Научи меня плохому (СИ) - Риз Екатерина - Страница 44

Катя тоже задумалась о том, что они слишком долго молчат. Лежали в тишине, и сегодня она даже из спальни слышала, как часы в гостиной тикают — тяжело и печально. Часы были старинные, подаренные Пал Олегычем, и Кате всегда казалось, что они тикают печально, словно под тяжестью прошедших лет. И сейчас ей было немного не по себе от этого звука, такое чувство, что они с Андреем не одни в квартире. Молчат после случившегося, она по-прежнему лежит, перекинув через него ногу, а Жданов её по животу гладит. Пальцы едва шевелятся, от этого не то чтобы приятно, а скорее щекотно. Потом он руку поднял и провёл пальцем по её носу, от переносицы до самого кончика.

— О чём призадумалась?

От звука его голоса ничего не случилось — стены не рухнули и небо на землю не упало. Хотя, ещё минуту назад Кате казалось, что непременно что-нибудь случится.

— Ни о чём, — соврала она. — Отдышаться пытаюсь.

— Это что, комплимент был?

— Это констатация факта, — ответила она абсолютно серьёзно, потом отодвинулась от него, потянулась к ночной лампе и выключила её. Подумала и сказала: — И зря ты так многозначительно молчишь. Я никогда до этого не говорила, что была разочарована, и если ты пытался мне сейчас что-то доказать…

— То что? — не удержался от вопроса и заинтересованного тона Жданов.

— То тебе удалось, — не стала кривить душой она, — но я ещё раз повторяю, что никогда не утверждала обратного…

— Замолчи, — попросил он со страдальческими нотками в голосе. — Никто и никогда мне не говорил после секса про констатацию факта и про то, что я мог бы и не доказывать… Господи, ну почему именно эта женщина моя жена? Почему такая несправедливость?

Катя слушала его, приподнявшись на локте, но после того, как Жданов начал к Господу взывать, ткнула его кулаком в живот.

— Прекрати.

— Давай прекратим вместе, — предложил он с намёком, а когда Катя, не уловив намёка, ответила:

— Давай, — с чистой совестью сдвинулся на её половину постели.

Катя с некоторым напряжением наблюдала за тем, как Андрей общается с её отцом. Они обсуждали что-то чисто мужское, футбол и проблемы реформ в армии, муж кивал, а порой даже спорил с её отцом, но они не ругались, не выглядели недовольными или раздражёнными, и именно это Катю и настораживало. Она никому не признавалась, но субботнего ужина у родителей боялась, пророчила всяческие неприятности и проблемы, и теперь ждала, когда её ожидания начнут воплощаться в жизнь. Но прошло уже полтора часа, и ничего не происходило. Мама тоже выглядела довольной, подкладывала зятю на тарелку лучшие кусочки и лишь иногда одёргивала мужа, когда тот, по её мнению, переходил черту и повышал голос до максимума. И хотя это происходило не в порыве злости, Елена Александровна всё равно не давала ему увлекаться. Родители были счастливы, дождавшись первого семейного ужина, потчевали дорогого гостя — особыми блюдами и ещё более особыми жизненными байками, и время от времени бросали на дочь многозначительные взгляды. Катя их расценивала, как одобряющие. И уже не понимала — правильно она поступила, что позволила родителям «принять» Жданова в семью или нет. С одной стороны это было достоверно, а с другой в дальнейшем будет труднее объяснить итог их отношений.

И только Колька не вмешивался ни в какие разговоры, кажется, вообще не обращал внимания на беседу, что велась за столом, сидел с краю и ел. Придвинул к себе поближе тарелку с оливье и с аппетитом его уминал. Катя на друга детства внимания почти не обращала, занятая другими, более важными мыслями, смотрела в его сторону реже, чем скидывала руку Жданова со своего колена. И, конечно, удивилась, когда Зорькин, стоило им ненадолго остаться наедине в её комнате, спросил:

— Пушкарёва, ты с ним спишь?

Катя замерла перед ним, словно, пойманная на месте преступления. Моргнула, затем растянула губы в неестественной улыбке.

— С ума сошёл, что ли?

Колька сложил руки на груди и отставил в сторону ногу. Любимая поза «гения».

— Я видел, как он тебя за коленку щупал.

— Вообще-то, он мой муж. Это часть… игры.

— Какой игры? — Зорькин окинул её знающим взглядом. — По-моему, ты уже давно не играешь. Понравилось быть Ждановой?

Катя его толкнула, и Коля руки опустил. Но продолжил вредничать:

— Понравилось?

— А почему нет? — обиделась она. — Я что, мало для этого сделала?

Зорькин ещё раз пригляделся к ней, прищурился.

— Да нет, — признался он, — много. И, кажется, Андрюша твой это тоже заметил. Но что ты будешь делать через полтора месяца?

— Через месяц и три недели, — поправила его Катя, но Коля поморщился.

— Большая разница.

— В моём случае — да.

Дверь комнаты открылась, и вошёл Жданов. Остановился, присматриваясь к ним с насмешкой, потом дверь за собой прикрыл. Катя посмотрела с подозрением. А Андрей руки Зорькину на плечи положил, отчего-то тот опасливо присел.

— Ну что, что обсуждаем, друзья?

— Ничего, — поспешно ответила Катя. — Просто давно не виделись.

— А вот это не порядок, милая. Отдала молодому человеку состояние, и не навещаешь его, не проведываешь. Не контролируешь ситуацию.

Катя укоризненно взглянула на него, надеясь, что муж тон сбавит, хотя знала, что просить об этом захмелевшего Жданова, бесполезно, а Коля под тяжёлыми ладонями неуютно завозился, пытаясь выбраться. И недовольно проговорил:

— Не извольте беспокоиться, Андрей Палыч. Всё с вашим состоянием хорошо. И даже лучше.

— Это как же?

— Множится. Я за всем слежу.

— Какой ты молодец. Надеюсь, бдительности ты не утратишь. — Ненавязчиво развернул к себе молодого человека, оглядел джинсы и джемпер, явно новые, с иголочки. Коля его взгляд приметил, и взглянул с негодованием, очки на переносице поправил. Поинтересовался чуточку высокомерно:

— Я ведь имею право на процент?

— А то как же. Кать, скажи ему, чтобы не вздумал яхту купить. Я узнаю.

— А если я яхту «Катерина» назову?

— Так, хватит, — вмешалась Пушкарёва. Стукнула мужа по руке. — Отпусти его, он нервничает.

— Я надеюсь, что нервничает, — проворчал тот. Посмотрел на жену. — Твои родители интересуются, мы домой поедем или у них ночевать останемся?

Катя растерялась, плечами пожала.

— А ты как хочешь?

Жданов растянул губы в плотоядной улыбке.

— Я хочу домой.

Под его взглядом Катя немного покраснела, кинула нервный взгляд на друга детства, затем кивнула.

— Хорошо. Если ты хочешь домой…

Коля посверлил взглядом подругу, потом на её временного супруга выразительно взглянул.

— Я бы вас обоих посадил, в одну камеру и ключ выбросил.