Фамильное древо (СИ) - Ахметова Елена - Страница 45

- И что от меня требуется? - устало спросила я.

Одержимый слегка склонил голову к плечу и лукаво сверкнул глазами.

- Рядом с тобой Аидана прорывает, - доверительно признался он, - и я улавливаю чуть больше. Можно я подержу тебя за ручку?

Я недоуменно заломила бровь, но покорно высунула ладонь из-под одеяла.

- Ты уже держал меня за руку. Полагаешь, отсутствие перчатки что-то изменит?

- Если бы ты чувствовала то, что чувствует он, то не сомневалась бы, - самодовольно мурлыкнул одержимый, вцепившись в мою ладонь двумя руками. - Может, выберешься из-под одеяла?

- Нет, - сразу отказалась я.

Кристор поднял голову, и что-то в выражении его лица мне очень сильно не понравилось.

- Заинтриговала, - признался он и довольно прищурился. - Что же на тебе такое надето, м? Покажи! А то меня спросят, на каком плече у тебя родинка, а я и не в курсе - как тут поддерживать легенду о любовнике? Что хмуришься? Родинка не на плече?

- Кристор, - с нажимом произнесла я. - Ты забываешься.

- Знала бы ты, как Аидана это бесит, - доверительно улыбнулся одержимый и с довольным вздохом прижался щекой к моей ладони. - Как будто я ввалился в храм нагим и пьяным и склоняю к нехорошему всех жриц разом. А за ножку подержаться можно?

Я с трудом удержалась от того, чтобы ознакомить его со своей ногой путем оздоровительного, классово правильного пинка. Но тогда он точно узнал бы что-нибудь лишнее о расположении родинок, поэтому я села на постели, укутавшись в одеяло, и поставила стопы на пол.

- Падай ниц и держись, - сдержанно позволила я.

Одержимый возмущенно фыркнул, но тут же застыл, глядя перед собой.

- А ему именно этого и хочется, - растерянно сказал он и, подумав, действительно опустился на колени и прижался лбом к своду моей стопы.

Семнадцать поколений благородных предков вряд ли одобрили бы мое служебное рвение - но все-таки помогли сохранить достоинство и не спрятаться с писком под одеялом, хотя, надо признать, для этого им пришлось поднапрячься.

Дыхание мужчины, скорчившегося в очевидно неудобной позе, стало почти умиротворенным. Я молчала, невольно поджимая пальчики. Кристор не шевелился.

Лучшего момента, чтобы без стука войти в спальню, просто и придумать было нельзя - а чувство времени у Джоаны, в отличие от манер, всегда было отменное.

На коленопреклоненного мужчину у моих ног кузина отреагировала вполне предсказуемым вскриком и с грохотом уронила планшет на опустевшую вазу из-под цветов. Планшет, судя по гневному писку только что пришедшего сообщения, уцелел, ваза, увы, нет - но меня это уже волновало мало.

У тетушки Джейгор слух был тоньше, чем у охотничьей собаки.

- Лорд Аидан, - со всем возможным достоинством поджав ноги под кровать, сказала я, - не затруднит ли вас покинуть спальню тем же путем, которым вы в нее пришли?

Кристор, наконец, поднял голову, и мне отчего-то нестерпимо захотелось спрятаться под одеялом. Одержимый смотрел на меня как-то нетрезво; зрачки расширились так, что радужка казалась тонким светло-серым ободком вокруг черного провала в пьяную, благоговеющую бездну.

В его глазах не было ничего общего со взглядом художника, воровато косящегося на мою постель. И с наглухо запечатанным взглядом принца, никогда не позволявшего себе даже излишнего любопытства, - тоже.

До сих пор на моей памяти с таким беспомощным восхищением, близким к религиозному экстазу, смотрели только на Верховную жрицу. Лично я бы предпочла больше никогда не ловить на себе подобных взглядов - особенно от близких мне людей.

- Да, - выдохнул одержимый, - все, что угодно… - и только потом сморгнул и сглотнул, отступая. - Как пожелаете, миледи.

- Могу я рассчитывать, что вы хорошо обдумаете наш разговор и сообщите мне итоги своих размышлений? - невозмутимо поинтересовалась я. - Только, прошу вас, каким-нибудь менее экстравагантным способом, нежели проникновение через окно второго этажа.

