Черный лед - Фитцпатрик Бекка - Страница 16

– Километров десять, – наугад ответила я. – Но мы же не пойдем напрямик. Может, семь.

– Умница. – Он выглянул в дверь и окликнул Мэйсона, а я облегченно закрыла глаза. Эту часть проверки я прошла – на какое-то время продлила нам жизнь. Очевидно, самая трудная часть: во время похода по лесу убедить их в том, что я знаю, что делаю, – была еще впереди. – Пора меняться. Корби – следующая.

Поравнявшись друг с другом в коридоре, мы с Корби ничего не сказали друг другу. На короткое время наши взгляды встретились, и я увидела, что ее глаза покраснели и остекленели. Нос распух, нижняя губа тряслась. У меня тоже задрожали пальцы, так что я стиснула их в кулаки и кивнула ей, пытаясь передать тайное послание: «Келвин с Медведем найдут нас».

Но сама толком в него не верила.

* * *

Ветер облеплял окна кладовки большими влажными снежинками, кружившими вихрями, словно косяки белых рыбок.

Выбрав место у дальней стены, так чтобы шест не торчал прямо перед глазами, я откинулась назад и прижала колени к груди. Ледяной холод снаружи просачивался сквозь бетонные стены, и я подскочила, выпрямившись.

– Мне холодно, – пожаловалась я Мэйсону, стоявшему между мною и дверью, охраняя выход. Картина почти комическая: неужели он действительно думал, что я собиралась проскочить мимо него? И куда я пойду: в метель?

– Принеси мне хотя бы куртку! – упорно настаивала я. На мне был красный шарф, который я так и проносила весь вечер, но защититься от холода кладовки это не помогало. – Кажется, я оставила ее в кухне.

– Отличная попытка.

– И что же, по-твоему, я «пыталась» сделать?

Он не ответил.

– Если я смогу улизнуть и заблужусь в лесу, случится трагедия, правда? – продолжила я, внезапно разозлившись. – Тогда некому будет вывести вас с гор. У вас с Шоном проблемы. Что вы натворили? Убегаете от полиции, а?

Мэйсон стоял, плотно сжав губы.

– Что произошло в «Севен-Элевен» утром? – Я пыталась говорить жестким и обвиняющим тоном, но на последнем слове голос все же сломался, обнаружив всю мою боль. – Если ты такой хладнокровный преступник, зачем помогал мне?

Он бросил на меня короткий отчужденный взгляд. Но, по крайней мере, признал, что я существую, – считай, половина ответа.

– Ты подыграл мне, – продолжала я. – Помог обдурить моего бывшего. Ты знал мое имя. Где тот парень теперь?

– Имя было у тебя на футболке.

– Я в курсе, – нервно продолжала я. – Но ты не поленился прочитать его и запомнить. Ты был другим, помог мне. А теперь держишь в заложницах. Я хочу получить объяснение.

Бесстрастное выражение лица вернулось снова.

– Вы что, с Шоном всерьез думаете, что сумеете выкрутиться? Метель кончится, и люди снова поедут в горы. Вы не сможете долго держать нас с Корби в плену так, чтобы никто этого не обнаружил. Люди увидят нас четверых в лесу – походники, отдыхающие, рейнджеры. Им захочется поговорить, потому что в горах все разговаривают. Люди здесь становятся дружелюбными и общительными. Они быстро догадаются, что не все в порядке.

– Значит, уведи нас подальше от них.

– Чем глубже я заведу нас в лес, тем больше вероятность, что мы заблудимся.

– А ты не заблудись.

– Я знаю: ты не такой, как Шон, – не сдавалась я. – Ты не хотел впускать нас в дом сегодня. Знал, что случится дальше, правда? Что твой напарник возьмет нас в заложники. И ты пытался помешать этому.

– Если и так, это не сработало.

– Ты действительно знаешь, что Шон убьет нас? Почему ты не хочешь рассказать мне, что происходит?

– А с чего мне это тебе говорить? – раздраженно огрызнулся он. – Я участвую во всем этом по своим причинам. Если беспокоишься о том, что станет с тобой, подумай, как выбраться из этих гор. Выведи нас – и мы вас отпустим.

– Откуда мне знать, что отпустите?

Он просто посмотрел на меня.

– Ты лжешь! – прошептала я внезапно охрипшим голосом. – Вы не собираетесь отпускать нас.

