Рождественские письма - Макомбер Дебби - Страница 32

— Я не собираюсь спорить с тобой, Кэтрин.

Она тоже не горела желанием спорить с ним. И все же ее не покидала надежда, что близнецы наверняка убедили его, что придуманные им теории хороши для книги, но в реальной жизни абсолютно бесполезны.

Уин съехал с автострады, припарковался на Цветочной улице у гаража, расположенного под их зданием и выключил мотор.

Они оба сидели неподвижно.

К.О. ужасно боялась, что в то мгновение, когда она распахнет дверцу машины, все закончится, а она не хотела расставаться с ним, только не так. Только не сейчас, когда до Рождества осталось всего девять дней.

Она сделала последнюю попытку.

— Я знаю, что на многие вещи мы смотрим по-разному…

— Да, — прервал ее Уин. — Во многих случаях это вообще не имеет значения, но, когда дело касается моей работы, дела моей жизни, это имеет большое значение. И ты не только отрицаешь мои теории, ты считаешь их смехотворными.

К.О. хотела сказать что-нибудь в свою защиту, но вдруг поняла, что он прав. Ведь именно так она и считала.

— Ты считаешь, что реальная жизнь идет вразрез с моими теориями, и потому абсолютно не уважаешь работу, на которую я потратил несколько лет, проводя исследования в своей области.

Она с несчастным видом опустила голову.

— Я знал, что найдутся вопросы, по которым у нас могут возникнуть разногласия, Кэтрин, но этого я точно не смогу вынести. Мне очень жаль, но нам лучше больше не встречаться.

Что ж, если он чувствовал все то, о чем сейчас сказал, больше добавить нечего.

— Я ценю твою прямоту, — продолжил он. — Прости, Кэтрин, я знаю, что мы оба хотели, чтобы эти отношения продолжались, но, к сожалению, мы слишком разные.

Она попыталась улыбнуться. Если бы она знала, что спор с ним хоть в чем-то поможет, она затеяла бы этот спор. Но, взглянув на его холодное лицо и стиснутые зубы, поняла, что теперь его уже ни в чем не убедить.

— Спасибо за все. Правда. Это было лучшее Рождество в моей жизни.

Он лишь печально улыбнулся в ответ.

— Ты не возражаешь… если я обниму тебя на прощание? — спросила она.

Он долго смотрел ей в глаза, а затем медленно покачал головой.

— Это не очень хорошая идея, — прошептал он, распахивая дверцу машины.

Когда К.О. вышла на тротуар, Уин уже достал из багажника ее сумку.

Она немного подождала, но вскоре стало понятно, что он не собирается входить с ней в лифт. Похоже, был сыт по горло ее компанией.

К.О. вошла в кабину и обернулась. Прежде чем двери захлопнулись, она увидела, что Уин прислонился к машине и уныло повесил голову. Она хорошо понимала, что он чувствовал.

А это были такие многообещающие отношения. Ее никогда прежде так не тянуло к мужчине. Если бы только она умела держать язык за зубами, но нет, это не про нее. Ей же так хотелось доказать свою точку зрения, указать ему на его ошибку. Она по-прежнему считала, что он не прав, но теперь чувствовала себя мелочной и подлой.

Двери лифта распахнулись, и К.О. вышла на своем этаже. Первым делом она вытащила из почтового ящика письма и газеты. Она смотрела на лифт, размышляя, увидит ли Уина когда-нибудь снова, и с болью понимая, что это просто неизбежно.

Распаковав сумку и просмотрев почту, которая нисколько ее не заинтересовала, К.О. направилась к двери соседки, надеясь излить ей душу.

Но даже после нескольких настойчивых звонков Лавон ей дверь не открыла. Возможно, она уехала по делам.

Когда К.О. уже собралась уходить, соседка неожиданно приоткрыла дверь и выглянула в щелочку.

— Лавон, это я.

— О, привет, — сказала подруга.

— Я могу войти? — спросила К.О., размышляя, почему Лавон сразу не пригласила ее к себе. Раньше соседка так себя не вела.

— Ах, знаешь… сейчас не самое подходящее время.

— О. — Все это выглядело загадочно.

— А как насчет завтра? — предложила Лавон.

— Конечно. — К.О. кивнула. — Том вернулся домой? — поинтересовалась она.

— Том?

— Твой кот.

