Слезы Авраама (ЛП) - Смит Шон - Страница 14

- Я сваливаю! - заявил Доминик и открыл дверь.

- Adios, - сказал Леону Хесус и вышел следом.

Стрельба прекратилась, толпа окружила полицейских. Видимо, они всё же пристрелили грабителей. Люди столпились вокруг женщины. Леон видел, как по парковке растекалась лужа крови. Он решил, что пора последовать примеру своих коллег и пойти пешком.

Он бросил машину, игнорируя озлобленные взгляды других водителей. Многие поступали точно так же. Когда на дороге стоит так много брошенных машин, пробка не рассосется и через несколько часов, даже, если снова подадут электричество.

Леон быстренько подсчитал: он находился примерно в десяти милях от дома. Если он поторопится и не будет ввязываться в неприятности, до доберется до Антиоха за пару часов.

Первую милю он прошел довольно бодро, но затем ноги начали уставать. Рабочие ботинки совсем не подходили для подобных путешествий. К тому времени, как он добрался до Ноленсвилл Роуд, ноги просто отваливались. Он практически чувствовал, как лопаются волдыри на подошвах, ноги просто горели.

Офицеры полиции управляли движением, пробка двигалась едва ли быстрее, чем он на своих больных ногах.

- Эй, мужик, - окликнул его на перекрестке бородатый мужчина. Он опустил стекло у пассажирской двери и наклонился вперед. Его синий "Форд-Ф150" был весь покрыт пылью, а в кузове кучей были свалены какие-то доски и инструменты.

- Тебя подбросить, брат? - спросил он. - Куда идешь?

- Нижний Антиох, - ответил Леон.

- Запрыгивай! - сказал мужчина. - Нам по пути. Я еду в Хардинг. Ты, кажется, вот-вот свалишься, - он открыл пассажирскую дверь.

Леон выдохся. Ноги горели, плюс ко всему, пошел дождь.

- Спасибо огромное, - сказал он, забираясь в грузовик. На приборной панели лежала Библия в кожаной обложке, а из колонок раздавалась музыка "кантри".

- Я Бёрт, - сказал бородатый мужчина. У него был очень добрый взгляд. Его седые волосы были коротко острижены, а лицо было обветренным. На вид ему было лет шестьдесят, или около того. Леон пожал ему руку. - Времени, хоть и больше займет, зато не придется мокнуть под дождем.

- Я Леон. Спасибо вам огромное - тяжело дыша, сказал он. - Иду домой к жене и детишкам.

"А ещё я недавно убил человека и забрал его оружие. Святый боже"

- Страна сошла с ума, - сказал Бёрт с отчетливым южным акцентом. - Не вздумай присоединяться к ним. Говорят, началась война.

- Я ничего не понимаю.

- Ну, значит, вступай в наш клуб. Кучка мудаков из Вашингтона делает то, что должно.

- В них недостатка не будет, - согласился Леон.

- Я думал, всё это только болтовня. Оказалось, нет. Не знаю, чем всё теперь закончится, - он усмехнулся. - Народ, будто кислоты обожрался. Чем занимаешься, Леон?

- Садовник.

- Хорошая работа, - кивнул Бёрт, будто Леон сказал что-то глубокомысленное. - Ты служил? Извини, что спрашиваю.

- Ага. В армии.

- Я тоже. Шесть лет внутри страны. Уволился перед первой войной в Заливе.

- Надеюсь, это всё ненадолго.

- Всё кончится быстро. Народ не настолько туп, как думают в Вашингтоне. Да, есть проблемы, но их можно решить без убийств. Люди скоро это поймут. Вскоре всё наладится. Может, мы даже доживем до конца. Может быть. Но, если то, что говорят по радио - правда - то шансы невелики. Жена всегда говорила, что я смотрю на мир через розовые очки.

- Мир полон ненависти, Бёрт.

- Знаю. Подонки всегда орали громче всех. Рано или поздно, разумные, не отравленные всем этим ядом, люди их заткнут.

- Надеюсь, ты прав.

- Ага - ответил старик и крутанул руль. Через полмили появились синие огни по обе стороны дороги. Грузовик простоял минут двадцать.

Больше, чем чего-то ещё, Леон хотел обнять жену и детей. И чтобы этого дня никогда не было.

