Книга Зверя (СИ) - Сапожников Борис Владимирович - Страница 5

- Мои люди сообщили мне, что вы с вашим спутником отделали их, правильно сделали.

- Ваши люди, капитан, ведут себя, как разбойники, - прогнусавил Сен-Жамон. - Видит Господь, я бы лучше раздал те деньги, что я плачу на их содержание, нищим.

- Так сделайте это благое дело! - хохотнул Жан-Франсуа. - На том свете вам зачтется, не так святой отец? Ни одно благое дело не должно остаться безнаказанным! - И он шутовски потрепал пустой рукав, демонстрируя его всем собравшимся.

- Жан-Франсуа, - оборвала его эскападу мать, - тебе вредно столько пить.

- Мне, матушка, вредно столько не пить, - возразил тот, - в противном случае я свихнусь окончательно.

- Так как же вы, шевалье, намерены покончить со Зверем? - чтобы разрядить обстановку поинтересовался Лежар.

- Я еще не знаю, - пожал плечами я, - слишком мало сведений о нем я сумел собрать.

- И как по-вашему, это действительно посланец Врага рода людского? - раздался приятный голос.

В комнату вошел высокий мужчина с бледным лицом и седыми волосами, хотя он и не был старым, одетый по последней моде, однако пестроте предпочитавший строгий черный цвет, что в наши дни встречается довольно редко. Оружия он не носил, однако во всей осанке его и манере держаться сквозило врожденное благородство, не оставлявшее места для малейших сомнений в его происхождении.

- Простите мне небольшое опоздание, - улыбнулся он хозяевам, - граф, графиня. - Он занял место как раз по левую руку от Жана-Франсуа, мгновенно угомонившегося при его появлении и вплотную занявшегося уничтожением вина. - Так вы не ответили мне, шевалье... Мы не были друг другу представлены.

- О, простите старой даме небольшую забывчивость, - еще милее улыбнулась Жермона де Вьерзон, продолжая играть роль гостеприимной хозяйки. - Эжен де Бренвиль, Арман де Кавиль.

- Приятно познакомиться, - сказал вновьприбывший, кивая мне.

- Взаимно, - ответил я.

- И все же мой вопрос, шевалье де Кавиль, - напомнил де Бренвиль, - каков будет ваш ответ?

- Как я уж сказал благородным господам, у меня слишком мало сведений, чтобы высказываться однозначно, но если судить по описанию, которое дают выжившие очевидцы, я скорее склонен предположить, что - Зверь бестия из плоти и крови, а не создание Баала. Того же мнения и брат Гракх, я поговорил с ним вчера.

- Тот самый шпон Хитрого коибрийца? - усмехнулся де Бренвиль. - Что же он здесь делает в таком случае?

- Я спрашивал у него, но он отговорился тем, что у баалоборца и без Зверя достаточно дел.

- Славный ответ, - встрял Жан-Франсуа, - ему наши дожди мешают разводить костры, не иначе, а то бы он уже расстарался вовсю. Этим салентинцам только дай волю. - И он вновь хрипло рассмеялся, поднимая бокал, полный вина.

- Гракх - не салентинец, - покачал головой де Бренвиль, - как и все мистики, он не имеет национальности. Вообще же он - подданный Иберийской короны, был по крайней мере, когда я встречался с ним в последний раз.

- Так вы знакомы? - удивился я.

- У меня довольно широкий круг знакомств, - усмехнулся де Бренвиль. - Итак, если Зверь - не тварь Долины мук, то кто же он?

- Существо из плоти и крови, как любое животное в нашем мире и, не сочтите за бестактность, мы, люди.

Это мое заявление привело общество, за исключением Жана-Франсуа и де Бренвиля, повергло в изумление, но, видимо, все слишком привыкли к эксцентричным выходкам графского сынка, потому что почти сразу прерванные ею разговоры продолжились, будто бы я ничего такого не сказал.

- Я не могу понять и принять вашей позиции по этому вопросу, - произнес Морис Лежар, - но даже если вы правы, то не можете отрицать, что Зверь послан нам в предупреждение о будущей каре, кою обрушит на нас, если мы продолжим жить той жизнью, как сейчас.

- Быть может и так, - признал я, - и все же он убивает не закоренелых грешников, но женщин и детей, а также демонстрирует всем и вся собственную мощь, оставляя некоторых в живых. Не слишком ли избирательно для кары Господней?

