Рукопожатия границ
(Сборник рассказов) - Цыбульский Евгений "Составитель" - Страница 18

— Стой! Руки вверх!

Услышав команду, незнакомцы кинулись в стороны и спрятались за стволами дубов. Один из них быстро достал пистолет и дважды выстрелил. Другой стал осторожно отползать назад.

Георгий и Динка бросились в канаву, пригнули головы. Пули, подняв пыль, врезались в землю прямо перед носом. «Хорошенькое дельце», — с досадой подумал Коста-дин. Во рту у него хрустел песок. Воспользовавшись минутой затишья, он, пригнувшись, пробежал вперед — тут канава была поглубже. Стало немного легче. Занял удобную позицию за большим камнем, направил ружье в сторону убегавшего нарушителя. Выстрелил. Пуля просвистела над головой незнакомца, и он бросился на землю. Но скрыться ему было уже некуда. Динка держал его на мушке.

— Сдавайся, или стреляю! — резко скомандовал он.

Предупреждение было недвусмысленным. Нарушитель приподнялся, озираясь по сторонам, будто надеясь еще найти укрытие, но, увидев прямо перед собой черное дуло ружья, поднял руки.

— Брось пистолет! — приказал Костадин.

Бандит подчинился и отбросил пистолет в сторону.

В эту минуту другой нарушитель занял выгодную позицию и, открыв огонь, не давал Георгию сделать и шага. Тот вынужден был залечь и не мог даже поднять голову. Костадин тоже никак не мог прийти на помощь товарищу — местность была открытая. Так напряженно, в ожидании малейшей оплошности с чьей-нибудь стороны, прошло минут двадцать. Иногда над Георгием свистели пули. Нарушитель, как видно, решил выиграть время, ждал темноты. Тогда можно будет добежать до леса, а там…

Но его надежды рухнули.

Сверху, с горы, привлеченные выстрелами, подоспели пограничники. По приказу майора Тушева они быстро окружили место схватки. Поняв, что окружены, лазутчики попытались было вырваться из кольца. Торопливо прицелившись, один из бандитов выстрелил в пограничника. Тот бросился на землю. Бандит метнулся по ложбине к лесу, но не успел сделать и трех шагов, как, вскрикнув, упал, сраженный метким выстрелом.

В горах снова воцарилась тишина. Пахло порохом и сырой землей. На небе вспыхивали первые звезды.

День заканчивался. Для пограничников этот день длился целую вечность.

Майор Тушев, отдав подоспевшему начальнику заставы все необходимые распоряжения, мог считать дело законченным.

— Мне пора, — посмотрев на часы, сказал он и сел в подъехавшую машину.

А еще через двадцать минут его машина мчалась уже по широкой асфальтированной дороге. Офицер-пограничник Тушев в гражданском костюме спортивного покроя, надвинув на глаза кепку, устроился на заднем сиденье.

Сидел, глубоко задумавшись. Вся эта история не выходила из головы. Ясно, что сегодняшнюю операцию враги тщательно продумали. Но у Тушева тоже был немалый опыт, всякое приходилось видеть. Теперь он думал о том, как лучше завершить последнюю фазу операции. Если он рассчитал верно, то все должно быть в порядке.

Машина свернула на одну из улиц на окраине города. В приморском городе царило оживление. Было тепло, и люди в эти первые весенние вечера с удовольствием бродили по улицам.

Майор вышел из машины, затерялся в толпе. Пересек площадь, потом свернул на тихую узкую улочку, ведущую к парку. Он то и дело слышал шепот влюбленных парочек, притаившихся в тени кустов, и сам думал о предстоящем свидании. Этот город и парк он знал хорошо. Знал и сухой белый клен. Жители города любили это дерево, относились к нему с уважением, как к мудрому, убеленному сединами старцу. Это дерево было свидетелем всех невзгод и испытаний, которые когда-то пережил бедный рыбацкий город.

На скамейке около сухого клена сидел одинокий мужчина. Тушев приблизился к нему, проговорил:

— Можно прикурить?

Мужчина с готовностью достал из кармана плаща зажигалку. Щелкнул ею, вежливо поднес пламя. Тушев, прикурив, поднял голову, посмотрел на собеседника. В тени дерева лицо незнакомца казалось суровым. Злые глаза блестели беспокойно.

