Отражения (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 74

На что я лишь ошалело кивнула.

Сумасшедший день! Сумасшедшая я. И Рейн, кажется, на почве стрессов тоже уже немножечко свихнулся.

— То есть вот прям сейчас поженимся? — Мне, если честно, не верилось, что уже очень скоро мы и правда станем мужем и женой. Ведь ещё утром я думала, что больше никогда его не увижу.

— Ну не прям сейчас. Через пару часов. До Эсхора ещё добраться нужно.

— Но всё происходит так быс…

Рейн привлёк меня к себе, с нежностью, как когда-то. Приложив палец к моим губам, сказал полушутя-полусерьёзно:

— Солнышко, по-моему, ты уже достаточно накапризничалась. Я ждал тебя два с половиной года. Больше не буду.

Справедливо.

И пусть всё это немного отдавало сумасшествием, но разве можно оставаться в рассудке, когда тебя целуют так, будто в первый и последний раз одновременно. Когда кажется невозможным оторваться друг от друга.

— Ночью продолжим, — нехотя отстранившись, прошептал Рейн, отчего мурашки побежали по телу.

Пока летели на частном транспортнике в южную столицу Радамана, коммодор занялся решением насущных проблем, отдавал приказы кому-то в Эсхоре, чтобы к нашему прилёту всё уже было готово.

Мне же было велено расслабиться и ни о чём не думать (почему-то Даггерти считал, что мои мыслительные процессы пагубно влияют на наши отношения), постараться отдохнуть (ведь сегодня ночью спать мне точно не придётся), а также не забыть выбрать себе свадебное бикини.

Неужели всерьёз думает, что я буду выходить замуж в купальнике?

Забравшись с ногами в мягкое кресло, включила планшет и первое, что сделала, это связалась с Элеей. Узнав, куда и зачем я намылилась, Эйрис шутя обозвала меня эгоисткой без стыда и совести, с надутым видом заявив, что без них с Фларчиком в качестве свидетелей это будет не свадьба, а так, глупость какая-то. Я не стала уточнять, когда это сержант Флар обзавёлся уменьшительно-ласкательным именем и что он сам по этому поводу думает, не до того сейчас было.

Просто попросила подругу не ворчать, а лучше за меня порадоваться. Что она и сделала, пообещав уладить всё с Кришоном и выбить для меня пару дней отпуска.

Свернувшись в кресле клубочком, я просто любовалась своим уже почти мужем. Ловила взглядом каждое его движение, каждый жест. Рейн не переставал хмуриться, недовольный результатами переговоров. На высоком лбу пролегла едва заметная складочка, которую так и хотелось стереть поцелуем.

Только сейчас, находясь с ним рядом, осознала, как сильно скучала по его глубокому, бархатному голосу. Правда, в данный момент в нём отчётливо слышались раздражённые нотки.

Из разговора поняла, что отель, в котором предпочитал останавливаться его высочество, был переполнен, а любимый номер — занят. Расхаживая по салону транспортника, Рейн методично вдалбливал своему собеседнику, что нам нужен непременно люкс, на меньшее мы не согласны и отказов не принимаем. Пусть делают что угодно, но найдут для будущих молодожёнов самый шикарный номер. А иначе навсегда окажутся в немилости у коммодорской семьи.

Не знаю, до чего договорился этот шантажист и любитель потрепать нервы, лично мне сейчас и любой шалаш был бы в радость. Убаюканная звуками родного голоса, окончательно расслабилась и не заметила, как погрузилась в сон.

Напряжение, в котором жила последние циклы, ушло. В душе воцарился покой. И твёрдая уверенность, что вместе мы преодолеем любые испытания.

К разочарованию Рейна, на пляж, где должно было состояться наше бракосочетание, я отправилась не в купальнике, а в лёгком струящемся платье, которое дожидалось меня в отвоёванном коммодором люксе. Про украшения, каюсь, позабыла. А потому пришлось импровизировать. По дороге из гостиницы к флаеру, что должен был доставить нас на берег океана, украдкой сорвала один из цветков, коими были щедро усыпаны кустарники, хрупким малахитом окаймлявшие дорогу. Коснувшись кремовых лепестков, шелковистых наощупь, удачно сочетавшихся с цветом моего наряда, попробовала украсить этой экзотической красотой свою причёску.

