Белая Роза (ЛП) - Эвинг Эми - Страница 7

— М-м-м? — Я чувствую его дыхание на волосах.

— Когда Карнелиан спросила тебя, было ли что-то настоящее между вами, что ты ответил?

Я не ожидала, что он засомневается. Он поднимает голову и отворачивается от меня. — Это личное, Вайолет.

— Ты будешь держать от меня секреты?

— Сколько секретов ты мне не рассказала? — спрашивает он.

Я закусываю губу. — Это не одно и тоже. Я должна была. Я дала обещание Люсьену.

— А что, если я тоже дал обещание?

— Но тебя наняли для того, чтобы ты давал ей обещания. Это не то же самое, что между нами.

— Я знаю. — Эш уставился на потолок, в темноте виден его черный профиль. — Но должен ли я предавать ее только потому, что тебе она не нравится?

Я не знаю, что на это сказать. Я полагала, что Эш ненавидел Карнелиан также сильно, как и я.

Он вздыхает. — Дело не в том, что я держу от тебя секреты. Карнелиан… в большой печали. И эта печаль превратилась в горечь и злость. Я не хочу быть в длинном списке людей, которые подвели ее, даже если она никогда об этом не узнает.

Я сплетаю наши пальцы. — Тебе не нужно быть таким благородным.

— Дело не в этом. Я…. я понимаю ее отчасти.

— Хорошо, когда-нибудь ты должен будешь объяснить мне.

Я слышу звуки шагов снаружи. Мы с Эшем поднимаемся на ноги, но у нас нет шанса снова спрятаться, прежде чем дверь открывается и включается свет.

В комнату входит Люсьен. Он одет в свое обычное белое платье с высоким кружевным воротником, голову венчает идеальный пучок из его каштановых волос, говорящий о статусе фрейлины. И для него это значит больше, чем для женщины-фрейлины. Мужчины-фрейлины – евнухи, кастрированные для того, чтобы стать “безопасными” для работы с женщинами королевских кровей.

На плече у него висит большая сумка. Его взгляд перемещается с меня на Эша, Рейвен, и снова на меня. Он не выказывает удивления при виде того, что людей больше, чем ожидалось – должно быть, он поговорил с Гарнетом.

Он закрывает дверь и опускает сумку на пол. Размеренными шагами он подходит к Эшу, хватает его за горло и бьет его головой об стену.

— Люсьен! — кричу я.

— Это правда? — рычит он. Эш выглядит ошеломленным. Я хватаюсь и тяну за руку, которая не держит Эша за горло.

— Прекрати!

Люсьен поворачивается ко мне. — Ты знаешь, о чем они говорят? — шипит он. — Они говорят, что этот кусок дерьма тебя изнасиловал.

— Что? — У меня отвисла челюсть.

Эш приходит в чувство. Одним движением со скоростью молнии он хватает запястье Люсьена и выворачивает его. Люсьен кричит от боли, когда Эш загибает его руку за спину так, что тот вынужден наклониться вперед.

— Что ты сказал? — рычит Эш. Я никогда не видела, чтобы он так использовал физическую силу.

— Отпусти меня, — гавкает Люсьен.

— Эш! — кричу я.

— Он этому верит. Ты видишь, Вайолет? Он этому верит. — Он загибает руку Люсьена еще немного.

— А почему я не должен? — говорит Люсьен. — Я знаю, чем вы занимаетесь, чем вы на самом деле занимаетесь. Все вы, компаньоны, с вашими чарующими улыбками и грязными мыслями. Я не должен был позволять тебе приближаться к ней.

Эш снова дергает Люсьена за руку. — Ты ничего обо мне не знаешь.

— Я знаю, что вы спите с большим количеством женщин в год, чем большинство мужчин за всю свою жизнь.

— И ты думаешь, мне это нравится? Или ты просто завидуешь, что я могу?

После этих слов Люсьен издает сдавленный крик и вырывает руку из хватки Эша. Но Эш слишком быстр. Секунда – и он прижал Люсьена к стене, зажав ему горло предплечьем.

— Эш, ты делаешь ему больно, — говорю я. Он поворачивает голову, чтобы встретиться с моим взглядом. — Пожалуйста, остановись. Отпусти его.

Эш неохотно расслабляет руку и отходит. Люсьен прислоняется к стене, массируя плечо.

— Эш никогда не прикоснется ко мне против моей воли, Люсьен, — говорю я.

— Ну, я бы предпочел считать, что ты недостаточно глупа, чтобы хотеть этого с ним.

