решила. Ты подумай о мальчике. Как для него будет лучше. Обещаешь?

— Обещаю, дядь Саш.

— Вот и умница, — похвалил он, и я даже немного зарделась, совсем как в детстве, когда он так говорил.

Сев в такси, я взглянула на часы — десятый час, поздновато для тяжелых и затяжных разговоров. А вот завтра соберусь с мыслями и поеду к маме и папе. Просить, чтобы у нас в семье появился мой братик — рыжий, веселый и солнечный. Даже если он им не понравится, как говорит дядя Саша, ничего, мне главное, чтобы они документы оформили, а там уж…

Впрочем, я не думала, что родители откажутся. Конечно, к мысли усыновить ребенка надо привыкнуть, и не так-то это легко, как кажется…

Но я знала, что они у меня сильные, как и Прохор. И что рыжий мальчишка им так же понравится, как и мне. Просто им надо помочь познакомиться. Папа рыжика видел, но это ведь не знакомство, это не то. А вот если они пообщаются…

— Да? — летая мыслями в светлых мечтах, я машинально ответила на звонок мобильного.

— Совесть есть у тебя? — послышался ворчливый голос Ларисы. — Я тут уже все твои цветы полила, уже второй урожай зеленого лука собрала, молодой картошки отварила, отбивных вкусных наделала, а ты… Ты меня спасать собираешься или как?

— Просто отставь тарелку в сторону, — посоветовала я. — Доедать все не обязательно. А когда я приеду, я все съем и тебя спасу.

— Вот хоть не ври на ходу. «Все съем» — это про меня, а не про тебя. Я не от переедания мучаюсь, Ева. У нас с едой спокойные, ровные отношения. Просто мне катастрофически скучно!

— Нам, — послышалось негромкое уточнение в трубке.

— Нам скучно — вот! — повторила Лариса.

— Судя по голосу, рядом с тобой мужчина — и тебе скучно?!

— Представь себе, ему со мной тоже.

— А…

— Больше ничего не скажу. Если мы разбудили твое любопытство — приезжай и спасай нас!

— Уже еду, — покладисто отозвалась я.

Конечно, торопить таксиста я не собиралась — мне до сих пор последняя поездка с ветерком иногда снилась в кошмарах. Но любопытство проснулось и отогнало усталость. Это что же там за мужчина, что Ларису до скуки довел? И при этом она от него не избавилась, а сидит рядышком. Хм…

Когда такси подъехало, я поначалу подумала, что мужчина, который поддакивал в трубку, решил, что женщина не для того создана, чтобы тоску нагонять, и сбежал. Лариса обнаружилась на лавочке — она сидела, монотонно помахивала ногами и болтала со старичком из соседнего подъезда. А вот других мужчин поблизости не наблюдалось. Даже Мурзик из кустов не выглядывал.

— Добрый день, — подойдя к унылой компании, поздоровалась я.

Ответы ожидаемо получились унылыми.

— Добрый… — прокряхтел старичок. — Где ж он добрый-то? Уже и забыл, что такое покой… Э-хе-хе…

— Э-хе-хе, — поддержала его Лариса и бросила на меня виноватый взгляд. — Ев, ты давай, выручай меня!

— Нас, — послышалось уточнение, и я во все глаза уставилась на старичка.

Ага, так никакого кавалера не было! Лариса изначально сидела с этим мужчиной, и это он тоже просил о помощи! Кстати, это был тот самый старичок, что отчитал посыльного за дурной запах и недержание.