Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 3. Дары Судьбы (СИ) - "Рада Девил" - Страница 78

– Для этого существует возможность внести свое предложение на рассмотрение конкретного отдела или комиссии. Подобные вопросы можно решать и без открытого противостояния Министерству, – пояснил Артур. – Вы уже все почти взрослые, и мы с матерью надеемся, что нам не придется разочароваться в вас.

Рон в тот вечер долго обдумывал слова отца и пришел к выводу, что ему тоже больше по душе мирный путь решения проблем магического мира, пусть он и был более длительным. Однако он прекрасно понимал, что далеко не все разделяют подобную точку зрения, а потому их будущее было весьма неопределенным.

***

К середине августа эксперименты по разработке артефакта связи увенчались полным успехом. Том с помощью Гарри наконец-то добился устойчивого закрепления чарами всех предусмотренных планом свойств амулета, и его настройка была согласована с базовым колдовством и упрощена настолько, чтобы иметь возможность делать ее без особых затруднений.

– Мы рассчитали отключение артефакта, когда он не имеет телесного контакта со своим носителем. А еще Гарри нашел способ вплести в основное зачаровывание медальона своеобразный ключ, – Том, поясняя Северусу действие готового артефакта, с гордостью посмотрел на Гарри. – Сам расскажешь?

– Да ничего там особенного, – немного смутился Гарри. – Мы с Томом решили, что нужно как-то исключить возможность создания подобного артефакта кем-либо посторонним, чтобы никто не смог вклиниться в нашу сеть связи. Конечно, учитывая, что все колдовство производится на серпентарго, подобная вероятность и так значительно уменьшается. Но мы в курсе, что некто змеелицый смог воспроизвести метку – «знак Слизерина», хотя единственная запись об этих чарах находится у Тома, – Гарри знал, что дальше объяснять не нужно – Северус и так понял, на что он намекает. – В общем, я предложил на этапе закладывания основы для артефакта использовать небольшую смычку между слоями чар, которую способен поставить только утвержденный магией значимый наследник Певереллов. Это родовая магия, но мы вплели элементы обряда в канву других чар для того, чтобы ее нельзя было опознать.

– Учитывая, что на данное время таких наследников только трое, и это мы, – Северус обвел указательным пальцем присутствующих, – то создать подобный артефакт не сможет никто, кроме нас. Так?

– Да, – Гарри расцвел в довольной улыбке. – Любой, кто будет настолько умен, что сумеет каким-то образом разобрать плетение на артефакте, все равно окажется не в состоянии повторить его так, чтобы влиться в нашу сеть связи.

– Это как с метками – в них тоже присутствовала моя магия, как бы соединяя их все в одно целое, – уточнил Том. – Только с медальонами общая связь не прервется, если какой-либо артефакт отсоединится от сети. А еще мы с Гарри наладили возможность при настройке указывать своеобразный уровень приоритета, чтобы можно было ориентироваться – маг из чьей группы требует помощи.

– Когда будет много людей, то это поможет нам правильно организоваться и не кидаться всей толпой на каждое сообщение, – Северус понял их задумку. – Ну что я могу сказать? Вы – молодцы! Никогда не сомневался, что вы добьетесь успеха. С завтрашнего дня буду готов обучаться. Я так понимаю, что моя помощь вам понадобится, учитывая количество магической энергии, необходимой на создание одного медальона.

– Несомненно. Твоя помощь нам очень пригодится. Скоро начнутся занятия, и вам с Гарри будет уже сложнее найти возможность, чтобы спокойно поработать над созданием артефактов, – Том был уверен, что Северус все свое время до конца лета посвятит работе над амулетами.

– Договорились. А что там Люциус такой возмущенный был, когда связывался через зеркало? – полюбопытствовал Северус, меняя тему вечерней беседы.

– Робардс закусил удила после того, как Форман подал на него жалобу за необоснованное обвинение. Он попытался протолкнуть в Аврорате свое предложение о возобновлении негласной слежки за бывшими Упивающимися Смертью.

– Я так понимаю – ему это не удалось? – настороженно поинтересовался Северус.

