Воровка (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 30

Приятно оказаться среди природы и, не подгоняемая срочностью, она остановилась, посмотрев вверх. Небеса над головой были усыпаны звездами, которые сияли так ярко, как приколотые к театральным портьерам, а почти полная луна вдалеке освещала зимний ландшафт голубым сиянием.

– Как красиво, – пробормотала она.

– Согласен.

Джейн перевела взгляд на Ви, который не смотрел на небо. Он смотрел на нее.

И хотя выражение его лица было отстраненным, все было видно по глазам.

Сердце гулко забилось в груди. И она отвернулась от него.

– Нам лучше зайти в дом.

Дверь в кухню открылась прежде, чем они поднялись на крыльцо, Избранная Кормия высунула голову наружу:

– Вы вовремя! Булочки только из духовки!

На светловолосой женщине был вязаный ирландский свитер длиной до колен, а ее красивая улыбка напоминала теплое и приветливое солнце. Шеллан Фьюри была присуща доброта без приторности, она была искренне заботливой женщиной, идеальной парой для близнеца Зи… и без нее Фьюри никогда бы не одолел наркозависимость.

Ради любви хорошей женщины. Так, кажется, говорят?

Чудесно. Грудь снова охватила боль, когда предательская ее часть, сопливая девочка–не–взрослая–женщина, слабохарактерная плакса подняла голову, спрашивая, почему ее оказалось мало для Вишеса.

Но это все – чушь собачья.

– Спасибо, – сказала она Избранной, заходя в дом. – Я проголодалась.

Лгунья, подумала Джейн, демонстративно осматривая противни, остывающие на газовой плите.

Прожив долгое время с Братством, она привыкла к большим профессиональным кухням. Эта была скорее на одну хозяйку, с разумными шестью конфорками «Викинг», обычным холодильником и пузатой печью, которая выделяла тепло во все стороны, как священник – благословения на Пасху. А остальная часть кухни была отремонтирована с прицелом на максимальное сохранение аутентичности тех времен, когда был построен дом, антикварный буфет в углу, неприкрытые швы гранатового и серого цветов, старые покрытые лаком половицы без пятен, отражавшие свой возраст.

– Что привело вас сюда? – спросила Кормия, подойдя к плите и начав перекладывать булочки в корзину с помощью вилки и придерживая пальчиками. – Вишес, твое сообщение было коротким… хотя, предлог не нужен. Вам всегда рады.

Пока Вишес описывал нападение, Джейн устроилась за разделочным столом–островом, наблюдая, как счастье утекает с лица Избранной.

– Я соберу всех внизу, – сказала женщина в итоге.

Накрыв корзинку полотенцем, чтобы сохранить тепло булочек, Кормия ушла, топот ее шагов удалялся, а потом раздался на втором этаже.

Оставленная наедине с Вишесом, Джейн попыталась вспомнить, когда они в последний раз были вместе в одном помещении… и не спали при этом без задних ног.

Еще во время пленения Кора, поняла она. Когда она приходила в Гробницу, чтобы проверить состояние Ублюдка, а Вишес был в карауле. Они поговорили о том, что никто из них не хотел детей. В то время это казалось облегчением.

Сейчас? Это согласие, казалось, еще больше отдалило их.

Когда Вишес прокашлялся, она посмотрела на него…и он, словно дожидаясь ее внимания, сказал:

– Я должен перед тобой извиниться. За то, что наговорил тогда в пентхаусе. Это была беспардонная защитная реакция с моей стороны.

Джейн сосредоточилась на корзине. Полотенце было красным, с синей полосой посередине, и цветовая комбинация напомнила ей о Дне Независимости.

– Ничего, – в итоге сказала она. – Мы оба были расстроены.

– Я, правда, сожалею о произошедшем. Обо всем.

– Знаешь, отчего больнее всего? – выпалила она. – Ты выделил время на то, чтобы сделать договоренности и думал о… другой. От этого мне кажется, что меня здесь нет. Что я для тебя не важна. Да, есть еще вопрос с самой изменой. Но отбрасывая в сторону секс, меня убивает, что ты сделал своим приоритетом другую… в то время как я хотела одного – чтобы ты видел меня. На самом деле… видел.

