Избранная (ЛП) - О' - Страница 29

Он покачал головой. — Выгляни наружу.

Я подошла к стеклянным дверям и вышла на балкон. С веранды верхнего этажа открывался вид на улицу полную кафе и маленьких магазинчиков. Парочки гуляли, смеялись, размахивали пакетами с покупками и держались за руки. Легкая музыка аккордеона раздавалась в ночи.

Я уже видела это место среди фотографий Верити. Как Люк стоит на балконе, а позади него город. Она стояла здесь, прямо на этом месте, и фотографировала его. Я почувствовала слабость в коленях и уцепилась за перила. Затем, хромая, я вернулась обратно. Было приятнее чувствовать гнев, чем смятение.

— Ты похитил меня? Я была без сознания, и ты привез меня в Новый Орлеан? Ты не думаешь, что кто-нибудь заметит, что я больше не там? — Колин убил бы меня, если бы узнал, что я пренебрегла всеми правилами и мерами предосторожности, которые установил для меня. Тот факт, что он был прав, раздражал меня даже больше, чем угроза смерти. — Какой сегодня день? Как долго я уже здесь?

Он устало покачал головой. — Тот же день. Прошло минут пятьдесят с того момента, как мы покинули парк.

— Ты врешь, — мне стало совершенно понятно, что Верити была неправа, когда доверяла Люку. Я думала, он достоин доверия, но теперь, это я знала наверняка, она сильно заблуждалась в нем… Я начала на ощупь двигаться к двери и оглядывалась в поисках какого-нибудь оружия. С другой стороны стояла вырезанная из дерева статуэтка птицы, которая выглядела достаточно тяжелой, чтобы нанести удар.

— Куда ты собралась, Мышка? Неизвестный тебе город, никаких денег, поврежденная лодыжка? Воспользуйся той частью мозга, о которой всегда упоминала Верити. Я ничего тебе не сделаю. — Он шел ко мне с поднятыми руками, показывая, что он не опасен. — Сядь и съешь свой тост. Тебе сразу станет лучше.

— Ясно.

— Я перенес тебя сюда с помощью магии. И таким же образом я верну тебя обратно, когда мы закончим. Но у нас был уговор.

— И я должна тебе верить… Почему?

— Если бы я хотел причинить тебе вред, я бы оставил тебя бугименам.

Я медленно кивала и мотала головой. Звучало это логично, но в Люке всё противоречило логике.

— Тебе нужны доказательства?

— Доказательства были бы кстати.

— Позволь взглянуть на твою лодыжку.

Я оперлась о стену, готовая к побегу. Он опустился на колени возле моих ног и внимательно осмотрел порез, который выглядел очень плохо. Он вытащил платок и осторожно промокнул им кровь; прикосновения его пальцев были нежные и легкие.

— Удивительно, что ты не убилась на такой-то обуви. Не то, чтобы я не оценил бы эффект.

— Хочешь сказать, что ты обременён магией? Если так, то я поверила бы в это.

Он ухмыльнулся и попросил:

— Закрой глаза.

— Вот уж нет. — Это были те самые слова, которые часто используются в фильмах ужасов, прежде чем убийца обезглавливает третьесортную актриску. Вместо этого я сконцентрировалась на камине, на шуме потрескивающих поленьев, на тенях, которые отбрасывал огонь в полутемном помещении.

Люк тихо говорил, и слова были как пламя, поглощающее листву. Его пальцы зависли над обжигающим порезом и тупой болью вывиха.

Какое-то зудящее ощущение растекалось в ноге и вытягивалось пальцами Люка из икроножной мышцы, боль постепенно сменилась покалыванием, а затем и вовсе исчезла.

Люк слегка надавил на мою ногу, и я оторвала взгляд от танцующего огня.

Порез исчез.

Моя лодыжка была цела, как если бы с ней ничего не случилось. Я дотронулась до нее и пощупала место, где была рана. Кожа была мягкая и неповрежденная.

— Ты…

Он кивнул и поднялся. — Попробуй встать на нее.

Я так и сделала, взявшись за его ладонь, только на случай, если вдруг упаду.

Комната завертелась, и он отвел меня обратно к кушетке. Я тяжело опустилась на нее и была не в состоянии даже сформулировать вопрос. Онемев от шока, я взглянула на него.

— Магия, — произнес он, самодовольно, как и всегда.

