Мечтатель (СИ) - Аверин Сергей Игоревич - Страница 44

Лейтенант нечеловечески опускается на вытянутые кончики пальцев рук, делает сальто и врезает кулаком, закованным в экзоскелет, в фотоэлемент МЕБОСа. Робот глухо рычит и одним рывком встает на ноги. Лейтенант, имя которого я так и не узнал, уходит от удара, пропуская стальную руку в миллиметре от уха. Вспышка. Снайперы начинают разрежать аккумуляторы. МЕБОС пошатывается, но успевает уклониться от луча из пистолета.

«У него еще один патрон», — вспоминаю я. Емкость аккумуляторов в личном оружии ничтожна мала, а заряд, способный свалить робота, должен быть просто огромным.

Лейтенант приседает, делая подсечку. МЕБОС включает прыжковые ускорители, на его спине вспыхивают парные голубые огоньки и он отрывается от земли. Человек в экзоскелете перекатывается через левое плечо и в упор разрежает пистолет. Висок робота оплавляется, фотоэлементы тухнут. Мгновение провала, когда машина убийства стоит не двигаясь, но потом его глаза загораются вновь. Вторая программа, до времени оттесненная первой, принимает власть и начинает борьбу. На этот раз — за собственную жизнь.

Откат. Лейтенант снова оказывается на ногах и прижимается к стене. Мимо него проносится луч второго накопителя. МЕБОСа отбрасывает, сантиметровый слой брони сгорает, оголяя светящуюся лазерную сетку. Второй выстрел. Луч приходится точно на место былого. Сетка вспыхивает, поглощая урон. Металл старшего, прожившего более сотни лет, начинает корежиться. Его системы перегружены, тепловое выделение чересчур велико. Лейтенант с размаху врезает кулаком в живот машине, проминая броню. Но в следующую секунду ему самому приходится перехватывать стальную кувалду, в которую успела превратился правая рука. С пальцев, слившихся в единую массу, срываются тяжелые капли расплавленного металла. Лейтенант отклоняется, перехватывая руку МЕБОСа. Экзоскелет предостерегающе запищал и задымился.

«До критического состояния осталось десять секунд».

«А что потом, Игнесса?»

«А догадайся!»

«Догадываться?»

«Он пройдет через ваши защитные линии как нож через масло. Если ты не поможешь лейтенанту, вам конец».

«Ясно».

Я сорвался с места, мимоходом кивнул Изалинде и побежал к повороту. Экзоскелета, увеличивающего силу мышц и служащего броней, на мне не было. Приходилось рассчитывать только на себя самого.

«Про меня забыл?»

«Ты-то чем поможешь? — с деланным равнодушием удивился я, выскакивая из-за угла. — Пули от меня отведешь?»

«Хотя бы!»

Ноги пронесли меня еще десяток шагов. Потом в мозг ударила неведомая сила, рисуя картинку моего продырявленного тела. Я автоматически пригнулся, ощущая, как шевелятся волосы на голове. Над моим ухом прошлась длинная очередь в десяток бронебойных снарядов.

«Как, услужила?» — поинтересовалась Игнесса.

«Зачем круто-то так? — спросил я, поднимаясь на ноги и устремляясь к рвущим друг друга старшему и лейтенанту. — У меня чуть медвежья болезнь не приключилась!»

«Это из какого века? Восемнадцатого?»

«Почти угадала», — ободряю я Игнессу, проклиная тело, не способное двигаться со скоростью мысли. Лейтенант сумел достать робота еще одним, последним выстрелом и оказался сброшенным на бетон. Его сердце замедлило биение, а лицо вытянулось, потеряв человечность. Хотя какая человечность в размытой картинке, которую я вижу благодаря Игнессе?

«Почему почти?»

«Ты не находишь, — начинаю психовать я, — что сейчас не время для отстраненных бесед?»

«Нахожу. Два шага вправо и выстрел четко вверх!»

«Чего?»

«Выполняй, Карлан, если жить еще хочешь!»

Я отскакиваю в сторону и вскидываю винтовку. Из темноты на меня уставляются два удивленных фотоэлемента последователя, аккуратно собирающего насквозь продырявить мне голову здоровенным лазером. Мой луч срезает маленькую, с два кулака, птичку, вооруженную до зубов новинками подземного мира, и она, отчаянно пискнув, расшвыривает части своих микросхем по бетону. Я наступаю на главный рецептор, гася сознание машины, и прыгаю вперед.

«Теперь прикладом по фотоэлементам. Сила прыжка хорошая, последнего глаза ты его лишишь».

