Отражения (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 73

Резонное замечание.

Секунда, две — по телу разлился холод. Создатели! Что же я натворила?! Неужели ошиблась, и эта ошибка стоила нам нашего с Рейном будущего?

Сунув планшет в сумку, рванула к выходу.

— Эй! Ты куда?

— Скажи Анику, что я заболела, хорошо? Или ничего не говори… Мне всё равно! Мне нужно… просто его увидеть.

К счастью, Рейн не стал уточнять, чего это мне вдруг приспичило с ним встретиться. Если честно, я и сама не знала ответа на этот вопрос. Пока летела в управление военно-космических сил, убеждала себя, что просто поговорю с ним об Айдире Голдрен, просто расспрошу о ней. Возможно, они действительно были знакомы в прошлом.

Впервые мне представился случай побывать у Даггерти на работе. Охрана, заранее предупреждённая о моём визите, просканировав меня, пропустила внутрь. Следуя инструкциям Рейна, я поднялась на девятнадцатый этаж и отправилась на поиски нужного кабинета.

Ещё будучи в коридоре, услышала голос коммодора, которому вторил громкий бас незнакомого мне мужчины. Возле двери в нерешительности остановилась, осторожно постучала и замерла, ожидая приглашения войти.

— Проходи, Шиона, — уж не знаю как, но Рейн догадался, кто там скребётся в дверь.

— Добрый вечер, — улыбнулась седобородому офицеру, развалившемуся в кресле напротив коммодора.

Машинально отметила, что уже давно не видела Рейна в униформе, и сердце защемило в груди. Никому другому из радаманских военных она не шла так, как Даггерти.

— Что ж, надеюсь, Рейн, ты не пожалеешь о своём решении, — поднимаясь, сказал бородач и протянул для прощания руку.

— Я тоже на это надеюсь, полковник. — Даггерти сердечно пожал протянутую ладонь. — Спасибо, что заглянули.

Став свидетельницей лишь обрывка разговора, я тем не менее прекрасно поняла, о чём они говорили. Конечно же, о его переводе! Теперь уже сердце не щемило, а лихорадочно колотилось в груди. Он ведь даже не сказал мне, куда улетает. Предпочёл оставить в неведенье? А может, посчитал, что мне это будет неинтересно.

Полковник, мазнув по неожиданной гостье не слишком-то приветливым взглядом и процедив сквозь зубы слова не то приветствия, не то прощания, покинул кабинет.

— Привет, — на губах коммодора обозначилась короткая улыбка. — Что-то случилось? Или просто хотела узнать, как Трин?

— Нет… То есть да. Конечно, хотела. — Я замялась, смутившись под его пристальным взглядом. Не желая играть в гляделки, которые, заранее знала, непременно проиграю, сделала вид, что меня страх как интересует окружающая обстановка. Рейн развивать беседу не торопится, поэтому пришлось спросить: — Как она?

— Намного лучше. — Вернулся за рабочий стол и, пока говорил, что-то увлечённо рассматривал на экране планшета. Но пусть уж лучше пялится в него, чем на меня. — К счастью, Трин восприняла решение Фейруса продолжить лечение спокойно. Хотя я был уверен, что без истерик не обойдётся. Надеюсь, теперь она пересмотрит свои жизненные позиции и больше не сорвётся. — Он горько улыбнулся и всё-таки одарил меня взглядом, пусть и мимолётным. — Чувствую себя предателем, оставляя её. Но по-другому… В общем, она поняла, почему я улетаю.

— Рейн, — заставив себя сдвинуться с места, шагнула ему навстречу, а он так и остался стоять за столом, словно за спасительной баррикадой.

Нужно было с чего-то начинать, открывать рот и говорить по делу — я ведь за тем сюда и явилась. Рассказать о погибшей девушке, спросить, есть ли предположения, откуда она могла взяться в его воспоминаниях. У меня предположений не было. Никаких.

Вот только в какой-то момент всё это перестало иметь значение. Глядя на него, такого родного, по-прежнему любимого, я вдруг поняла, чего сама себя лишила. Поставила свои страхи, свою гордыню, обиды прошлого, вот уже два года сорной травой прораставшие внутри, превыше доверия. Страхи никуда не ушли. Но сейчас я больше боялась не того, что окажусь обманутой, а того, что могу потерять.

Вопрос про Айдирутак и не был озвучен. Просто перестал для меня существовать.