Я вновь взяла чашку с чаем, так как должна была себя хоть чем-то занять, и опять поставила обратно, когда не смогла остановить ее позвякивание о блюдце. Я осторожно ощупывала лодыжку.

Люк присел рядом со мной, положив руку на спинку кушетки, как будто он только что не перевернул всё с ног на голову.

— Ты не мог бы… ну, знаешь… объяснить всё?

— Тут особо нечего объяснять. В мире существует магия. Некоторые люди обладают к этому особыми способностями. Некоторые нет.

— В этом нет никакого смысла. — Магии не существует. Конечно же это было целесообразным объяснением всего, что произошло в последнее время. Но это было невозможно. Я открыла рот, чтобы сказать это, но Люк остановил меня.

— Ты же не хочешь сказать мне, что я ошибаюсь, или как? Это был очень длинный день, Мышка. Это были две долгие недели. Ты же не собираешься затевать дебаты, в которых ты заведомо проиграешь? Неужели, ты всё еще не веришь мне, после всего, что видела сегодня ночью?

— Магия? Действительно настоящие ведьмы, заклинания и летающие мётлы?

Он преувеличенно наморщил лоб. — Теперь ты смеешься надо мной…

— Магия?

Он кивнул.

— И твои особые способности — это оказание первой помощи?

— В том числе.

Я всё не могла прекратить касаться своей ноги. — Тогда, в больнице. Ты вылечил меня.

— Это, казалось мне, меньшее, что я мог сделать.

Мне в голову пришла одна мысль. — Почему ты не помог Верити? Ты мог излечить ее. Тогда она была бы всё ещё…

Он резко оборвал меня на полуслове:

— Я могу лечить людей, Мо, но не оживлять мертвецов. Даже магия имеет свои границы.

Я откинулась на спинку кушетки. — Тогда для чего она вообще нужна?

— Для чего вообще нужно что-либо? — возразил он. — Магия — это как любая другая способность — интеллект, или способность попадать мячом в кольцо в прыжке, или умение шевелить ушами. Что-то в моей крови позволяет мне использовать магию.

— У Верити тоже была такая способность?

— О, да.

— Она знала это? Знали об этом ее родители?

— Она знала, но ее родители об этом понятия не имели. Они примитивные, как и ты. Никакой магии. Но обычно в семье есть кто-то…

— Евангелина. — Это был не вопрос.

Он кивнул. — Она дала Ви несколько советов и стала чаще приезжать в Чикаго, когда ей стало ясно, что происходит. Но Верити было необходимо больше помощи. Она накопила слишком много силы, чтобы просто бегать без присмотра. Таким образом, мы привезли ее в Новый Орлеан.

— Но после она вернулась домой.

— Она была слишком упряма. Говорила, что не хочет упускать последний учебный год, не хочет бросать тебя на произвол судьбы. Если хочешь знать мое мнение, это пугало ее.

Я теребила пальцами край подушки с кушетки. — Она отказалась от наших планов на Нью-Йорк. Она хотела поступить в Университет Тулейн.

— Пришлось идти на компромисс. Евангелина позволила ей вернуться на год. После этого детские забавы закончились бы. Она должна была выполнить задание.

— Но бугимены…

— Последовали за ней домой. Мы не учли этого. Мы не знали, что ей угрожает такая опасность.

— Я всё еще не понимаю, почему они гнались за ней. Что это было за такое особое задание?

Он потер лицо рукой. — Больше, чем просто задание. Это было ее предназначение.

Я раздраженно всплеснула руками. — Ох, опять эта чушь про судьбу? Ты серьезно?

— Ты спросила, — рявкнул он, — Так теперь закрой рот и слушай, так как у меня нет никакого желания повторяться. Существует пророчество — которое известно нам, магически одаренным людям, Арканам, настолько давно, что кто-то едва может о нем вспомнить.

Я укусила себя за губу, чтобы удержаться и не прерывать его.

— Чистая магия, которой владеют все Арканы, нестабильна. Она являет собой нечто могущественное — слишком опасное, чтобы с ней обращаться напрямую. Как… атомный реактор. Если бы кто-то игрался рядом с источником ядерной энергии, то моментально умер бы. Но если ее преобразовать, то можно обеспечить энергией целый город, верно? Принцип действия магии такой же. По всему миру существуют линии, линии направления, как их называют примитивные. Они связаны с чистой магией, они извлекают, изменяют ее в нечто, что Арканы могут безопасно использовать. Ты успеваешь следить?