Нэшвилл, Тенесси

Джесси Джонсон, человек, который врал самому себе так долго, что уже не отличал правду от вымысла, зарядил 12мм дробовик и вышел из дома. Он чувствовал себя пуленепробиваемым и причиной тому был не только выпитое "Old Milwaukee". Этот день был смесью воскресного Суперкубка и открытием сезона охоты на оленей.

Камуфляжная куртка была поношенной, но всё ещё грела. Солнце село очень быстро, а дождь, судя по всему, ночью превратится в снег. Он стоял рядом с полусгнившим почтовым ящиком, слегка покачиваясь и понимал, что не знает, чем именно хочет заняться. "Отпусти. Дай себе волю. Взорвись, как бомба".

По дороге он заметил, что огни в трейлерах постепенно гасли. Улица погрузилась во тьму. Свет горел только в трейлере в конце улицы. Каким-то образом отключение энергии их не затронуло. Джесси видел в окно огромный экран. Какая-то из этих новомодных 3D-штук. Здесь жили мексиканцы. "Человек десять примерно, живут друг у друга на головах. У них есть телевизор, скорее всего краденый. Электроэнергия тоже, наверняка, ворованная"

Он прицелился, его шатало, поэтому цель тоже постоянно перемещалась, хотя всё время была неподвижна. Он хотел выстрелить в окно и разбить этот чертов телек. Открылась входная дверь.

- Здорово, Маршал! - сказал появившийся мужчина. "Как его звать-то? Алехандро или Хондо, или ещё как-то. Я могу пристрелить его прямо здесь"

- Слышь, у меня есть генератор, - сказал мужчина, которого звали Сантьяго. - Если нужно будет сохранить продукты, у меня есть место.

- Что сделать? - спросил Джесси, удивленный, что к нему обратились вежливо. Он опустил оружие.

- Просто стараюсь быть хорошим соседом, дружище, - сказал Сантьяго. - Если свет завтра не дадут, устроим общий пикник.

- Ну, ладно, - Джесси чувствовал себя очень странно, будто пустым. "Пойти, что ли, поспать. Телевизор завтра разобью".

ГЛАВА СЕДЬМАЯ.

К бою

Альберта. Канада.

Генри выбрался из сугроба, в котором провел ночь. На горизонте забрезжил серый и холодный рассвет. Вместе с Карлосом им пришлось посреди ночи зарыться глубоко в снег, чтобы обмануть тепловые датчики беспилотников, спутников и всего того, что охотилось за ними. Они надеялись, что напавшие на них посчитали своё дело сделанным.

Карлос уже проснулся и осматривался.

- Я надеялся, кто-нибудь из парней пойдет по нашему следу. Кто-то же должен был.

- Может, вернемся? - Генри уже знал ответ, но не спросить не мог. Ему нужно было подтверждение.

- Нет. Ты знаешь порядок. Они будут делать то же, что и мы. Уходить от врага. Если там остались раненые, их уже убили.

Генри залез в сухпаек и съел холодный бурито. Он и раньше терял друзей, но никогда так много разом. Он всё ещё находился в оцепенении. Ему был нужен план. Нужны объяснения. Нужно было что-то ещё, помимо чувства опустошения.

Он достал из нагрудного кармана фотографию Тейлор и Сюзанны, которая лежала рядом с медпакетом, бинтами и болеутоляющими. Генри сделал этот снимок около года назад. Сюзанна и Тейлор играли в бассейне, улыбаясь южному солнцу. Некоторое время он молча смотрел на фотографию. Как будто открылась дверь в прошлое, портал в теплый светлый мир надежды, и более того, он мог уснуть и оказаться там, вместе с ними, стать частью этого мира. Он смотрел на снимок, будто ждал, что, действительно, откроется некая дверь.

- Ты в порядке? - спросил Карлос.

- Готов выдвигаться.

- Тогда, идем. Предстоит трудный путь.

- Вас понял, - Генри закинул за плечи рюкзак и поднялся на свинцовых ногах. Они двинулись на юг, через необжитые места.

Лес был пустым и тихим, будто снег, накрыв всё белым одеялом, заглушил ещё и все звуки. Ветки деревьев стояли голыми, покрытыми толстым слоем снега и инея. Повсюду стояла тишина ожидания, будто гора сделала глубокий вдох перед тем, как выдохнуть.

Около полудня они сделали короткий привал. Генри сидел на куске камня и поглощал энергетическую смесь.