Королевская Академия Магии. Неестественный Отбор (СИ) - Самсонова Наталья - Страница 28

— Но ведь глаза могли стать какого угодно цвета, — ужаснулась Тамира.

— Вовсе нет. В этом деле главное правильный расчет, — покачала головой Маргарет.

Покивав, мэдчен Кодерс закинула в рот конфетку и через минуту спросила:

— А зачем ты это сделала? Чтобы парню понравиться?

Маргарет выбрала себе конфетку, разломила пополам и с большим удовольствием съела. Вначале молочно-ореховую начинку, затем сам шоколад.

— Нет, я просто хотела быть незаметной. Не прятаться, просто не привлекать внимания.

— Не могу сказать, что у тебя это получается. Вот, например, Хемснис — мышь серая, тихая. А ты… лезешь вперед.

Пожав плечами, Саддэн допила чай и спокойно сказала:

— Люди рабы своих представлений. Сказано — эйта, значит, будет эйтой, пусть даже и манеры, и осанка, и речь говорят о благородном происхождении. Почему? Потому что это удобно — есть кого травить, и приятно — да, эйта учится лучше всех, но кровь у нее грязная. Да еще и выгодно — чтобы ни произошло, жаловаться эйте и некуда, и некому.

Тамира вытащила из конфетницы последнюю конфету и выразительно закатила глаза:

— Двадцать баллов за артистические способности.

Таинственно улыбнувшись, Маргарет наклонилась вперед и шепотом произнесла:

— Наклонись ко мне. Ближе. Еще ближе. Хорошо слышишь?

Округлив глаза и проникшись моментом, Кодерс подалась вперед.

— У тебя губы в шоколаде испачканы, — свистящим шепотом произнесла Маргарет. И, отсмеявшись, добавила обычным тоном, — Ты знаешь кто такой Гаррет Адд-Сантийский?

Тамира, чуточку обиженно посмотрев на веселящуюся подругу, проворчала:

— А кто его не знает? Первый Клинок короля, вместе со своей семьей погиб в Алую Ночь. Десять лет прошло, а люди до сих пор цветы к Башне Скорби носят.

Повисла пауза. Маргарет не спешила ничего говорить. Она встала, налила себе и Тамире чай, грустно заглянула в конфетницу и села обратно в кресло. Попивая терпкий, перестоявший напиток, наблюдала за тем, как на лице Кодерс сменяются эмоции. Задумчивость, озарение, гнев, недоверие и…

— Да ну, нет! Про любовь Гаррета и Альвии Адд-Сантийских писали и пишут баллады! Он не мог наплодить бастарда. Он свою жену любил больше жизни!

— Именно поэтому его семья выжила в ту ночь, — кивнула Маргарет. — Он сделал все, чтобы жена и дочь смогли уйти.

— Вся семья Клинка погибла Алой Ночью, — потрясла головой Тамира. — Больше пятидесяти погибших среди высочайших родов — в их честь была поставлена Башня Скорби. И ты… Ты понимаешь, что тебя могут сослать на рудники? Принять участие в Отборе не под своей фамилией! Тебе нужно… тебе нужно уходить. После второго тура. Хотя, зная Гилмора, — он уже вычислил тебя.

Чем больше волновалась мэдчен Кодерс, тем спокойнее и таинственнее улыбалась Маргарет.

— Тебе улыбка — не поможет.

— Ты много знаешь о Первом Клинке?

— Шутишь? Его биографию изучают во всех академиях!

— Видимо, очень хорошо изучают, прилежно, — покивала Маргарет. — Если никто не знает, что мой отец был простым эйтом. Гаррет Саддэн. И моя мать, Альвия Адд-Сантийская вышла за него замуж и отреклась от рода, став Альвией Саддэн. И уже потом, когда отец был обласкан королем, его принудили откликаться на имя рода супруги. Но в род он так и не вошел. Не захотел лишних начальников.

— У меня на языке сейчас вертится пара-тройка фраз на степном диалекте, — присвистнула Тамира. — Дорф, я по жизни всегда вторая. Пора бы уже смириться.

— Вторая?

— Я рассчитывала тебя прям удивить, — хмыкнула Тамира и вытащила свою флягу. — Я в восхищении. Нет, серьезно. Маргарет Адд-Сантийская, потерянная и оплаканная, достояние Кальдоранна и как там еще? А, несравненная и неистовая.

— Я хохочу как лошадь, когда это читаю, — серьезно сказала Саддэн. — Мне ведь девять лет было, когда мы с мамой скрылись. Откуда такие эпитеты?