– Люциус «нажал на нужные кнопки» и подключил к делу необходимых людей. Министр устроил совещание глав всех отделов и комиссии по безопасности, пригласив некоторых министерских экспертов, в том числе и Малфоя, вызвав на него и Робардса, – Том благодарно кивнул Барри, который принес на террасу фонарь – сумерки уже сгустились настолько, что было плохо видно собеседников. – В общем, этому выскочке задали вопрос – на основании чего он собрался преследовать уважаемых членов общества? Робардс сослался на суды четырнадцатилетней давности. Его в мягкой форме послали к дьяволу, напомнив о полном помиловании. Но он – упрямый дурак – начал доказывать, что прав в своих подозрениях. Плел что-то о возрожденном Волдеморте, метке и тому подобном.

– Как и на моем суде, – тихо заметил Гарри, получив согласный кивок Тома в подтверждение своего мнения.

– Люциус рассказал, что Робардс попытался даже прицепиться к нему лично. Кричал что-то вроде: «Раз вы не чувствуете за собой грехов, то почему боитесь слежки?» Ну… Малфой его и осадил, заявив, что даст добровольное согласие на соглядатая, если Аврорату больше нечем заняться, но только при условии, что и за Робардсом тоже будут следить, – Том насмешливо хмыкнул, вспоминая рассказ Люциуса, так его позабавивший. – Однако тот начал бить себя в грудь и кричать, что его никогда не судили как Упивающегося и он законопослушный гражданин. А Фадж на это возьми и сделай замечание: «Ну и что, что не судили? У вас, мистер Робардс, еще все впереди. И почему вы так боитесь испытать на себе то средство, которое советуете использовать против других законопослушных граждан?» – Том практически цитировал поведанное Малфоем. – И тут в их разговор вклинился Игнатиус Пруэтт, известный своими меткими выводами, и высказал предположение: «Да он боится, что выяснится, откуда растут ноги всех его замечательных идей». Вот после этого Робардс замолчал и больше не выступал, а всем стало понятно, что он поет с чужого листа или же высказывает чужие идеи, выдавая их за свои, – закончил свой рассказ Том.

– И мы догадываемся – чьи, – хмуро констатировал Северус.

– Значит, министр решил твердо держаться позиции, что никакой Волдеморт не возрождался? Тогда почему он не остановит шумиху в прессе, заставив их выступать на своей стороне? Нам это было бы очень на руку, – Гарри прекрасно понимал, что ему недостает опыта, чтобы самостоятельно находить ответы на все вопросы, особенно если это касалось людских поступков, на первый взгляд кажущихся нелогичными.

– В «Ежедневном Пророке» на эту тему печатают только – если ты не обратил внимания – статьи директорского подпевалы мистера Мейси. Министерство ведь должно показать, что в, так сказать, официальном государственном органе печати нет жесткой цензуры, – Северус насмешливо фыркнул. – Однако, как мы знаем, руководство магического мира вообще удерживается от каких-либо категорических заявлений о своей позиции в прессе, оставляя себе путь для удобного отступления. Вон – сколько Скитер ни порывалась напечатать разгромную статью по поводу директорских заявлений о грядущем апокалипсисе, но ей так и не позволили этого в «Пророке». Приходится ограничиваться более завуалированными заявлениями. Но сам понимаешь – что такое интервью с «уважаемым» Дамблдором и что такое статья эксцентричной Скитер. Ее репортажи любят почитать, как и все скандальные публикации, но все же больше доверяют словам Альбуса.

– Ладно – это я понял. А другие газеты и журналы? Там же вообще уже самую настоящую истерию раздувают, – Гарри чувствовал, что его клонит в сон – прошедший день отобрал немало сил, особенно магических. Но и бросать разговор, так и не разобравшись в мотивах Министерства, он не хотел.

– Все частные издания невозможно заставить прислушиваться к мнению правящей верхушки. Их можно только закрыть, но тогда поднимется шумиха о репрессиях, и пойдут слухи о замалчивании Министерством правды.

– То есть подобный шаг наоборот послужит на пользу именно Дамблдору и его планам, – Гарри с трудом сдержал зевок.