— Рейн, — повторила, собираясь с мыслями. Решила, будь что будет. Просто скажу, что чувствую. А там уже — как угодно Создателям. — Я запуталась. И мне страшно. Страшно быть с тобой… Но ещё страшнее быть без тебя. Единственное, в чём я сейчас уверена, — это в том, что ты мне нужен. И нужен будешь всегда. Каждый день, до конца моей жизни. Поэтому… отпустить тебя я не в силах. — Вздохнула полной грудью, набираясь храбрости перед последним прыжком, в пропасть неизвестности, и выпалила на одном дыхании: — Рейн Даггерти, ты выйдешь за… то есть, ты женишься на мне? — И совсем уж тихо, опуская взгляд, добавила: — Мне бы этого очень хотелось.

Думала, самое сложное позади. Те слова, что жгли изнутри, не давали покоя, наконец-то были произнесены. Ан нет. Самым сложным оказалось ожидание его вердикта. Судьбоносного решения для нас двоих.

Не знаю, как нашла в себе силы заглянуть ему в глаза, в синеве которых так отчаянно желала прочесть самый важный ответ в своей жизни. Но Рейн оставался бесстрастным, и от этого призрачный лучик надежды, что всё ещё может измениться, стал гаснуть.

Каков шанс, что меня сейчас не выставят за дверь и не отправят гулять со своим спонтанным предложением руки и сердца на все четыре стороны?

Спустя бесконечно долгие секунды, на протяжении которых моё сердце колотилось как сумасшедшее — единственное, что нарушало давящую тишину, — Даггерти ожил. Обойдя стол, подошёл ко мне.

— Пойдём, — ответил предельно лаконично. И это было совсем не то, что я ожидала от него услышать. Схватив за руку, потащил к выходу.

Вот зря подумала про выставление за дверь. Что называется, напророчила.

— Э-з-з… а куда? — решила уточнить на всякий случай, уже ни на что не надеясь.

Не сбавляя скорости, Рейн обернулся, и я уловила смешинки в его глазах.

— Как куда? Жениться. Раз уж ты так настаиваешь.

— В смысле жениться? — оторопело пролепетала я и попыталась притормозить. Куда там. Даггерти упрямо тянул меня за собой. — Что, вот так сразу?!

И это я себя считала спонтанной…

— А почему бы нет? — вопросом на вопрос ответил мой уже почти благоверный.

Создатели! Неужели всё это происходит на самом деле?

Не сумев отказать себе в удовольствии, Рейн с издёвкой проговорил:

— Кто ж тебя такую непредсказуемую знает. Вдруг завтра проснёшься, и тебе в голову взбредёт очередная блажь, обвинишь меня во всех смертных грехах. Например, в наличии тайного гарема. Боюсь, ещё одного твоего заскока моя бедная психика не переживёт.

— Но как же твой перевод? — Я едва поспевала за явно перевозбуждённым радаманцем. Э как его пробрало.

Как назло, все лифты оказались заняты. А Рейн, не желая, как он выразился, терять ни минуты (опять же из страха, что меня может переклинить), не придумал ничего лучшего, чем отправиться вниз пешком. Руку мою он так и не отпустил. По-видимому, решил, раз уж поймал, больше вырваться мне не удастся. Да я, в принципе, и не собиралась…

— Рейн, а как же твой перевод? — повторила вопрос, который он, кажется, даже не услышал. — Разве не нужно сначала всё обсудить с начальством? Что, если тебе не разрешат остаться?

— Когда вернёмся, поговорю с адмиралом Дорном. Думаю, он войдёт в моё положение. Знает ведь, какая у меня невеста, — шпилька номер два. Чует моё сердце, он теперь на мне за всё оторвётся. — В крайнем случае, если перевод нельзя будет отменить, полетишь со мной.

Ничего себе! Быстро он всё распланировал. Прям сходу. Или, скорее, слёту.

— А как же платье? — несмело заикнулась я, слетев с последней ступеньки. Знаю, глупость, но почему-то это было первое, что пришло мне в голову.

К моей великой радости, Даггерти всё-таки остановился, позволив мне сделать маленькую передышку. Рейн, в отличие от меня, не выглядел ни запыхавшимся, ни взволнованным. Только глаза блестели как шальные, и на губах играла так хорошо знакомая мне хитрая улыбка.

— Там, куда мы отправимся, оно тебе не понадобится. Разве что свадебное бикини… Пока будем лететь, закажешь себе что-нибудь в сети.