По локоть в крови (СИ) - Мансурова Екатерина Ивановна - Страница 18

Кажется, я осознала свой дар. Он заключается в удивлении вампиров. Марк удивленно воззрел на меня, а я в душе ликовала своей победе. Весь образ книжных героев-романтиков с большой дороги, которые одним лишь взглядом вызывают трепет и отключают голос разума, к чертям под хвост. То есть со взглядом-то все в порядке, но голос разума у меня, слава богу, еще не сошел с ума. И неужели он настолько безукоризненно уверен в своей сексуальной привлекательности, что мысль о том, что смертная может ему отказать, застала его врасплох?

— Одну ночь, — раздраженно повторил он голосом, не терпящим возражений. — И ты приедешь, когда я позову. Руку.

Поняв, что в этом случае лучше избежать шуток, я протянула руку, предварительно сняв перчатку. Потому что не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, для чего ему понадобилась моя рука…

Выпустив клыки, и опьянев от предстоящего вкушения, Марк с хрустом впился в мое запястье, цепко удерживая руку, которую я рефлекторно пыталась одернуть от боли. Лорали глядела на хозяина едва ли не в экстазе, открыв рот и облизывая пересохшие губы. Александр тоже слегка опьянел от происходящего, а я ощущала себя такой опустошенной и грязной, какой не чувствовала даже после изнасилования. Я ощущала, как слабеют мои ноги, как покалывает кончики пальцев, и закусывала губу, от непонятных и настолько противоречивых впечатлений. Кровь покидала мое тело, и казалось, будто я чувствую, как она попадает в вампира и разливается по его веном, как я становлюсь частью его плоти…

Едва найдя в себе силы оторваться, Марк, перемазанный кровью, облизнулся, глядя мне прямо в глаза. Это блаженствующее выражение лица, выпачканного кровью, моей кровью, не забыть до конца своих дней. Посмотрев на запястье, я содрогнулась, едва сдерживая застлавшие глаза слезы. Рана, обильно кровоточила и выглядела так, будто меня покусал бульдог. К моему удивлению, через несколько секунд края укуса потянулись друг к другу, с щекочущим ощущением, и рана затянулась. Видимо это из-за слюны вампира, которая наверняка богата коагулянтами. Здесь мне вспомнились слова Марка «моя кровь или что-то большее»…

Обескураженный смотритель, вытирая лицо салфеткой, услужливо поданной изголодавшейся Лорали, протянул:

— Откуда в тебе такой источник жизни и силы? Ты пробовал ее, Александр? Уверен, нет, иначе бы ты вел себя по-другому…

Марк, аккуратно взял мою руку. Я была настолько себе противна, что уже ничему не сопротивлялась. Слезы безмолвно стекали по моим щекам и скапливались большими каплями на подбородке. Он говорил обо мне, как о еде. Словно я тарелка супа, которая стоит на столе и о вкусовых качествах которой беседуют два человека. Вампир невесомо погладил место, где только что был укус и поцеловал мое запястье, так, как будто это самое ценное, что встречалось в его жизни. Бутылка вина — это я. Меня только что пригубили и мне глубоко противно, что на этот раз я не могу отстоять свою честь и право на уважение.

Я подняла на него полные злости глаза и увидела, что взгляд вампира очень сильно изменился. Не знаю, удастся ли мне когда-либо понять, что за эмоцию я вижу в его глазах уже дважды. Поняв, что я заметила это выражение, он сдвинул брови и сурово изрек:

— Уходите.

Срань господня! Это была самая странная встреча и самое противоречивое знакомство в моей жизни. Александр взял меня за руку и быстрым шагом повел к выходу. Но…

— Постойте, а как же охотник? — все-таки моя жизнь тоже была под угрозой.

Во взгляде Марка так и читалось высокомерное: «это не твоя проблема, детка». О нет, это еще как моя проблема, учитывая, что ему ничего не стоит выяснить, где я живу и прикончить меня. Александр был прав в своем опасении, говоря «теперь они думают, что ты моя девушка» или что-то вроде этого. Не знаю, чем Александр успел насолить всем вампирам, с которыми мне только удалось повстречаться, но вряд ли это сулит мне что-то хорошее.

— Я не хочу погибнуть только потому, что кто-то из вас вляпался в неприятности.

