Буйный бродяга № 6, зима 2017-18
(Альманах коммунистической фантастики) - Рубер Александр - Страница 35

«Находившийся в изгнании в Нью-Йорке во время Февральской революции в России Троцкий заметил, что тогда он осознал, что США были кузницей, в которой будет выкована судьба человечества. Связи США с марксизмом идут намного дальше — сам Маркс был сотрудником одной из ведущих республиканских газет, New-York Daily Tribune. Маркс также переписывался с Авраамом Линкольном, выказывая поддержку британских рабочих Союзу, сражавшемуся с восставшими рабовладельцами во время великой американской войны за национальное объединение. <…> Но классово сознательный, расово эгалитарный посыл промышленного профсоюзного движения „уоббли“ и Социалистической партии начинает получать все большую формальную и неформальную поддержку. <…> В феврале 1919, вскоре после того, как губернаторы Иллинойса, Колорадо и Калифорнии объявляют военное положение и национальная гвардия призвана вернуть поезда на пути, Сиэтл начинает забастовку. Через три дня центральный стачечный комитет управляет всей городской экономикой. Полиция Сиэтла, лишившись поддержки национальной гвардии, переправленной в Калифорнию, уступает контроль ополчению забастовщиков. Вторая поправка реализует свое назначение, когда вооруженные органы государства поддаются вооруженным силам гражданского общества; вооруженный пролетариат делает само государство избыточным. В знак уважения революционных традиций они зовут себя Красными Минитменами, как ополченцы первой Войны за независимость США в 1775–1783 годах.

В это же время на юге классовая напряженность продолжает с трудом сдерживаться. Шахтеры в Канзасе, Западной Вирджинии и Теннесси то начинают, то перестают бастовать. Черные сельскохозяйственные рабочие устраивают серию протестов за гражданские права и более высокие зарплаты, но они жестоко подавляются. Вудро Вильсон, измученный и все еще отвлекаемый отчаянными мольбами буржуазии Лондона и Парижа, отдает внутриполитические репрессии военным, отзывая войска из России. <…> Несмотря на все это, выборы 1920 года проходят удивительно мирно, под знаком огромного увеличения численности Социалистической партии. Дебс, все еще находясь в тюрьме за протест против вовлечения США в Великую войну, тем не менее умудряется набрать 3 миллиона голосов — почти 10 % электората. Пятнадцать социалистов избраны в Конгресс… <…> Пять губернаторов объявляют военное положение и снова посылают за национальной гвардией, сталкиваясь с хорошо организованным пролетарским ополчением в форме спонтанно возникших „Легионов свободы“. Жестокие сражения бушуют по всем Аппалачам и Скалистым горам, сопровождаясь налетами, резней, бомбардировками и казнями. <…> Ограниченные горами, эти ранние сражения Второй гражданской войны в США не приводят к определенным результатам до тех пор, пока, шесть месяцев спустя, не выступают сталевары от Чикаго до Питсбурга, за которыми следуют железнодорожники, водители трамваев, рабочие текстильных фабрик и не разделенные более по расам мясозаготовщики.

<…> Хотя реднеки теперь правят по всем Аппалачам и Скалистым горам, профсоюзы железнодорожников и сталелитейщиков заключают перемирие после завоевания серьезных уступок от боссов, временно оставляя черных рабочих-южан в тяжелом положении. Некоторые анархистски настроенные реднеки Скалистых гор начинают шептать об отделении от Соединенных штатов капиталистов и создании своих собственных независимых республик трудящихся в горах, отколовшихся от декадентского Восточного побережья банкиров и боссов. Но эти миражи отдельных республик трудящихся сметаются более серьезными событиями. Власти ободрены затуханием волны забастовок, и их желание быстро восстановить иерархию и классовое господство ведет к быстрым и жестоким расправам по всей стране.