— Ты не похожа на свой портрет… Постой, так ты, получается, Саддэн. А Адд-Сантийские остались только дед и бабка?

— Эк ты неуважительно о втором по древности роде, — фыркнула Маргарет. — Но да, ты права. Осталась только я. Младший брат матери сгинул в Степи, старшего — казнили. Вроде была пара непризнанных бастардов — но они отказались входить в род.

— Да, говорят, у Адд-Сантийских в шкафу есть пара скелетов, — кивнула Тамира.

— Есть. И они все еще воняют.

— Я бы не отказалась понюхать, — выдохнула Кодерс.

— Не сегодня. Так чем ты хочешь меня удивить?

Тамира хитро улыбнулась и протянула Маргарет свою флягу. Та принюхалась, подхватила с горлышка каплю и растерла между пальцев:

— Это не вино, но что — не знаю. Я не разбираюсь в эликсирах.

— Это вытяжка жив-корня. Пока я пью ее — живу, если пропущу прием — любимые родственники откушают наливных яблочек на моих похоронах.

— Как же так? — растерялась Маргарет.

— Дур много, и они среди нас, — пожала плечами Тамира. — В этот раз Касра, решившая прилюдно обесчестить себя — король сделал бы это прямо на месте и вынужден был бы жениться. В тот раз — Виррмэль, решившая отравить основных претенденток. На первом Отборе тоже что-то было, но прошло мимо меня.

— Виррмэль… Ее, кажется, выдали замуж? Но как же так?

Сделав глоток, Тамира передернулась, завинтила флягу и усмехнулась:

— А что король? Главы родов все между собой решили — ограничились замужеством Виррмэли и хорошими отступными. Мне с того золота ничего не перепало, все пошло в семейный бюджет. Как сказал мой отец: «Никто не умер — и хорошо, значит, можно решить дело к обоюдной выгоде». Вот и решили. Все довольны.

— И ты?

— А кто ж меня спросил?

Мэдчен Кодерс встала, взяла флягу и подошла к навесному шкафчику. Такому же, как и в комнате Маргарет. Вообще комнаты друг от друга ничем не отличались. Вот только у Тамиры шкаф был заставлен одинаковыми флягами.

— У каждой маркировка — срок розлива. Вытяжка быстро приходит в негодность, — тоскливо произнесла Тамира.

У Маргарет перехватило горло. Вот, значит, на дне какой бутылки Тами ищет покой. Каково же ей было? Пока газеты печатали гнусную ложь? Пока друзья-товарищи шипели за спиной?

— Ты что-нибудь делаешь? Для избавления от яда? — наконец спросила Маргарет.

— Первый шаг — избавиться от опеки рода и получить свое приданое. Замуж я не пойду, значит, спокойно все потрачу. Исцеление, дом, ученичество. А там может смогу артефактами заняться. Не смогу — сдохну. Что так, что так — в худшем случае исход один и тот же.

Встав, Маргарет подошла к напряженной подруге и, приобняв ее, спросила:

— Мне показалось, что ты влюблена в Глорейна.

— Да. Только он ходок. А мое может быть только моим. Как представлю, что он вначале на работе кого-то оприходует, потом придет домой, поужинает и в меня пихнет. То, что уже побывало в другой женщине.

— Ну, знаешь, вдруг он часто моется? — пошутила Маргарет.

— Учитывая, сколько у него шлюх — давно бы в ноль смылся, — буркнула Тамира. — Он за мной ухаживал. А потом вильнул в сторону. Ну и пусть катится на дорфий…

— Тамира! Не перегибай!

— А это от души, — серьезно ответила Кодерс. — Посылаю прям от сердца. Я слишком гордая, чтобы ждать своей очереди. Давай спать? Мне нужно переварить это все… Только скажи, мама-то жива?

— Не скажу, — таинственно улыбнулась Маргарет. — Тихой ночи.

— Тихой.

Выйдя, Маргарет осторожно притворила дверь. И, крепко подумав, поняла, что вместо сладкого сна стоит поработать. Соорудить простенький артефакт — чтобы проверять еду и питье. Не при ее доходах поддерживать жизнь вытяжкой жив-корня.

После завтрака Маргарет пришлось признаться Тамире, куда она так спешит. В противном случае любопытная подружка грозилась пойти следом. И пусть девушки были знакомы всего ничего — Саддэн ей поверила.

— Если будет возможность, поблагодари его величество за такой шикарный подарок, — хмыкнула Тамира. — Когда на рассвете эта зараза начала орать — я испытала невероятный прилив верноподданнических чувств.