— Дорогая, тебе достаточно не впускать в дом незнакомцев и не выходить никуда после заката, — меланхолично произнес смотритель округа.

Гневно фыркнув, я напомнила:

— Если вам интересно, то охотник может сегодня появиться в заброшенном доке на берегу Мелсуотен-Брейг около Мелфрида. Мы постарались его дезинформировать, и это могло бы вам помочь его поймать.

— Уходите, — в этот раз чуть мягче, но также настойчиво повторил вампир.

Да чтоб у тебя яйца отсохли!!! Во мне кипели нешуточные эмоции. Они, эти чертовы вампиры впутали меня в эту чертову историю, в которой мне грозит чертова смерть! Естественно я хочу защитить свою задницу, и сделаю для этого все возможное, но я слишком хорошо соображаю головой, чтобы понять — одной мне с этим охотником никак не справиться!

Мы вышли из бара через заднюю дверь, поскольку у меня не было ни малейшего желания вновь проходить через зал, наполненный сверхами, жаждавшими устроить со мной публичную оргию с поеданием в конце. Настроение было паршивое, как никогда в жизни.

Александр угрюмо молчал, эту его сторону я увидела впервые. Впрочем, мы не так давно были знакомы, чтобы узнать друг о друге достаточно или хотя бы сделать какое-то более частное представление. В общем же я могла сделать вывод, что он более-менее дружелюбно настроен к человеческому обществу и имеет огромные проблемы с некими вампирами-охотниками. И если Александр был просто угрюм, то я была вне себя от бешенства.

— Ты хоть чуть-чуть соображала, когда разговаривала с Марком? — пытаясь не срываться, спросил вампир.

— Александр, а что я могла? Да у меня башню сорвало, когда я увидела это логово разврата, этот Содом. Как только у меня хватило мозгов помочь тебе тогда и вляпаться в такое? Я же просто должна была написать статью, какого лешего стала строить из себя героиню?

— Ты спасла мне жизнь, — медленно и спокойно начал Александр, — за это я тебе благодарен. И по кодексу вампиров теперь я должен отплатить тебе. Перед тем, как мы расстанемся, скажи, что я могу для тебя сделать?

Оглянувшись по сторонам, я задумалась. Я знала, чего хотела — хотела бы забыть увиденное. Оно было настолько отвратительно, настолько ужасно, что у меня органы внутри начинали дрожать, а к горлу подступала неимоверная тошнота. С другой стороны, этот мир, каким бы пугающим ни был, но давал мне четкое ощущение того, что я начинаю познавать, что происходит вокруг, что я не нахожусь в неведении, как другие люди, и что имею какой-то вес, раз прошла через все это живой. Тем не менее, возможно от усталости и шока, я почти неслышно произнесла:

— Сделай так, чтобы я забыла…

Александр серьезно посмотрел на меня. Ветер раздул в стороны выбившиеся черные пряди волос. Карие глаза наливались чернотой. Казалось, будто в стакане с водой разливается черная краска. Это зрелище завораживало и пугало. Я не знала, смогу ли я жить без удивительных моментов мира сверхов, если он просто развернется и уйдет. Но я также не знала, смогу ли жить с полученными знаниями и не оборачиваться…

— Ты уверена?

— Да, — окрепшим голосом повторила я. — Зачаруй меня, но пообещай так же, что когда все это закончится, когда вы разделаетесь с охотником, и твоя жизнь придет в норму, ты вернешься, и мы начнем заново наше знакомство? Но ты не расскажешь мне о своей сути… никогда.

Я не была готова сжечь за собой все мосты, но от моего знания опасности — охотника, либо незнания, ничего не изменится. Если он решит меня убить, мало кто сможет ему помешать. Так что лучше проживу эти дни без опаски.

— Хорошо. Если это твое желание.

Вампир подошел вплотную, мягко положил руки поверх моих плеч и взглянул мне в глаза. Чернота его глаз стала абсолютной, глубокой, как бездна, исполненная бесконечного тепла и отеческой заботы. Вновь родилось чувство спокойствия. Наладив контакт с моим подсознанием, мужчина медленно произносил:

— После нашего разговора в галерее ты осмотрела остальные картины и, получив все сведения, необходимые для статьи, вернулась домой. Сейчас ты сядешь в машину и незаметно для родственников вернешься в постель. Ты проснешься с хорошим настроением, не подозревая о существовании мира сверхов.