Горечь жестоких людей (СИ) - Багирова Марина - Страница 69

У входной двери стояла взволнованная няня моего сына, а рядом – завёрнутый в её юбки и прижимающийся к её ногам, мой напуганный сын.

– Астор! – закричала я, подбегая к ребёнку.

Увидев меня, Тор оторвался от няни и бросился мне навстречу.

Когда я его обняла, меня захлестнуло ощущение счастья и лёгкости.

– Мама! – закричал Астор, готовясь закатить истерику. Теперь, когда я была рядом, он мог себе это позволить. И было в его восклицании всё: «Куда ты пропала?», «Почему не пришла раньше?», «Куда меня привезли?», «Где мы?», «Мне страшно!», «Защити меня!»

– Милый мой, – я гладила его затылок, крепко прижимала к себе и шептала: – Всё хорошо, всё хорошо, не бойся…

Бояться должна я, не мой сын.

А рядом стоял его отец, похожий на древнюю скалу, наблюдающую за быстротечными волнами.

Я поцеловала Астора и поднялась.

– Милый, – обратилась к сыну, – я хочу тебя кое с кем познакомить. Это мой друг, который приютит нас в своём доме на некоторое время.

Астор с опаской покосился на незнакомца. Он не привык к новым людям. Няня, слуги и воспитатели, которых можно по пальцам рук посчитать, – вот и всё его окружение. Новых людей не было, охрана не в счёт.

– Здравствуйте, – поздоровался он и посмотрел на меня, ища одобрения: «Мама, я всё правильно сделал?». Я кивнула: «Ты молодец».

В такие моменты я с гордостью и облегчением осознавала, как крепка моя связь с сыном. Несмотря на то, что я его очень любила, виделись мы нечасто, ведь мне было тяжело вырываться с Эпир. Но Астор по-прежнему считал меня самым важным человеком в своей жизни.

Ну а Ревокарт… На его лице был написан весь спектр эмоций: удивление, опасение и даже страх. Я видела: ему нелегко привыкнуть к мысли, что у него есть такой взрослый сын.

– Здравствуй, Астор, – поздоровался Таир, опускаясь на один уровень с мальчиком и подавая ему руку, которую мой сын скромно пожал. – Мне приятно с тобой познакомиться. Твоя мама много о тебе рассказывала.

Мой смышлёный сыночек улыбнулся и опять взглянул на меня украдкой, а затем – снова посмотрел на Ревокарта.

Его улыбка невообразимым образом передалась и Таиру. Он тоже усмехнулся, зарождая в моей душе необычное чувство… горечи. Насколько по-другому всё могло бы случиться, если бы в самом начале нашего знакомства я знала, что он может быть таким. Небеса, что за мысли?! Откуда?!

– Ты, наверное, очень устал? – спросил Таир серьёзно. – Для тебя уже подготовили комнату, вас туда проводят.

Тор неуверенно кивнул и посмотрел на меня.

– Мама, ты пойдёшь со мной?

– Я приду немного позже, милый, когда поговорю со своим другом. Иди, не бойся, я скоро.

Группа из трёх человек направилась на второй этаж. Третьим был охранник… Я проводила моего сына взглядом, пока он не скрылся за углом, и лишь тогда решилась посмотреть на Таира.

Зима! Лютая зима стыла в его взгляде!

Меня бросило в дрожь от страха и за себя, и за ребёнка. Я прекрасно понимала, почему он так зол.

– Считаешь, что заслуживал большего? – спросила.

– Ты должна была сказать!

– Почему? Ты убил Парижа, угрожаешь убить Ричарда.

– Я его отец!

– И?

– Я его отец!

– И что!?

– Какое ты имела право?!

– Вчера ты добровольно отправил меня на смерть в ГУКМ! О каком соблюдении правил ты говоришь?! Мы с тобой были заклятыми врагами много лет!

– Мы с ума друг по другу сходили!

– Да что ты говоришь?! Спасибо, теперь я понимаю, что ты Парижа убил, меня насиловал и отца посадил в тюрьму от большой любви! Опомнись, Таир, были дни, когда я бы суп из твоих костей могла сварить!

Внезапно показалось, будто вся злость ушла из его взгляда. Именно так в старой детской книге, купленной Астору много лет назад, описывали превращение монстра в человека: расступились надбровные дуги, ноздри сузились, рот перестал кривиться.

– Кто мы теперь, Клара? – спросил он и уставился на меня выжидательно.

