Билет в 1812 (СИ) - Корьев Сергей Юрьевич - Страница 43

Сергей углубился в чтение. Прошло минут пять, и тут я заметила, как изменилось выражение лица мужчины. Он как будто постарел лет на десять.

Вскочив со стула, закрыв лицо руками, выбежал. Женевьева поспешила за ним, а я решила заглянуть в дневник посмотреть, что же там прочитал наш друг.

«Серж, узнав, что войска Буанопарта вторглись на русские земли, срочно выехал в Москву привезти в имение сестру отца Ольгу. Он должен был вернуться через два дня, но так и не появился. Ольга приехала одна. Я спросила о Сергее, но та ответила, что его не видела и, возможно, они разминулись в дороге, поскольку выехала она из Москвы дней пять назад, по пути заглянув в гости к приятельнице, где и задержалась. Я попросила мужа срочно отправиться в Москву и найти Сергея, но тут в наши планы вмешалась война. До нас дошли слухи, что Наполеон уже подошёл к стенам города и дорога небезопасна. Поэтому на семейном совете решили немедля покинуть имение и ехать в Петербург, где у нас был дом. Стали паковать самые необходимые вещи. Для Сержа я оставила послание у его няни, которая отказалась ехать с нами, заявив, что будет ждать своего Серёжу здесь в усадьбе. На следующий день, простившись с оставшимися слугами, выехали в Петербург. Дорога заняла почти две недели. Но, слава Всевышнему, мы благополучно добрались, в душе надеясь, что Сергей уже ожидает нас в особняке. Однако надежды не оправдались. В доме царили пустота и уныние. К тому же в дороге заболел Павел, мой любимый супруг.

Мы вызвали лекаря, но тот лишь развёл руками, заявив, что всё в руках господа нашего. Милый Пашенька таял день ото дня. Он никак не мог простить себе, что не смог выехать в Москву и попытаться найти Сержа.

Через месяц Паши не стало.

Теперь я осталась совсем одна с маленькими детьми на руках. Как нам не хватало Сергея. Будем ждать, когда Кутузов прогонит французов, а затем вернёмся обратно домой. Мне в тягость наш петербургский дом. Слишком грустные воспоминания обо всём, что произошло с нами. Пока прекращаю записи. Накопилось много неотложных дел».

Ничего себе, привет из прошлого. Неудивительно, что Сергей так отреагировал. Не знаю, как бы поступила я. Время идёт, а воспоминания обстаются. Для него всё было только вчера, а на самом деле со времени событий, описанных в дневнике, прошло более двухсот лет.

Я вышла на улицу и заметила на скамейке Женевъеву с Сергеем. Они о чём-то шептались, и прерывать их беседу я не решилась. Ближе к вечеру мы собрались домой, договорившись, что в ближайшее воскресенье состоится венчание. Отец Арсентий пожелал нам удачного пути, и мы отбыли.

Неделя прошла в хлопотах. Пришлось обратиться к знакомому портному, чтобы сшить костюм для Сергея Павловича: он непременно хотел венчаться во фраке. Женевьева, порывшись в вещах своей прабабки, нашла платье, в котором та пошла к венцу, и решила, что наденет его. Пришлось внести в наряд кое-какие изменения, но оно того стоило. Подруга решила также захватить с собой родовой перстень. Вдруг пригодится? К назначенному времени всё было готово. Я также решила подыграть молодым и заказала себе платье в стиле «ампир». Вышло ничего так, удачненько. Михаил, увидев в ГУМе английскую тройку, выразил желание заполучить именно этот костюм. Сразу чувствуется аристократ, выбрал самый дорогой наряд.

Пришлось раскошелиться. Женевьева также решила надеть свой родовой перстень.

В церковь прибыли вместе с Валентином, решившим не пропускать такого важного события. К тому же жена стала слишком придираться к бедному соседу, вот он и искал возможности как можно реже появляться дома.

Отец Арсентий встретил нас в парадном облачении. Не буду описывать сам процесс венчания. Через полтора часа перед нами стояли новоявленные муж и жена. Теперь наступила моя очередь найти себе суженого-ряженого.

Зинаида вроде бы с парой определилась, Женевьева сияет от счастья, только я, горемычная, мыкаюсь по белу свету в гордом девичьем одиночестве.

Подойдя к двери, услышала какой-то странный шум. Мне показалось, что раздались ружейные выстрелы. Может, кто на охоту пожаловал? Служка распахнул дверь и в лицо ударил поток холодного ветра, затем ворвались снежинки, закружив причудливый хоровод. Я инстинктивно отпрянула назад, наткнувшись на удивлённого Мишеля.

