Маскарад (СИ) - Сапожников Борис Владимирович - Страница 4

- Приходи дней через пять-шесть, будет готово.

Я махнул ему на прощание и вышел. До монастыря добирался почти весь оставшийся день.

С тех пор лежать или сидеть мне было почти невмоготу, все чаще вставал с постели, брался за меч и буквально изводил тело нескончаемыми тренировками. Это беспокоило сестру Анну, но после того, как я несколько раз сказал ей, что сам знаю, что для меня полезнее, а что - вреднее, она, похоже, обиделась и стала разговаривать со мной очень мало. С одной стороны, мне было очень неприятно от того, что я обидел относившуюся ко мне так хорошо монашку, с другой же - был даже чуть ли не рад, ведь воистину баалово искушение посетило меня - мои чувства к ней, смертный грех и не только для меня, но и доя нее. Ведь именно ее красота пробудила во мне это пагубное чувство, по крайней мере, так говорят клирики, а не верить им у меня оснований не было.

Когда я окончательно поправился и был готов со дня на день отправиться в логово кровавого зла, меня навестил епископ. Я оставил очередную изматывающую тренировку и уселся на кровать, сунув меч в ножны, висящие на ее спинке.

- По-моему, нападать на рудник ночью не стоит, - сказал он мне, - раз уж ты все же решил идти туда.

- Почему? - не понял я, руками убирая сильно отросшие волосы за спину. Интересно, что скажет сестра Анна, если я попрошу ее постричь меня?

- Не забывай, сэр Кристоф, - произнес отец Венцеслав, - это вампиры, они активны ночью, а днем - спят в своих убежищах, их будут охранять только разные твари.

- Может быть, вы и правы, pater, но там, в руднике, всегда царит ночь, губительно для кровососов солнце не заглядывает туда. К тому же, ведь инквизиторы ходили в рудник именно днем, не так ли? - Епископ кивнул. - Так вот, ночью вампиры нападения ожидать не будут, ну или будут ждать его меньше, чем днем, - уточнил я, дабы быть честным с самим собой. - По-моему, ночью шансов будет немного больше.

- Как знаешь, сэр Ромуальд, - покачал головой отец Венцеслав, - но я тебя предупредил. Жаль, что ты не отказался от своей идеи идти в этот рудник, все же ты был бы полезнее Господу и Кралову, как солдат, патрулирующий улицы и сражающийся с вампирами здесь.

- По-моему, вы, pater, снова начинаете отговаривать меня, - усмехнулся я, смахивая со лба непослушную прядь. Точно попрошу сестру Анну - и будь, что будет!

Лицо кузнеца украшала широченная черная полоса. Он поглядел на меня, без слов кивнул и окликнул своего подмастерья, бросив несколько слов на богемском. Тот ушел куда-то внутрь кузницы и вернулся с целым ворохом брони, сработанной из комбинации кожи и металла, на плече его лежала кольчуга, через другое - переброшен пояс с мечом в ножнах.

- Все заклепки серебряные, продублированы нормальными стальными, - произнес Вельк, помогая мне натянуть на гамбезон кольчугу, а следом и кожанку, противно проскрежетавшую по кольцам, поверх я набросил заранее принесенную с собой форменную белую котту с красным Замкового братства и уже ее перетянули тем самым ремнем, что висел на плече подмастерья.

- С каким щитом больше работать обучен? - спросил кузнец, отбрасывая с внушительного стола кусок промасленного полотна.

Под ним оказались несколько щитов разных форм и размеров. Круглый цельнометаллический, чуть больше баклера, краем которого так удобно бить в лицо врагу. Продолговатое конное "крыло", треугольной формы со слегка искривленными длинными гранями, удобно изогнутый под руку, ремни укреплены вертикально - выше более широкий, придерживающий запястье, ближе к заостренному концу - пара перекрещающихся узких, чтобы держаться. Совсем уж вытянутая "капля" - такие популярны в недальнем Карайском царстве. Нечто вреде энеанского скутума, только меньшего размера.

Я остановил свой выбор на том, что первым попался мне на глаза - круглом, он больше всего подходил для моих целей. Им удобнее всего будет орудовать в тесных катакомбах серебряных рудников. Кузнец молчаливо одобрил мой выбор, а на вопрос об оплате ответил:

- Отец Венцеслав, когда вызвал меня к себе, чтобы отдать эти доспехи, сказал - за все платит Краловская Церковь.