Раздался шорох и скрип… а потом, когда она подняла голову, Вишес стоял рядом с ней, нависал в своей черной кожаной куртке на широких плечах, с почти спрятанным оружием, его лицо состояло из острых углов, на которые падал свет старомодной лампы из кованого железа.

– Я не хотел другую, – сказал он. – Я не хочу никого другого. Только тебя.

Горло сжалось, и Джейн прошептала:

– Тогда зачем ты это сделал?

– Я никогда не прощу себя. – Протянув руку, Вишес прикоснулся к ее щеке, но не той ладонью, что была в перчатке. А теплой и обнаженной. – И ты права. Ты не виновата… пока я не решил, что не смогу справиться с этим. И тогда я сделал виновной тебя.

Когда их взгляды пересеклись, со второго этажа послышался топот шагов Избранных, которых Кормия собрала вместе.

– Мне жаль, – его голос сорвался. – Как никогда в жизни. Джейн, я люблю тебя. Всегда только ты, никого другого… и я совершил ужасный, тупой, непростительный поступок. А что до секса, клянусь своей душой, я не прикоснулся к ней. Когда она появилась, я прогнал ее. Я не смог это сделать. Не смог.

Джейн изучала его лицо, его преступно красивое лицо с татуировками.

– Ты сделал мне больно. – Ее голос был хриплым, совсем на нее не похожим.

– Я знаю.

– Не делай так больше.

– Не буду. – Подавшись вперед, Ви прижался к ее лбу в поцелуе. – Обещаю.

Когда он выпрямился, до нее внезапно дошло… и она неловко рассмеялась. Захихикала.

– О, Боже.

– Что?

– Не верю, что только что процитировала тебе «Красотку». – Накрыв лицо руками, она снова засмеялась. – Как Джулия Робертс, здесь и сейчас.

От улыбки эспаньолка растянулась по его подбородку.

– Не видел этот фильм… хотя, нет, Лэсситер смотрел его как–то. Там рыжеволосая цыпочка отправилась за покупками?

– Да. Так вот, никогда бы не подумала, что окажусь на ее месте.

Ви помрачнел.

– Прости за то, что я поставил тебя на ее место.

– Я не стану говорить, что все нормально. – Джейн сделала глубокий вдох. – Потому что это не так.

– Знаю. И я согласен с тобой.

Когда женские голоса зазвучали громче, Кормия зашла в кухню и указала за свою спину.

– Мы собрались в гостиной у большого камина, там теплее.

– Хороший выбор, – сказал Ви, отступая назад и позволяя Джейн встать. – Покончим с этим.

Ничего.

Ни одна Избранная не слышала о теневых сущностях, ни работая в должности летописецы, ни просто являясь частью вампирского сообщества.

После встречи со священными женщинами Ви вышел из старинного и красивого особняка Рива, придержав дверь для Джейн.

– Я не удивлен, – сказал он.

– Я надеялась, что им что–то известно.

Они шли по снегу, дыхание вырывалось из их ртов клубами, ботинки продавливали ледяную корку до мягкого пухляка под ней.

Дерьмо, подумал он. Нет смысла проверять соцсети. Если женщинам Девы–Летописецы ничего неизвестно, то среднестатистическому Джо Шмо – тем более…

С другой стороны, Фьюри освободил Избранных от их заточения в Святилище достаточно давно. Значит, был промежуток между тем временем, когда они регулярно использовали всевидящие чаши, и появлением высокой, черной и прозрачной твари в переулке Колдвелла.

– Видимо, мы возвращаемся назад, – сказал Ви, останавливаясь.

Черт. Он не хотел уходить, потому что Джейн покинет его, как только они вернуться в Колдвелл…

– Что с Амалией? – спросила она.

Повернувшись к ней, Вишес увидел, как лунный свет падает на ее лицо, заставляя светлые волосы светиться. Черт возьми, как он хотел целовать ее. Много что сделать с ней.

– Прости, что? – пробормотал он.

– Она в Святилище, по–прежнему в должности Директрикс. Может, ей что–то известно?

– Отправишься туда со мной?

– Да. Конечно. Наверное, я смогу подняться туда. Ни разу не пробовала.

– Я помогу. – Когда она кивнула, он подошел к ней. – Мне придется обхватить тебя руками.

Когда она напряглась, Ви дал ей время передумать. Но потом Джейн кивнула… поэтому он придвинулся ближе и раскрыл руки, отчего куртка затрещала на морозе.