— Давай помогу. — От Рейна не укрылся сей маленький акт «вандализма». Остановившись, он на удивление ловко справился с импровизированной заколкой, заботливо заправил мне за ушко непослушную прядь и поинтересовался мягким, чуть хрипловатым шёпотом, каким впору в любви признаваться. — Не передумала? — Тихий голос, пьянящая близость, тепло дыхания на моём виске сделали своё дело: я снова оказалась во власти его чар и не сразу сумела вникнуть в смысл вопроса.

А вникнув, уверенно помотала головой, так, что бедный цветок снова пришлось водружать на отведённое ему место.

— Даже не надейся! — Теперь ни за что не отступлю и подобной глупости больше не сделаю. И за прошлую ещё долго буду себя корить. Немного помедлив, продолжила: — А ты? Уверен, что хочешь этого? После всего… что между нами произошло.

— По-моему, солнышко, сомневаться — это больше по твоей части, — очередная подколка.

Уже третья за этот вечер. А ведь у нас ещё вся жизнь впереди.

Мамочки…

— Я в своих желаниях никогда не сомневался. Иначе бы не добивался тебя так непростительно долго.

А вот и сарказм.

— Игнорируя и спеша улизнуть на другую планету, лишь бы быть от меня подальше? — не осталась в долгу я. — Какой-то странный у тебя способ «добивания», не находишь?

Хотя, если вложить в это слово иной смысл, можно сказать, что способ очень даже действенный.

— Главное, что он работает, — и снова хитрющая улыбка на пол-лица. Сразу почувствовала себя доверчивым зверьком, угодившим в умело расставленные сети. Из которых ему, ошалевшему от счастья, совсем не хотелось выбираться.

— Кстати, надо бы сообщить Фейрусу. Правда, он убьёт нас…

— Лучше завтра, — поспешно проговорил Рейн, направляя флаер к радужным небесам и умело лавируя в бесконечном потоке аэромобилей. В одном из самых популярных курортов планеты жизнь, как обычно, била ключом. — Если ты, конечно, не планируешь следующие несколько часов выслушивать его вопли.

Фейрус мечтал устроить нам пышную свадьбу. С размахом, помпой и кучей приглашённых. Как любил он повторять: отметить так, чтобы о союзе л'эрда Даггерти и лиэри Таро узнали в каждом уголке Вселенной. Обычно во время таких заявлений Рейн страдальчески закатывал глаза, а я в предвкушении улыбалась. Мне, как и любой заядлой мечтательнице, хотелось красивого торжества. И чтобы быть в центре внимания. Но сейчас… Сейчас я была просто счастлива и не желала ничего другого. Только маленького праздника для нас двоих.

Боюсь даже предположить, как отреагирует л'эрд Арвейл, когда узнает, что мы обвенчались по-тихому, не сказав ему ни слова. Потом, конечно, порадуется (надеюсь!), но сначала будет рвать и метать. А потому Рейн прав, сногсшибательное известие вполне может подождать до завтра.

Эти вечер и ночь принадлежат только нам.

Тот, кого нанял Даггерти в помощники, оказался настоящим кудесником. Иначе как ещё, если не при помощи магии, возможно за два с половиной часа превратить дикий пляж в райское местечко со сказочно красивым шатром, полог которого, сотканный из прозрачных тканей, словно волны колыхался от малейшего дуновения ветра.

Шум прибоя, крик птиц, парящих над океаном, превращались в волшебную музыку, сопровождавшую нас на протяжении всей церемонии. Пока мы, оставив всё плохое позади, давали друг другу клятвы и верили, что впереди нас ждёт только хорошее.

Праздничный ужин был недолгим. Не успели мы оценить закуски, как Рейн потащил меня прогуляться по пляжу. Видите ли, ему захотелось подышать свежим воздухом, полюбоваться красотой океана. Вот только с созерцанием природы в тот вечер так и не сложилось. Сами не заметили, как оказались на другом конце берега. Спрятавшись среди огромных валунов, щедро расписанных трещинами, мы целовались, словно подростки, впервые познавшие любовь. Наслаждались мгновениями близости, неспособные оторваться друг от друга.

— Рейн, — каждая ласка, каждое прикосновение хмелем ударяло в голову. — Может, лучше завтра поужинаем? — Лёгкая россыпь поцелуев на шее, за ушком, неясный шёпот, звучащий для меня слаще любой мелодии, и сердце уже готово выпрыгнуть из груди, а тело накрывает новая волна дрожи. — Предлагаю вернуться в отель. Ты ведь уже неголоден…