Оружие бога (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 9

— Другие не раздавили, — отозвалась она. — И потом вовсе не обязательно меня давить. Я и сверху отработаю так, что ты забудешь обо всем на свете!

— Посмотрим, — проворчал я. — Раздевайся, работница!

Фигурка у нее была прекрасная, а лицо я опять рассмотрел только утром. Девица вознамерилась меня оседлать, но я ее остановил:

— Не спеши, торопыга! Хочешь неприятностей? Сначала с тобой поработаю.

— Я уже поработала сама, — смущенно сказала она. — Загры обычно не ласкают, поэтому…

Хорошо, что я выспался, потому что мы резвились полночи. Девушка оказалась страстной и неутомимой и добавила немало в копилку моего опыта, не говоря уже об опыте Сара. Утром я проснулся от ее ласк, а потом опять на какое–то время выпал из реальности.

— С тобой было хорошо, — с сожалением сказала она, когда я насыпал в ее ладони с полсотни монет. — Жаль, что ты не человек и не можешь меня отсюда забрать!

Мне тоже хотелось быть человеком, и я не отказался бы от такой подруги, несмотря на ее занятие, но что толку думать о невозможном! Ей было лет двадцать пять, но красивое лицо, точеная фигура и тяжелые, еще не обвисшие груди заставляли забыть о возрасте.

«Я уже не так сильно жалею о том, что согласился на ваш заказ, — сказал Сар, когда она ушла. — Если тебе не будет хватать денег на любовь, скажешь, и я перебью еще одну ватагу, а если не найдем разбойников, сам кого–нибудь ограблю».

«Не думал, что ты можешь шутить, — удивился я. — Обещаю не проводить ночи в одиночестве, если будет такая возможность. Ладно, нужно собраться и поесть, пока не приехал Руд».

Ореш не спешил, поэтому мы успели собраться и без спешки поесть очень вкусный завтрак. Вскоре после этого приехала наша охрана, и мы пошли за лошадьми.

— Сколько нам добираться до столицы? — спросил я Руда, когда проехали городские ворота. — У меня никто в ней не был.

— Смотря как будем ехать, — ответил он. — Если так, как мы добирались до Сандея, то доедем за пять дней, а если поторопим коней, можем уложиться в четыре. Я бы поторопил. Чем ближе к столице, тем больше будет трактиров. Нам не придется ночевать на дороге, и можно будет дольше ехать.

— Я не хочу спешить, — сказал я. — Какая разница, четыре дня или пять? А с вашей спешкой будем глотать пыль и так устанем, что придется задержаться в столице для отдыха. Если хотите, можете возвращаться галопом.

Дорога до столицы была такой же скучной, как и до Барма, и более неприятной из–за пыли. Ехали рысью, время от времени переводя коней на шаг, но мы на дороге были не одни. Обозы и крестьянские телеги, которые часто встречались в пути, только мешали ехать, а вот экипажи и всадники причиняли больше неприятностей. Почему–то все торопились и неслись по тракту, поднимая в воздух облака пыли. Трактиры действительно попадались часто, но в них не всегда были свободные комнаты, поэтому один раз пришлось ночевать на обочине. Трактирщики не держали девиц для развлечения, и Сар смог увеличить свой опыт лишь дважды, когда останавливались на гостевых дворах в стоявших на тракте городах.

К столице приехали, когда стало смеркаться.

— Никого из нас сейчас не пустят во дворец, — сказал мне Руд, когда заплатили страже и очутились в городе. — Придется переночевать на гостевом дворе. Я знаю один неподалеку.

— Ведите, — согласился я. — Он хоть хороший?

— В столице плохих не бывает, — ответил он. — Вы, Мак, почему–то везде выбираете самое лучшее. У вас все купцы такие моты? Наши не любят сорить деньгами.

— Все очень просто, Руд, — объяснил я. — Я живу только во время этого похода, а денег дали с запасом. Вот вы на моем месте экономили бы? А тому, кто дал мне жизнь, достанутся приятные воспоминания.

— Пожалуй, — согласился он. — Мне трудно представить себя на вашем месте. Вы не копия, а живой человек. По–моему, купцы поступают бесчестно.

— Я об этом не думал, когда шел к магу. Отец приказал — я выполнил. Наверное, многие просто не понимают, что создают живого человека, а потом его убивают. А тем, кто понимает, наплевать. Своя жизнь дороже.