— Благодарю, господин «860», — сказал Тушев.

Незнакомец вздрогнул. Обрадовался:

— А, Ненко Чешмеджиев.

— Верно, — спокойно ответил майор, вспомнив, что записка была подписана инициалами «Н. Ч.».

— Я ждал вас полчаса, — недовольно проговорил незнакомец.

Майор уже не сомневался, что перед ним связник, а по манере вести себя догадывался, что он — важная личность.

Они пошли по аллее.

— Задержался, потому что хотел пройти незамеченным, — сказал Тушев.

Разговор получался натянутым.

У выхода из парка ждала машина. Когда приблизились к ней, Тушев решил, что пора прекращать игру. Он встал перед незнакомцем и, направив на него пистолет, заявил:

— Господин «860», перед вами майор пограничных войск. Прошу следовать за мной.

Шофер газика открыл дверцу. Незнакомец сел на переднее сиденье, майор Тушев — сзади.

Машина затерялась в шумном городе.

Так уже поздно вечером «треугольник» замкнулся. Закончился еще один день службы…

На вид ему можно дать не более сорока. Небритый, одетый в узкий старый пиджак с протертыми локтями, в поношенных брюках с грубыми заплатами на коленках, в рваных стоптанных туфлях, он производил впечатление бродяги. Может, только носки — модные, красивой расцветки, как-то отличались от остальной одежды, но это уже мелочь.

Так он стоял, дымя сигаретой и словно о чем-то задумавшись. Неподалеку, возле дерева, лежал сверток, видимо с едой: из газеты виднелся хлеб и охотничий нож.

— Здравствуйте, дядя! — внезапно услышал человек детский голос и быстро обернулся. В двух шагах от него стоял мальчик лет девяти — босой, в белой рубашке и коротких штанах с помочами крест-накрест, «верхом» на палке.

— Что ты сказал?

— Я сказал «здравствуйте», — улыбаясь, ответил мальчишка.

— Здравствуй, здравствуй, — усмехнулся человек, оглядывая его с головы до ног. — Зачем пожаловал?

— Это же мое место! Я всегда тут рыбачу. А вас ни разу не видел.

— Вот те на! Если это твое место, то мне тут и постоять нельзя?

— Конечно. Не то рыбу спугнете. Тут кроме меня еще рыбачат Гица Ифримов и Недияну, сын Барбы, а больше никто.

— Вот оно что! А тебя как зовут?

Мальчишка молчал, сморщив лоб, потом посмотрел на незнакомца:

— Меня?

— Да, тебя.

— А зачем вам?

— Просто так, чтобы знать, с кем разговариваю.

— Я ведь тоже не знаю, с кем разговариваю, — улыбнулся мальчишка.

— Меня зовут Никоарэ.

— Это ваше имя по документам?

Человек удивленно поднял брови.

— Как это по документам?

— Очень просто. У нас ведь пограничная зона, поэтому пограничники у всех проверяют документы.

— Честное слово?

— Да.

— Что ж, ты прав, граница — это граница, — согласился мужчина. — Пограничники хорошо делают, что проверяют документы. А где они находятся?

— Как это где? Там, в своем доме… — Мальчишка неопределенно махнул, рукой.

— И далеко отсюда их дом?

— Зачем вам это?

— Ну, просто так… Интересуюсь, как всякий человек.

— Дороги я не знаю, — вздохнул мальчишка, ковыряя землю палкой. Разговор явно не клеился.

— Как же не знаешь? — вновь заговорил незнакомец.

— Не знаю, дядя, я же сказал.

— Э, да ты, я вижу, ничего не знаешь. Может, ты просто глупый?

— Ничего не глупый, — возразил мальчишка. — В школе учусь хорошо, недавно меня в пионеры приняли…

— Это хорошо. А куда ты сейчас идешь?

— Дедушка послал меня в магазин за сигаретами. Дал вот десять лей. — Мальчонка показал смятую в кулаке бумажку.

— А разве тут дорога в магазин?

— Нет. Я забежал посмотреть, что делают рыбы. Утром я бросил в воду хлеб, а сейчас глядите — ни крошки не осталось. Ну я пошел. До свидания, дядя.