Его лицо ожесточилось. Красноречивый ответ ужаснул меня.

Меня осенила безумная идея, рискованная, но если нам с Корби предстояло умереть, я должна была сделать хоть что-то. Мэйсону и Шону не нужны были мы обе – только я. Шон уже уверился, что Корби совершенно бесполезна, – она не готовилась к этой поездке так, как я, и это было видно. Я не думала, что смогу вытащить нас обеих из этой ямы, но оставался шанс спасти хотя бы ее. Требовалось лишь заставить Шона поверить, что Корби совершенно бесполезна и ничем ему не угрожает. И что ему лучше оставить ее здесь.

Я тяжело сглотнула. Никогда не считала себя смелой. Я была избалованной папиной дочкой, это да. Если собираюсь следовать своему плану до конца, значит, придется расстаться с Корби. Уверенности, хватит ли мне духу пойти через лес одной с Шоном и Мэйсоном, у меня не было. Но других вариантов я не видела.

– У Корби диабет первого типа, – проговорила я. – Ей нужно принимать инсулин, без него она впадет в кому, и, если надолго, то – все.

Однажды в летнем лагере мы убедили старших в том, что у Корби диабет и для того, чтобы участвовать в общественно полезных работах, она чувствует себя неважно. И пока все остальные собирали мусор на берегу реки, мы уплетали в своем домике пирожные с мороженым, которые стащили с кухни. Если Шон или Мэйсон начнут расспрашивать Корби про диабет, я была уверена: она вспомнит тот обман и поддержит его.

– Врешь.

– Она принимает «Хумалог» и «Лантус» каждый день, чтобы поддерживать концентрацию сахара на уровне как можно ближе к нормальному. – Я знала подробности о диабете первого типа, потому что им болел мой старший брат, Иэн. Если Мэйсон начнет расспрашивать подробнее, я смогу долго рассказывать – эту байку я «продам» легко.

– Где ее лекарства?

– В машине. Сейчас они наверняка замерзли – только выбросить. Долго без инсулина она не протянет. Это серьезно, Мэйсон. Вы должны отпустить ее. Я понимаю: Шона не волнует, выживем мы или нет, но тебе ведь не хочется «вешать» на себя смерть Корби, правда?

Мэйсон пристально смотрел на меня.

– Вы не так уж долго здесь находитесь, лекарство, скорее всего, еще не замерзло. Расскажи, как дойти до машины, я принесу инсулин.

– Мы здесь уже два часа, инсулин замерз в камень.

Волна чего-то неуловимого пробежала по его лицу. Не успела я расшифровать его эмоции, как в дверях возникла тень, и я поняла, что за его спиной стоит Шон. Я не знала, сколько он успел услышать, но глаза его смотрели остро и внимательно. Губы его неприятно скривились.

– Инсулин? Это нехорошо… – наконец процедил он.

– Я принесу его, – сказал Мэйсон. – Заодно захвачу их барахло. Бритт пойдет со мной, покажет дорогу.

У меня подпрыгнуло сердце от этого внезапного поворота событий. Улизнув из дома вместе с Мэйсоном, я могла бы попытаться найти Келвина. Он, должно быть, уже искал наc с Корби, прочесывая дороги около Айдлвайлда. Сколько неверных поворотов я сделала? Один? Мы должны были быть недалеко от Айдлвайлда – в нескольких километрах самое большее.

– Нет, – отрезал Шон. – Бритт останется здесь. Не хочу рисковать: вдруг с нею что-нибудь случится? Она – наш единственный билет из этих чертовых гор. Бритт, расскажи Мэйсону, куда идти. Без глупостей. Если он не вернется через два с половиной часа, мне придется признать, что ты соврала. – И вид у него стал еще более мрачный. – Поверь, детка, тебе не хочется мне врать.

Нужно было убедить Шона выпустить меня.

– Ты же не знаешь, что искать, – повернулась я к Мэйсону. – Ты хоть раз видел инсулин или инсулиновый шприц-ручку?

– Соображу.

– Я не помню точно, куда положила их.

– Это машина, – оборвал меня Мэйсон. – Обыскать ее всю займет не так уж много времени. У тебя оранжевый Wrangler, так?

Я вздрогнула.

– Откуда ты знаешь?

– Заправка, – грубо буркнул он и, не успела я вставить слово, продолжил: – Так как отсюда дойти до твоего джипа?

– Было бы легче, если бы я пошла с тобой.