— Что происходит? — спросил он, выглядывая на улицу.

— Сама не могу понять, — просовываясь в дверь, ответила я.

Перед глазами открылась удивительная картинка: толпа русских мужиков, одетых в тулупы, теснила к лесу группу французских солдат в форме мало напоминавшей военную.

— Кажется, мы влипли, — присоединяясь к нам, — прошептала Женевьева, — Сергей, посмотри, что там происходит? — позвала она своего супруга.

Тот, оглядевшись, заявил, что видит знакомых селян из близлежащей деревни.

— Боже, я вернулся домой! Мы вернулись домой!

Вот это самое «мы вернулись домой» мне не особо понравилось. Вернулись домой Сергей с Мишелем, а мы с Женевьевой попали вновь не туда и не в то время. Хорошо подруге, у неё тут близкий родственник. Муж как-никак. Не пропадёт! Мне-то что делать?

В это самое время мужики отогнали к лесу группу французов, скорее похожих на оборванцев. Тем не менее, те оказывали ожесточённое сопротивление. Среди отступавших солдат ходили слухи о жестокости русских в отношении пленных французов. Естественно, придя на русскую землю, захватчики наворотили дел и не всегда хороших. Вот поэтому и залютовал русский народ.

Стало холодно. Мы не рассчитывали на такую резкую смену климатических условий. Как-никак было начало осени и погода радовала последними тёплыми деньками, а тут, на тебе, снег по колено. Холодно однако! Женевьева зябко передёрнула плечами. Сергей снял фрак и накинул ей на плечи, а сам направился к мужикам, намереваясь, по всей видимости, осуществлять тактическое руководство по ведению военных действий. Мужикам во все времена только бы поиграть в войнушку, а тут такая возможность, всё вживую. Внезапно Серж пошатнулся и обсел на землю. Женевъева кинулась на помощь. Раздались выстрелы. Говорят, обречённый сопротивляется с особой ожесточённостью, всё равно терять нечего. Так и тут, французы, осознав, что им ничего хорошего в случае пленения не светит, решили перейти в контратаку. Увидев, что Женевьева и её новоявленный супруг оказались в зоне боевых действий, я бросилась им на помощь. Подбежав к подруге, увидела, что та пытается перевязать руку Сержу, который нежно баюкал конечность. По всей видимости, пуля на излёте попала в предплечье.

— Женька, давай оттащим его куда-нибудь в сторонку.

Та, обернувшись, кивнула головой. Мы решили волоком вытащить Сергея с места боя, но тот, самостоятельно поднявшись, схватил Женевьеву за руку и потянул в сторону церкви. Раненая рука повисла плетью. Оказавшись на ступенях, мы попытались открыть дверь, но та оказалась запертой. Не может быть! Мы же только что вышли оттуда и там должен остаться отец Арсентий со своими служками, Валентин и немногочисленные гости. Между тем французы, оттеснив местных жителей, подошли к ступеням. Мишель с Сержем загородили нас с Женевьевой. Всё, капец пришёл! Однако вперёд вышел один из французов, попытавшись объясниться с нами по-русски.

Мишель остановил его, поинтересовавшись, что ему требуется. Тот ответил, что они с товарищами, вырвавшись из полыхавшей Москвы, попытались воссоединиться с остатками регулярных войск, однако попали в засаду, и пришлось принять бой. Также он пояснил, у них есть раненые и он хотел попросить, чтобы им оказали хоть какую помощь, а вот понимания у русских мужиков не нашёл, те сразу пошли в атаку. Мишель остановил пламенную речь, повернулся к Сергею и о чём-то пошептался с ним. Тот заговорил с французом. Солдаты успокоились, опустили ружья и направились в сторону леса.

— В чём дело? — поинтересовалась я у Сергея.

Тот объяснил, что попросил принести раненых, и он постарается разместить их у себя в усадьбе. Остальные обещали просто уйти, если им не будут мешать. Вскоре появились солдаты с самодельными носилками, на которых лежали укрытые тряпками люди. Видимо, плохи дела у французов, если за помощью они обратились к своим противникам. Мужики, ранее теснившие неприятеля, подтянулись к церкви и с удивлением разглядывали тех, которых недавно хотели стереть в порошок. Увидев раненых, куда-то убежали и вскоре вернулись с двумя подводами, на которые и погрузили больных.