— Когда ты уже прекратишь? — вмешивается Эш, делая шаг вперед. Его лицо покраснело, что выделило синяк на скуле. Я сразу же встала между ними как барьер. — Ты не ее отец. Ты не можешь читать ей лекцию о том, что ей делать.

— Кажется, я знаю немного больше о том, что лучше для нее, чем компаньон, — возражает Люсьен.

— В случае если ты не заметил, я больше не компаньон, — холодно говорит Эш.

— Хватит, — говорю я, оттаскивая Люсьена от Эша. — Вы двое можете подраться, если захотите, когда мы уйдем из этого ужасного места, но сейчас есть более важные проблемы. Каков план?

Люсьен стряхивает меня, достает сумку и бросает мне. — Там есть одежда для всех вас. Одевайтесь, быстро. Мы должны были сесть на поезд, но это уже невозможно.

Я расстегиваю сумку и нахожу три пары коричневых шерстяных штанов, три свитера и три пары обуви. Там также есть вода, фонарик, бинты и обеззараживающая мазь. Я использую часть воды, чтобы смыть кровь Аннабель с моих ног, промыть Эшу рану на лбу и щеке. Его глаз все еще опухший, и я вокруг него наношу мазь.

— Тебе тоже, — говорит он, втирая немного мази на мою губу. Немного щиплет.

Как только мы переоделись, я поворачиваюсь к Рейвен. Она все еще смотрит в потолок.

— Должны ли мы…— начинает Эш.

— Нет, я это сделаю, — говорю я. Я гляжу на него, затем на Люсьена. — Отвернитесь, пожалуйста. — Может, Рейвен и не осознает, но я знаю, что она не хотела бы, чтобы двое странных мужчин увидели ее голой. Я натягиваю на нее брюки – она такая легкая, такая тонкая – но со свитером будет потруднее.

— Ох, Рейвен, ты можешь присесть? — бормочу я без всякой надежды. Я в шоке, когда она это делает.

— Вайолет? — говорит она. Ее глаза яркие, как раньше.

— Надень это, — говорю я, протягивая свитер.

— Я никогда не была в этой комнате, — говорит она, осматриваясь, пока я обуваю ее и помогаю спуститься. — Она такая блестящая.

— Это та подруга, о которой ты спрашивала, я полагаю, — говорит Люсьен. — Суррогат Графини Камня?

— Это Рейвен, — говорю я.

— Я Рейвен, — повторяет она.

— И ты дала ей сыворотку, предназначенную тебе.

Я выпрямляю спину. — Я это сделала.

Он поднимет глаза к потолку. — Из всех суррогатов на аукционе, — бормочет он. — Оставь пиджак здесь, я за ним вернусь. И это нужно убрать. — Он бросает взгляд на лужу рвоты Рейвен и качает головой. — Все было бы намного проще, если бы ты меня послушала.

Эш запихивает наше ночное белье в сумку и перебрасывает ремень через плечо. Люсьен выводит нас из комнаты по коридору к другой двери, помеченной ОПАСНО: ВХОД ЗАПРЕЩЕН. Дверь не закрыта, что я нахожу странным, и Люсьен легко ее открывает.

Меня тут же атакует волна сильного жара и запаха чего-то горелого. В комнате нет ничего, за исключением чугунной громадины с большой дверью посередине.

— Вот, что происходит, — говорит Люсьен. — Ваше отсутствие было обнаружено. Могу лишь предположить, что в целях сохранения репутации графиня не раскрыла, что ты, Вайолет, пропала. Она обвинила его, — он дергает головой в сторону Эша, — в изнасиловании. Компаньон, спящий с любой нестерилизованной женщиной – это преступление, но добавить еще к этому, что она – суррогат… что же, члены королевской семьи вышли на охоту. Все поезда в Жемчужине и за ее пределами останавливаются. Все доступные ратники прочесывают улицы в его поисках. Через несколько часов его фотографии будут по всем округам города.

Я чувствую себя опустошенной. — Так что же нам делать?

Люсьен поворачивает ручку чугунной двери и открывает ее. Внутри горит стена искрящегося желтого пламени, делая помещение еще жарче. — Эта печь ведет прямо в канализацию. Через эти тоннели вы можете добраться, по крайней мере, до Банка – канализации низших округов не соединены с ними. В сумке есть карта. Я красным начертил ваш путь. Мой сообщник ждет вас в Банке; с того места мы и отправимся.

— Как я узнаю, кто твой сообщник?

— Попроси показать тебе ключ.