Дикие розы (СИ) - "duchesse Durand" - Страница 58

— Я все слышала, — её голос был глухим и убитым.

— Хорошо, что мне не придется пересказывать это, — вздохнула Ида, позволяя себя откинуться на спинку. — Это конец… Я не знаю, как я смогу явиться на суд и держаться там с достоинством. Жюли, я не хочу думать, что это конец.

— А если попросить денег у соседей? — старшая Воле с надеждой посмотрела на свою сестру.

— Чтобы избавиться от одних долгов и влезть в другие? Потрясающе! — с сарказмом ответила Ида, взмахнув рукой так, что едва не свалила стоявшую на столике рядом вазу.

— У тебя есть другие варианты? — этот голос заставил среднюю виконтессу Воле мгновенно обернуться. Моник медленно пересекла комнату и села на диван.

— Отлично! Семейный совет! — всё с тем же сарказмом, истерическим голосом, продолжила Ида. — Как мило! То дела тебе не было до этих развалин, а теперь, как на горизонте появилась перспектива оказаться на улице, «Вилла Роз» стала главным объектом твоих мыслей! А хотя знаешь, Моник, это хорошо. Я терпеть не могу унижаться и мне это уже ужасно надоело, поэтому просить деньги у всех соседей будешь ты.

— Я? — переспросила Моник, глядя на сестру самым глупым взглядом, какой только имела.

— Да ты. Другой Моник де Воле здесь, к сожалению, а может быть и к счастью, нет, — развела руками Ида, изображая наигранное сожаление и оглядывая гостиную, словно в поисках двойника сестры.

— Давайте мы не будем ссориться! — умоляюще воскликнула Жюли, перебегая глазами с Иды на Моник.

— С удовольствием, — холодно ответила Ида, даже не взглянув в её сторону. — Но только после того, как наше будущее буду творить не только я.

— «Вилла Роз» — твое поместье, — равнодушно заявила Моник, поднимаясь с дивана и направляясь к дверям. — Ты всегда мечтала им владеть. Так владей.

Ида бессильно откинулась в кресло. Да, сейчас тот редкий случай, когда Моник была права. Она ведь действительно всегда хотела быть единственной и полновластной хозяйкой «Виллы Роз». И вот, её мечта сбылась, но у медали, как всегда, оказалась оборотная сторона. Она и понятия не имела, с чем столкнется, когда станет владелицей поместья, площадь которого насчитывала тридцать акров. Налоги, долги, кредиторы, их адвокаты — каждый тащил на себя, требовал своё и непременно рассчитывал получить. И они получат. Всё, до последнего франка. Нет неразрешимых проблем, есть только нежелание их решать. В конце концов, Ида де Воле-Берг никогда не сдается. И никому её никогда не сломать, никому не загнать в угол. Так про неё все говорили здесь, осуждая и одновременно восхищаясь.

— Клянусь, я достану эти деньги! Чего бы мне это не стоило! — воскликнула Ида, резко поднимая голову и гордо расправляя тонкие плечи. — Если надо будет, я поползу на коленях перед всей округой. «Вилла Роз» мне дороже, чем гордость.

— Ты будешь просить деньги у соседей? — сдавленно проговорила Жюли, поднимая брови и удивленно глядя на сестру. Этот переход от подавленности к решительности поразил её до глубины души.

— Моник права. Это единственный выход, — Ида встала и подошла к окну, глядя на цветущий сад. — С людьми, которых знаешь, легче договориться.

— И когда ты поедешь на поклон? — горько усмехнулась Жюли, опуская глаза, чтобы Ида не увидела её слёз. Ей сейчас было бы не до этого. Вернее, думать нужно было не об этом, так что лишнее волнение ни к чему.

— Завтра. У меня слишком мало времени, чтобы растягивать это удовольствие, — вздохнула средняя виконтесса Воле, не отворачиваясь от окна и продолжая любоваться садом. Кто знает, может быть, она видела его в последний раз.

========== Глава 21 ==========

Ида молча поглядела в зеркало и поправила бант, на который были завязаны ленты на шляпке, принадлежавшей раньше Жюли. Затем, расправив складки на накидке, натянула на руки короткие замшевые перчатки и нарочито медленно принялась застегивать пуговки на запястье. Отправляясь в своё паломничество, она прекрасно понимала, что её проблемы никого здесь не тронут, но отчаянье, которое грызло её изнутри, заставляло идти на это унижение. От мысли, на какие ещё безумства её может толкнуть страх потерять «Виллу Роз», Ида лишь содрогалась. Равнодушие Моник, которая сидела в гостиной с вышивкой и выражением крайнего смирения на лице, раздражало ещё больше. Ида прекрасно знала, что никто в этом доме не примет то, что им послано со стоическим спокойствием.