- Залезу через первый этаж, - клятвенно пообещал Кристор, явно уже пришедший в себя, быстро выдохнул над моим запястьем и выскочил в окно - как мне показалось, с несколько излишней поспешностью, будто он и сам испугался того, что испытал.

Джоана стояла молча, подобрав планшет и выставив его перед собой, будто щит, и часто-часто моргала. За окном ругался редчайше низкий бас, на обладателя которого, по всей видимости, приземлился один движимый страхом и энтузиазмом одержимый.

- Ты что-то хотела показать? - негромко спросила я. Кузина и раньше частенько прибегала с чем-нибудь интересным среди ночи, если видела свет из-под двери моей комнаты: привыкла за полтора года, что ничего, не предназначенного для глаз юной леди, не увидит.

Внезапные перемены шокировали ее достаточно, чтобы Джоана растерянно моргнула и заглянула в планшет, будто забыла, что хотела сказать - и ее опередила громогласная и вездесущая тетушка Джейгор в компании сонной камеристки.

- Что тут случилось? Я слышала шум!

Похоже, не одна она: за окном все мгновенно стихло, а затем послышались уверенные гитарные переборы. Я обреченно зажмурилась.

Пел Констант, как и подобает сыну герцога, весьма неплохо; сильный голос, близкий к оперному, позволял ему практически идеально исполнять классические ирейские серенады, на которые мало кто отваживался со времен старой династии. Если бы лорд Эмбер пожелал, его ждала бы блестящая карьера в Королевской опере.

И, хоть он и выбрал совершенно иную стезю, голос его был прекрасно известен всем, кто бывал при дворе.

- Вот это - другое дело, - одобрительно сказала леди Джейгор, бывавшая там, увы, регулярно. - Что же ты сидишь, Вега? Выгляни и подбодри его! Брось цветок из окна!

- У нас в доме нет цветов, - обреченно напомнила я и поплотнее укуталась в одеяло. Из окна тянуло свежестью. - Уже.

- Тогда - платок или шарфик, - безапелляционно приказала тетушка. - Впрочем, нет, шарфик - слишком многообещающе. Платок с вензелем вполне подойдет. Скорее, пока он не ушел!

Ни одна известная мне классическая серенада не длилась менее десяти минут, и торопиться было определенно некуда, но спорить с решительно настроенной леди Джейгор я не рискнула и обреченно побрела к комоду, а сама тетушка переключилась на дочь:

- Почему ты не в постели, Джоана?

Я зависла над выдвинутым ящиком, сраженная недобрым предчувствием.

Из-за каких пикантных новостей, которые никак не могли подождать до завтрака, могла прибежать ко мне кузина, взволнованная до такой степени, что забыла постучаться?..

- Вот, - с хорошо знакомой мне обреченностью в голосе сдалась без боя Джоана и протянула матери планшет. - Утреннюю статью о том, как нас с Вегой облила принцесса, перепечатали на новостном портале… и фотографии прикрепили другие. Похоже, мы не одному журналисту на глаза попались.

Я обернулась через плечо, скомкав искомый платок в руке и сама этого не заметив.

- Вега, - медленно сказала тетушка, что-то листая на планшете, - положи платок на место. И закрой окно. Впрочем, нет. Тина, закрой ты. И задерни шторы!

Камеристка подчинилась так же беспрекословно, как и мы с Джоаной, и в комнате стало тише - а вскоре певец с тщательно скрываемым облегчением умолк вовсе.

- Он же сын герцога, - робко напомнила я.

- Младший, - пренебрежительно отмахнулась тетушка, рассматривая фотографию. - А я вижу куда более выгодную партию, хотя, нужно признать, усилий потребуется куда больше.

Не выдержав, я подошла ближе и невежливо заглянула ей через плечо - а тетушка и не думала скрывать свою добычу.

На планшете сиял тщательно отфильтрованными красками тот самый момент, когда маленькая принцесса со странным сосредоточением на очаровательном личике выплескивала “газировку” на нас с Джоаной. Жидкость выгодно поблескивала на солнечном свету и приковывала внимание, но Его Высочество в кадре смотрел не на нее, не на наши платья и даже не на разбушевавшуюся дочь.

Третий принц Ирейи, всегда такой сдержанный, безукоризненный, соответствующий всем канонам светского поведения, беззастенчиво пялился в мое декольте. С ярко выраженным, весьма однозначным интересом, какой и не снился всяким там беспардонным низкородным художникам.