— О… тот Том. Да, сегодня утром.

К.О. была рада узнать эту новость. Она выдавила улыбку.

— Тогда поговорим завтра.

— Да, — согласилась Лавон. — Завтра.

К.О. направилась к своей двери, а затем резко обернулась.

— Тебе, наверное, будет интересно узнать, что твое гадание на хлопьях с изюмом не сбылось.

— Извини? — спросила Лавон, прищурившись.

— Думаю, ты и с наполнителем для кошачьего туалета ошиблась. Но, к слову, кошачий туалет как нельзя подходит для описания моих любовных отношений.

Лавон приоткрыла дверь шире.

— Ты хочешь сказать, что вы расстались с Уином?

К.О. кивнула.

— Очевидно, мы обе ошиблись, когда решили, что Уин — мой мужчина.

— Так и есть, — уверенно заявила Лавон.

К.О. вздохнула:

— Мне бы очень этого хотелось. Уин мне действительно нравится. Когда я впервые узнала, что это он написал ту сумасшедшую книгу, которую прочитала моя сестра… — Поразмыслив над своими словами, К.О. продолжила: — Когда я узнала, что он написал ту книгу, которую прочитала моя сестра, у меня возникли сомнения.

— Это сумасшедшая книга, — подтвердила Лавон.

— Мне не следовало рассказывать ему о том, что я думаю.

— Ты была честна с ним.

— Да, а также груба, я обидела его. — Она скорбно покачала головой. — У нас разногласия во всем, что касается воспитания детей. Он больше не хочет меня видеть, и я не виню его за это.

Лавон пристально посмотрела на нее.

— Ты влюбилась.

— Вовсе нет, — возразила К.О., надеясь прояснить свои чувства, но соседка была права. К.О. поняла это в тот момент, когда Уин бросился под елку, чтобы спасти ее от не такой уж и редкой африканской бурохвостой мыши. В тот момент, когда он остановил конный экипаж, укрыл ее колени пледом и обнял за плечи.

— И не пытайся это отрицать, — отрезала Лавон. — Я не знаю, что увидела в миске с хлопьями, возможно, всего лишь изюм. Но все равно я подумала, что Уин — мужчина, предназначенный для тебя.

— Хотела бы я, чтобы это оказалось правдой, — вздохнула К.О. и повернулась, чтобы идти домой. — Но это не так.

Открыв дверь своей квартиры, она услышала голос Лавон. Обернувшись, она услышала оживленный разговор соседки с кем-то, кто находился в квартире. К сожалению, Лавон загораживала дверной проем, и К.О. не могла разглядеть, кто это.

— Лавон?

Дверь распахнулась, и в коридоре показался Макс Джеффрис.

— Привет, Кэтрин, — широко улыбнулся он.

К.О. взглянула на соседку, а затем на отца Уина. Еще совсем недавно она слышала, что Макс собирался подать на Лавон в суд. Но каким-то чудесным образом за последние сутки все круто изменилось.

— Макс? — недоверчиво произнесла она.

Он улыбнулся, как мальчишка, и обнял Лавон за плечи.

— Вот видишь, — густо зардевшись, сказала Лавон. — Возможно, мои способности к предвидению очень ограничены, и ты гораздо талантливее меня.

Глава 18

На К.О. накатила депрессия. И даже тот факт, что ее приняли в качестве публициста в издательство «Яблоневый цвет» не улучшил ее настроения. Она должна была приступить к работе через день после Нового года, но без Уина все потеряло для нее смысл.

Наступил канун Рождества, обычно самый счастливый день года, но ей не хотелось вставать с постели. Сестра и родственники ждали ее прихода лишь к вечеру, и К.О. понимала, что не сможет целый день слоняться по квартире. У нее еще осталась куча дел: необходимо купить еду, завернуть подарки, так что стоило поторапливаться.

Надев пальто и перчатки, она вышла из квартиры, нацепив на лицо улыбку. Она не хотела, чтобы кто-то догадался, что она страдает от разбитого сердца.

— Кэтрин, — услышала она голос Лавон, которая стояла около почтовых ящиков, словно специально поджидала К.О. — С Рождеством!

— С Рождеством! — откликнулась К.О. преувеличенно весело.

Она сумела выдавить улыбку и, расправив плечи, зашагала к выходу.

— У тебя есть планы на Рождество? — крикнула ей вслед Лавон.