Старшая Воле стояла в дверях гостиной, наблюдая за последними приготовлениями сестры, длившимися уже около получаса. Ида взглянула на неё и тяжело вздохнула, одновременно с этим попытавшись улыбнуться. Получившееся скорее походило на нервную усмешку. Жюли вздрогнула, выходя из оцепенения.

— Ида, — начала, было, она, но тут же осеклась и замолчала, понимая, что сейчас не время делиться с сестрой дурными предчувствиями.

— Что? — средняя виконтесса Воле повернулась к ней и пристально взглянула в напряженное лицо старшей сестры.

— Я хотела сказать… Я знаю, что ты вряд ли меня послушаешь, но… — Жюли с трудом подбирала слова, не зная, как продолжить. Ида терпеливо молчала.

— Видеться с герцогом Дюраном тебе сегодня не нужно, — наконец произнесла она, слегка оглянувшись на Моник, которая, к счастью, ничего не слышала. — Помощи этого человека я просила бы в последнюю очередь. И дело даже не в моей к нему неприязни, а в том, что для него вряд ли есть что-то святое и помощь от него скорее обернётся очередным проклятием, нежели спасением.

— Жюли, успокойся, — с лёгкой улыбкой прервала её Ида. — Тебе нельзя волноваться и переживать из-за меня. Я лишь хочу сохранить «Виллу Роз» и, честно сказать, мне всё равно, кто мне в этом поможет.

— Но, Ида… — снова попыталась заговорить Жюли, делая шаг в сторону Иды и неуверенно вздергивая к груди руки в умоляющем жесте.

— Отдыхай, — резко и сурово отрезала средняя виконтесса Воле и, уже мягче, словно испугавшись собственной резкости, добавила. — И не ждите меня. Я буду поздно.

— Ида, пообещай мне, что ты не попросишь помощи у него, несмотря на твоё к нему отношение! — с надрывом прошептала старшая Воле.

— Я не могу пообещать этого.

Жюли опустила голову и, поправив выбившийся из пучка локон, не поднимая глаз, проговорила:

— К кому бы ты ни обратилась, я всё равно желаю тебе удачи.

— Спасибо. Она мне пригодиться, — печально усмехнулась Ида и вышла, закрыв за собой парадную дверь. Жюли быстро подошла к окну холла и бросила последний взгляд на сестру, которая садилась в экипаж, опираясь на руку Филиппа. В следующий миг он уже взлетел на козла, и, хлестнув лошадей кнутом, погнал их по подъездной аллее. Пыль стелилась за каретой полупрозрачным шлейфом, мелкий гравий летел из-под копыт лошадей и розы роняли алые лепестки, когда поток воздуха касался их.

Отвернувшись от окна, Жюли увидела Моник, которая стояла в дверях гостиной, держа в руках вышивку.

— Уехала? — поинтересовалась младшая Воле. Жюли утвердительно кивнула.

— Я буду сильно удивлена, если хоть кто-нибудь откликнется на её просьбу, — Моник оглядела холл. — С этим местом давно пора проститься.

***

Ида молча смотрела в окно кареты. Уже вечерело и погода сильно испортилась. Небо заволокло серыми тучами, дул порывистый, пронизывающий, холодный ветер и хлестал ледяной дождь. Филипп, продрогший до нитки, понукал усталых лошадей, хотя это было бесполезно.

День был потрачен зря. К кому бы она ни стучалась в двери и в каких бы выражениях не рассказывала о своей проблеме, все опускали глаза и с фальшивой печалью просили прощения и говорили, что ничем не могут помочь, и от одной только их интонации Иду бросало в дрожь. Даже её слёзы, если бы, конечно, виконтесса Воле могла позволить себе подобную выходку, не тронули бы их. Она знала, что как только за её спиной закрывалась парадная дверь, те, кто ещё недавно сочувствовал её горю, злорадно улыбались, радуясь, что она наконец-то получает по заслугам. Хотя Анжелика Бонн ничуть не скрывала своей радости и выражала её вполне открыто. И, честно сказать, с этим Иде было смириться легче, чем с ложью сквозь зубы, которую требовал этикет.