Почему последнего?» — успеваю удивиться я, прежде чем размах винтовки встречается с головой МЕБОСа.

«А второй у него да-авно не работает».

Под эти слова приклад с хрустом таранит разогретый и потерявший твердость титановый сплав и корежит глаз робота. Тот одаривает меня рыком и пытается сграбастать лапой, а лазер на плече начинает разворачиваться в сторону беспомощно валяющегося на земле лейтенанта.

«Ясно, — я отталкиваюсь ладонью от раскаленного бока машины и замираю в углу. Обожженное тело после знакомства с раскаленной сталью двигаться не хочет, но я заставляю себя подняться и отползти подальше.

МЕБОС протягивает ко мне руку, снабженную ракетницей, но вместо вспышки и ожидаемого взрыва, распыляющего мои молекулы по ветру, все, что находится ниже локтя у извечного врага людского племени, превращается в пыль.

«Расплавленная сталь забила сопло, и ракета не смогла вылететь. Плутоний детонировал внутри пускового механизма. Силовое поле сдюжило, не выпустив радиацию, но загребущей лапы своей он лишился!» — разъяснила Игнесса.

«Спасибо, подруга! Избавила от лишних мыслей».

«Не за что. А теперь выдерни осколок из правой руки и вставай!»

«Чего?» — я удивленно наблюдаю, как медленно-медленно пушка МЕБОСа поворачивается к лейтенанту. Снайперы вдали израсходовали боеприпасы и отступили за угол. Двое оставшихся бойцов передовой тройки спрятались за грудой камня, и расстреливают младших, заслонивших им путь. Подойти ко мне или помочь лейтенанту они не могут. Значит…

«Встань и иди!»

Мозг, разогнанный до бешеных оборотов, показывает сотни квадратных метров. Километры коридоров, красные пятна живых людей на поверхности, расплывчатые лица дрожащих ученых в укрытии, зеленые контуры работающего оборудования и черные силуэты далеких роботов. Среди них — два или три старших. Остальные — мелочь, недостойная внимания. Рядом — медленно стучащее сердце впавшего в бессознательное состояние лейтенанта и ослепший МЕБОС, все еще не взявший верный прицел. Тут же — мое собственное тело, беспомощно распластавшееся по холодному бетону.

Это все мне показывает Игнесса. Она проецирует в мой мозг то, что видит сама. Мои нервные клетки привычно обрабатывают информацию, хотя сейчас ее поток превышает обычный в сотни раз. Иначе бы мне не казалось, что время течет кое-как, приторможено и натянуто.

«Встань, Карлан! Встань, кому говорю!»

«Мне и здесь хорошо, — отмахиваюсь я. Боли нет, но хочется свернуться калачиком и умереть. — Отстань!»

«Встань! Встань и иди! Не сиди! Вставай!!» — голос ИИ больно ударяет по голове. По волокнам и пучкам нервов пробегают неуловимые заряды. Становится несколько лучше.

«Встань!»

«Тоже мне, Иисус Христос, поднимающий мертвых!»

«Вставай, иначе будет поздно!»

Я упираюсь руками о стену и поднимаю голову. Интересно, зачем? Глаза-то ничего не видят! Лишь картинка Игнессы, да смутные ощущения осязания. Звуков нет. Вокруг — тишина.

Как это странно — смотреть на себя со стороны. Я управляю телом, я двигаю руки-ноги, а вижу, как какая-то размазанная фигура пытается встать с колен.

«Вставай, Карлан, вот так, вставай!»

Я поднимаюсь на ноги. На картинке, что показывает мне ИИ, я заметно качаюсь. Хотя… нет, показалось. Или просто Игнесса не показывает мне то, что не считает нужным? Допустим, то, что я на ногах кое-как стою?

А, ладно. Стою, кажется. Что там дальше? Рука?

Пальцы нащупывают инородное тело в предплечье и выдергивают заостренный осколок металла. Ладонь моментально наполняется кровью.

«Теперь бегом вперед! Если не ты, то никто, понимаешь?»

«Ага», — вру я. Понимания нет. Есть только неясное давление, плющащее сознание и… и что-то еще. Только, бога ради, что?

«Бегом!»

Я делаю шаг, второй. МЕБОС недоуменно поворачивает ко мне пустые глазницы. Лапа, напоминающая дубовое бревно, исторгает град пуль. Исторгает не на меня. На лейтенанта, отброшенного во время моей атаки и так и не забытого в азарте секундной схватки.