– У тебя в руках будущее моего сына, – ответила я, немного ошарашенная вопросом.

– И ты готова на всё ради сына?

Прямой вопрос – к этому всё шло.

– Таир, я дорожу жизнью лишь двух людей: моего отца и моего сына. Ради обоих пойду в огонь и воду. Сохрани жизнь этим людям – и я стану для тебя верной собакой.

– Мне не нужна собака, и ты это знаешь, – ответил он, прищурившись.

– А кто тебе нужен?

Его взгляд. Его молчание. Моё выжидание.

Мы смотрели друг на друга, как два молчаливых идола. Каждый изучал другого со смесью узнавания, неверия и ожидания. Возможно, даже надежды: неужели это конец?

Таир так и не ответил на мой вопрос. Вместо этого он, будто очнувшись от наваждения, изрёк:

– Следуй за мной, я покажу тебе твою комнату.

– У меня будет отдельная комната?

– Нет, не будет.

Я шла за ним, чувствуя оцепенение. И горечь. Мне так хотелось, чтобы всё было просто и понятно. Никаких игр, никакой боли, я буду жить с Таиром, в той роли, которую он для меня выберет. С ним и с сыном. А иногда, пусть и не часто, смогу навещать отца. Я, женщина, привыкшая всеми командовать, научусь прислушиваться к ещё одному человеку, потому что буду ему благодарна.

Путь только забудет о мести… ради меня и ради нашего сына. Небесные властители, я так этого хотела!

– Таир, – позвала я его, когда он уже открывал дверь в свою комнату.

Ревокарт обернулся сразу, будто только и ждал моего оклика.

Не знаю, что он увидел в моём взгляде, но мужчина стремительно подошёл ко мне и впился в мои губы. Он прижал меня к стене и резко разорвал платье, то самое, в котором я провела ночь в ГУКМе. Прошло меньше суток, как мы делили постель, но, казалось, голод Таира только возрос.

От его резких движений было немного больно. Мужчина схватил меня за шею и, удерживая мой взгляд, произнёс, делая акцент на каждом слове:

– Что ты со мной делаешь, Клара?

Не задумываясь, я не менее чётко повторила:

– Что я с тобой делаю, Таир, – и потянулась к его губам.

Он нажал коленом между моих ног, и я расставила их шире. Пробуя на вкус его жёсткие поцелуи, я тешила себя надеждой на то, что моей власти над ним хватит, чтобы у нашей истории оказался хороший конец.

– Клара…

Он открыл дверь спальни и резко втолкнул меня внутрь. Кинул на кровать и принялся снимать с себя пояс. Брюки, ботинки, сюртук – и вот он уже на кровати, нервно сдирает с меня разорванное платье, будто распаковывая самый желанный подарок.

Он провёл рукой у меня между бёдер, вызывая дрожь во всём теле.

Желание! То было самое настоящее, звериное желание…

Он поцеловал меня в губы, в шею… спустился к животу. Когда я ощутила его поцелуй на внутренней стороне бедра – выгнулась дугой от напряжения. Положила обе руки ему на голову, направляя…

– Таиииир, – вырвалось у меня протяжно.

Его руки были на моей груди, а язык – внутри меня. Каждое движение заставляло тело вибрировать. Но помимо физического удовольствия, я испытывала удовольствие моральное, а именно: невероятное чувство власти над мужчиной, который разместился у меня между ног.

Когда мы оба были в одежде, я зависела от Таира, но в постели именно он делал всё, чтобы удовлетворить меня.

Я знала: мне будет достаточно одной этой мысли, чтобы получить оргазм.

•••

Проснулась я на рассвете от еле слышных шорохов. Ревокарт пытался незаметно выскользнуть из постели. Увидев, что я проснулась, он усмехнулся и нежно поцеловал меня в плечо.

– Спи, – сказал. – Мне нужно ненадолго уехать.

– Куда? – спросила я как можно небрежнее, хоть моё тело мигом напряглось.

– Не беспокойся, я скоро вернусь.

Я наблюдала за тем, как он натягивает вчерашнюю, разбросанную по всей комнате одежду, и старательно пыталась справиться с возникшим волнением. Что плохого может случиться? Он обещал позаботиться об Асторе, я могу быть спокойна на этот счёт. И отца обещал не трогать.

Глупая, я дорисовала в своей голове то, чего не было. Ничего он мне не обещал!