<…> Демонстрируя предпринимательский талант и индивидуальную инициативу, которыми справедливо славятся рабочие США, американский рабочий класс начинает спонтанно создавать городские советы трудящихся для захвата и управления крупнейшими городами, такими как Сент-Луис, Буффало, Нью-Йорк, Лос-Анджелес и Атланта. Политическая власть начинает расщепляться на две противостоящие стороны — власть государства и власть рабочих. <…> Волна начинает подниматься в 1924 году. Социалистическая партия получает пятьдесят мест в Конгрессе и губернаторство в Калифорнии. Юджин Дебс, амнистированный в 1923 году в качестве подачки бастующим рабочим, утраивает число голосов до 15 миллионов. Это будет последний раз, когда он баллотируется в президенты, и последние президентские выборы в истории США режима 1787 года. В следующий раз, когда Дебс станет национальным политическим лидером, это произойдет на конституционном собрании, которое станет началом второй республики. Этот новый, социалистический союз будет расти, поглощая оба американских континента».

«В Европе крах ГДР в 1925 году провоцирует политический кризис во Франции. Французскую экономику поддерживало разграбление угля из Рура, и с падением ГДР на парижской бирже происходит крах. Прогнившее французское правительство истерически угрожает залить отравляющим газом и разбомбить „красных бошей“ и аннексировать Валлонию, когда рахитичное королевство Бельгия разваливается, следуя в орбите Германской революции. Французская буржуазия вновь обращается к больному Жоржу Клемансо, умоляя его вернуться к власти в час нужды, чтобы поддержать слабеющее правительство Жоржа Пуанкаре. Болезненный, блефующий „тигр Клемансо“ придет, чтобы символизировать одряхление буржуазного правления во Франции. Хорошо зная, что социализм не может быть принесен на штыках и что националистический ответ вторжению „красных“ лишь укрепит французскую буржуазию, Красная армия и Коммунистический Интернационал ясно дают понять, что они не собираются выходить за пределы ГДР. Они также ясно заявляют, что Эльзас останется французским.

Но даже более милитаризованная Лига не может сдерживать красных вечно. В этом мире коммунизм против капитализма — вопрос не геополитики и дипломатии балансирования на грани войны, а внутренней социальной и политической борьбы.

<…> В этом мире более урбанизированная Франция, в которой доминируют коммуны рабочего класса, вновь станет свидетелем того, что окончательное слово в войне скажут города, а вместе с ними придет и правление трудящихся, хотя сельской Франции потребуется больше времени для перехода к социализму, чем индустриализированной Англии».

Революции в родной Британии автор тоже посвящает немало слов.

«Происходит неизбежная эскалация всеобщей стачки 1926 года… По мере того, как стачка набирает силу, в промышленных районах начинают возникать и быстро распространяться советы. Коммунистическая партия, уже увеличившаяся за счет престижа континентальных революций и противодействия войне в Ирландии, набирает силу.

<…> Попытки использовать войска имеют обратный эффект, поскольку начинается братание между уставшими от войны пехотинцами из рабочего класса и забастовщиками и участниками „голодных маршей“. Многие рабочие уже имеют опыт обращения с оружием и пехотную подготовку, пусть и не непосредственный опыт боев, в результате Великой войны. Это помогает им организовывать отряды самообороны для защиты городских округов от мародерствующих ополченцев из среднего класса. Армия становится красной, и правительство все больше полагается на ополчения, аналогичные „черно-коричневым“ <…> К концу 1926 года Британия находится в состоянии полномасштабной гражданской войны, идущей в долинах Уэльса и промышленного севера и запада, по мере того, как растет число отрядов самообороны. Британская революция следует по тому же пути, что и везде: распад существующих органов власти, возникновение двоевластия, силы безопасности, отказывающие устраивать резню соотечественников, тогда как правительство все более кажется находящимся в окружении и нелегитимным.

<…> Попытки Черчилля передислоцировать „черно-коричневых“ в Британию терпят крах, в том числе и по причине стратегической глупости и военной некомпетентности Черчилля, которые он в изобилии продемонстрировал несколько лет назад в Галлиполи. Сильно урбанизированная и индустриализованная Британия оставляет капиталистам мало сторонников, поскольку в городах преобладают рабочие. Это, к счастью, делает вторую Гражданскую войну в Англии короче, чем первая.