Я пожал плечами, надел на левую руку щит, сделал пару пробных запахов мечом, поработал плечом с надетым на него щитом. Сносно, но должно быть лучше. Впрочем, тренироваться некогда, этой ночью я отправляюсь в рудник. Довольно наотдыхался, пора и отрабатывать хлеб и лечение!

За час до захода солнца я на взятой в конюшне рыцарей Иоанна по письму основательного во всем отца Венцеслава лошади выехал из Кралова в указанном стражей ворот направлении. К руднику подъехал уже ночью, ежась от холода, спрыгнул с седла, привязав нервничающее животное к ветви корявого дерева, растущего неподалеку. И только тут понял, какую ошибку совершил - ведь с минуты на минуту отсюда полезут вампиры и прочие бааловы твари, а я, получается, сейчас стою прямо на их пути. Отвязав все сильнее нервничающую лошадь, я отвел его подальше, спрятав за высокой грудой каких-то балок и остатков вагонеток, которыми вывозили из рудника серебро, а сам нырнул за такую же, но немного ниже - мне хватит и такой.

Оказалось, сделал я это весьма вовремя - из черного зева заброшенного рудника один за другим начали выходить вампиры. В темноте их можно было даже принять за людей. Высокие мужчины и женщины, похожие на выходцев из Сибиу или халинцев, смуглые, тощие, одеты скорее опять же на халнский манер и вооружены также. И вообще, они чем-то напомнили мне тех самых мегберрских еретиков, с кем мы сражались, по дороге в Кралов, но нет - там были люди, их легко брала честная сталь.

Нечего было и думать, пытаться справиться с таким количеством вампиров - они сметут меня, даже не заметив, зато - чем больше их выйдет из рудника, тем меньше останется внизу, следовательно, меньше у меня будет врагов.

Я ждал, затаившись и стараясь дышать, как говориться, через раз, но спрятаться от вампирьего чутья все равно не удалось. Пока вампиры шли все вместе, то, видимо, просто не обращали на меня внимания, а вот отставшая от остальных группа из твоих вампиров замерла у самого выхода из рудника, начали крутить головами, принюхиваться, перебрасываться короткими фразами на совершенно незнакомом языке. Я уже понял, что боя не избежать, хорошо еще, что основная группа ушла довольно далеко и звуки небольшого сражения навряд ли будут слышны им.

Я медленно, чтобы не зазвенели, передвинул за спину сумку со склянками, наполненными святой водой, пока тратить их не стоит - приберегу до "лучших времен"; как можно тише извлек из ножен новый меч, по краю окантованный серебром - оружие охотников на ведьм. Но и этих звуков хватило для того, чтобы привлечь внимание чутких вампиров. Все трое одновременно повернулись в мою сторону, обнажили ятаганы и двинулись ко мне, аккуратно беря в полукольцо. Пришлось действовать мгновенно.

Я пригнулся, вытаскивая из-за голенища осиновый кол - также "подарок" запасливых инквизиторов; и швырнул его прямо в лицо ближайшему врагу. Он машинально отмахнулся, но тяжелый клинок не разрубил, а просто разнес его в щепу. Мелкие обломки полетели в глаза вампиру, он вскрикнул, прижав к ним руки и выронив ятаган. Я же изо всех сил пнул ногой груду балок, за которой сидел, обрушивая ее на второго вампира. К счастью, она поддалась моим усилиям - и вампир был вынужден отпрыгнуть на безопасное расстояние, чтобы не попасть под град деревянных обломков. Я даже не увидел его движения, что несколько поколебало мою веру в победу над таким врагом.

Это едва не стоило мне жизни. Третий вампир, не выведенный мной из игры, атаковал меня, не смотря на то, что сталось с его собратьями. Боль пронзила правую лопатку, спас только добротный доспех (впрочем, плохих для охотников на ведьм и не делали), я развернулся, реагируя на нее, и нанес ответный удар, не особенно целясь. Вампир легко парировал его с такой силой, что я полетел прямо на ту же груду деревянных обломков, за которой я сидел. И тут же на меня опустился ятаган вампира, возникшего прямо надо мной. Круглый щит выдержал удар, но рука под ним онемела. Остальные двое также последовали за своим товарищем и я пожалел, что не взял щит побольше. И тут все трое вампиров отскочили от меня, как от чумного - ступни их ног задымились, будто попали в огонь.