- Неисповедимы пути Его, - возвел очи горе клирик. - И не нам судить о них.

- Очень удобная отговорка, отче, - рассмеялся своей шутке Жан-Франсуа, - особенно если ответа а вопрос не знаешь!

- Жан-Франсуа, - оборвала его мать, - по-моему, тебе достаточно на сегодня вина...

- И общения, - буркнул Жан-Франсуа, поднимаясь. - Прощу прощения за то, что ухожу так рано.

- Ему все хуже, - грустно протянула Елена, - а мне все чаще вспоминается, каким он был в детстве, как мы играли вместе.

- Вас было водой не разлить, - горько усмехнулся ее отец. - И что только потянуло его на Модинагар?

- Говорят под солнцем этого континента у людей плавятся мозги, - блеснул знаниями Максим де Боа.

- Вам это не грозит ни в малейшей степени, - прокомментировала его очередную глупость Елена.

Поэт скрипнул зубами от гнева и уткнулся носом в свою тарелку. И правильно сделал, есть - это самое умное, что он мог дела своим ртом. От его виршей у меня лично начинало першить в горле.

- Что вы намерены предпринять в охоте за Зверем? - спросил у меня граф. - Ни один из общепринятых способов результатов не принес. Мы устраивали на него облавы едва ли не всей провинцией, но никто даже не увидел Зверя, он словно знал о них и сидел в своем логове безвылазно. Зато после, убивал гораздо больше людей и делал это более жестоко. Мы завалил леса хитрыми ловушками и капканами, но в них попадались лишь охотники, солдаты капитана д'Аруа и несколько беглых каторжников, обитавших в округе. Идея с переодевание в женщин также эффекта не дала.

- Она отличалась особенной гениальностью, - почти про себя произнес Морис Лежар.

- Ели у вас нечто получше, то предложите, - резко ответствовал ему фианец. - Я готов уже на все.

- Молитвы и неустанное служение Господу...

- Я это уже слышал, - оборвал клирика д'Аруа, он, как любой уроженец Фианы, не испытывал особого пиетета перед служителями Церкви. - Многие - да почти все! - жертвы Зверя были честными прихожанками, в отличии от меня, однако я - жив, а они - нет.

- Прекратите немедленно этот спор, - оборвала обоих графиня. - Достаточно и одного возмутителя спокойствия. Стоило только моему сыну покинуть нас, как вы принялись играть его роль.

Мысленно я ей аплодировал, железного характера ей было не занимать. Искренне сочувствую графу, ссориться с такой женщиной - дело в высшей степени неблагодарное и даже опасное, а уж изменять ей!.. О результатах я мог только догадываться и от догадок мне становилось зябко, хоть и было в комнате хорошо натоплено.

Однако, не смотря на усилия графини, былая атмосфера так и не восстановилась. Первым засобирался и покинул нас де Сен-Жамон, а почти сразу после него Максим де Боа, который явно только и дожидался того, чтоб кто-нибудь из гостей ушел и его собственный уход не выглядел паническим бегством, каковым на самом деле являлся. Ну а там и я покинул собрание, распрощавшись со всеми и отметив в памяти, внимательно присмотреться к этому де Бренвилю и расспросить о нем де Морнея сразу по возвращении.

В Шато Морней я вернулся ближе к вечеру и не застал там ни самого юного де Морнея, ни Чека'Исо. Как поведал мне старый маркиз его сын и мой спутник пропадали в городе, куда уехали порознь и с разными целями. Я провел вечер в компании самого маркиза, рассказывая ему о буднях Эпиналя, которые его весьма интересовали, он же поведал мне много интересного о прошлом - о битвах, в которых он участвовал вместе с моим отцом, также травил обычные байки, которые я не раз слышал от покойного родителя. Когда же сгустились сумерки, а ни Андре, ни Чека'Исо так и не вернулись, мы разошлись по своим комнатам и лично я завалился спать.

Разбудил меня Чека'Исо. Не знаю, спал ли он в эту ночь вообще или просто успел одеться прежде чем поднимать меня с постели. Я поднялся и с помощью эльфа привел себя в порядок, оделся, вооружился (как обычным оружием, так и кое-чем, что не видно сразу) и вышел в общий зал замка.