За разговором выехали на большую площадь, и Ореш направил коня к одному из окружавших ее двухэтажных домов. Это был гостевой двор с помпезным названием «Самый лучший». Конюх не был уверен в том, что нам всем хватит комнат, но принял лошадей. Как оказалось, для его неуверенности были основания.

— У меня только три двухместных номера, — сказал нам хозяин, — а вас восемь. Решайте быстрее, потому что уже поздно. Недалеко от нас есть еще одно заведение. Если заплатите, один из моих слуг вас проводит. Можете поискать сами, но уже темно, а у вас нет фонаря.

Княжеские дружинники ушли в сопровождении слуги искать ночлег, а мы вселились в комнаты, после чего спустились в застольную. Поздний ужин не соответствовал названию заведения, но мы проголодались и быстро все съели.

— Девушки не нужны? — спросил хозяин.

Я устал, но сделал бы заказ, если бы не пришлось делить комнату с Рудом. Многие развлекались с девицами и в присутствии соседей, но я так не мог. Остальные вымотались больше меня и тоже отказались. Мы разошлись по комнатам, заперли двери и быстро заснули.

Утром Ореш не стал ждать завтрака и уехал в королевский дворец. Когда он вернулся, мы уже успели поесть.

— Я за вами, — сказал мне Руд. — Вы нужны канцлеру. Не копайтесь, Мак, мне сказали, что это срочно. Если боитесь за свои деньги, оставьте здесь Лаша.

Я так и сделал, после чего мы вышли из заведения и сели в карету. Пока ехали к королевскому дворцу, я смотрел в окно. Столица Салеи мало отличалась от нашей и не произвела на меня большого впечатления. При свете дня она смотрелась лучше, чем вечером, но я не увидел каких–то красот. Королевский дворец располагался в глубине большого парка, и меня туда не повезли. Охранявшие ворота гвардейцы распахнули одну из створок, и кучер свернул направо, к видневшемуся из–за деревьев небольшому двухэтажному зданию.

— Идите за мной и делайте только то, что вам разрешат, — шепнул мне Руд. — К канцлеру обращайтесь «светлейший». И не подходите к нему ближе чем на десять шагов!

Вход в резиденцию канцлера охранялся гвардейцами, двое из которых обнажили мечи и пристроились за моей спиной. Мы вошли в небольшой зал, из него поднялись по лестнице на второй этаж и по коридору дошли до дверей, возле которых стояли еще два гвардейца.

— Отдайте мне свой кинжал! — потребовал один из них. — Вы должны стать там, где скажут, не делать резких движений и следовать всем приказам! Если вас посчитают угрозой канцлеру, убьют!

Гвардейцы освободили проход и распахнули двери. За ними была большая, почти пустая комната, в дальнем конце которой сидел за столом одетый в черное старик. Три окна были закрыты занавесками из плотной ткани, поэтому канцлера было плохо видно. Четвертое ничем не закрыли, чтобы он мог хорошо рассмотреть тех, кого сюда доставляли. В примыкающей к коридору стене были сделаны ниши с такими же занавесками, как и на окнах. В двух из них, судя по запахам и биению сердец, стояли мужчины.

Я медленно шел к столу, пока не остановили следовавшие по пятам гвардейцы.

— Вы Мак из торгового рода Олеров? — спросил канцлер.

— Да, светлейший, — подтвердил я и низко поклонился.

— Для чего едете в Зарбу?

— Мне нужно продать жемчуг.

Наверняка князь передал с Рудом все, что обо мне узнал. Что уж теперь таиться! Если я им так нужен, грабить не будут.

— И много жемчуга? — спросил он.

— Много, светлейший. Мне его дал отец, а больше я ничего не знаю.

— Тебе говорили, зачем ты нам нужен. Готов выполнить поручение?

— Я передам бумаги, если доберусь до Зарбы и найду вашего человека, — повторил я то, что уже говорил князю Сандея.

— И что ты хочешь в награду? — спросил канцлер.

— Что может быть нужно такому, как я! Если отец будет торговать в Салее, сделайте ему льготу. Я сильно завишу от загра, поэтому не откажусь и от золота. Не для себя, а для него. Если ваши люди смогут рассказать о пути в Зарбу или дадут карту, у меня будет больше шансов дойти.