Полукровка (СИ) - Черная Ева Л. "Черная Ева" - Страница 36

    Кузен лишь кивнул и молча меня приобнял. Так мы и направились обратно к унмусу, держась друг за друга. Все-таки хорошо, что он у меня есть.

    Вернувшись обратно в мастерскую, мы разошлись каждый по своим делам. Нат помчался подальше от нашего ангара, чтобы связаться с тхае; Ди, немного поныв, поплелся сортировать накопившиеся за несколько дней бумаги; а я, опять переодевшись в робу, пошла выполнять заказ, который откладывала до последнего. Ну, не могла я его спокойно сделать, не лежала у меня душа к хозяину этого унмуса.

       Так, в творческих муках, я все-таки закончила его разрисовывать и отправила на просушку. Сама же поплелась потихоньку в душ. Времени прошло достаточно, так что вполне можно собираться на встречу с приглашенными в замок тхае. На минуту я остановилась, осознав, что это теперь, в силу моего происхождения, отчасти и мой замок тоже. Помотала головой из стороны в сторону, лезут же всякие глупости в голову.

После того как я, следуя инструкции, сжала браслет, данный мне Дасильо, прошло от силы минут семь, и Тэр появился в офисе Ди. Поздоровавшись с партнером, тхае обратился ко мне:

    - Тата, собирайся, Дервис хочет услышать, удалось ли тебе что-то выяснить, - и усердно стал мне подмигивать то правым, то левым глазом по очереди. У него нервный тик? Хи-хи. Ох уж мне эти шпионские игры, надоели.

    - Да, чего говорить, нечего говорить, - заученно пробормотала я себе под нос, но так чтобы было слышно, - я даже ничего еще нового не накопала.

    - Вот сама ему об этом и расскажешь, - в ответ услышала я.

С Ди мы попрощались очень быстро, тот порадовался, что я опять вернулась к работе, а я его заверила, что постараюсь и дальше проявлять к работе рвение. Тэр во время нашего диалога ехидно ухмылялся, и все-таки потащил меня за собой к унмусу.

        В унмусе мы оказались в компании еще двух тхае внушительного вида, так что до самого замка не удалось нормально поговорить. Поэтому  выяснить, сделали ли они то, что я просила, я так и не смогла. Оказалось, сделали. Первым мне навстречу, как только я вошла в холл замка, попался отец.

      - Здравствуй, Тата, - поприветствовал меня он. - Председатель еще в пути, так что мы можем поговорить с тобой прямо сейчас, если нам, конечно, покажут подходящее для этого помещение.

Я после этих слов вопросительно оглянулась на Тэра.

   - Дервис предполагал, что вам понадобится место для общения, поэтому бери отца, и идите в кабинет хозяина замка. Дорогу ты знаешь, а мы подойдем к вам, когда появится Председатель.

   В кабинете было как всегда - тихо, чисто и спокойно. Усаживаться в хозяйское кресло ни я, ни уж тем более отец, не стали, а устроились на рядом стоящих стульях.

    С чего начать этот разговор, я не знала, потому и молчала. Рассматривая отца, я стала отмечать про себя и появившиеся на его лице новые глубокие морщинки, и усталое выражение глаз, и опущенные уголки рта.  Осознавая, как много я пропустила в его жизни и, возможно, пропущу еще больше.

  - Пап, как получилось так, что маму считали подкидышем-сиротой при живом отце, и как оказалось, что ты мне не совсем отец? - собравшись с мыслями, спросила у него.

 - Я все тебе расскажу, только не перебивай меня, пожалуйста. Мне и так тяжело об этом всём говорить. Письмо твоей бабки я получил уже на нашей с Саликой свадьбе. Твой дед, Томанис, так и остался несчастливым в браке. Когда он вернулся с войны к родственникам, твоя прабабка и слышать не хотела о его женитьбе на падшей.

   Я резко вскинулась, но не успела ничего возразить. Просто он мне не дал.

 - Это ее слова, не мои. Тогда вообще времена были другими, и отношение у всех было совсем другое... Ты знаешь, эта женитьба не принесла ему ничего хорошего. Жена не смогла родить ему ребенка, но и признать его ребенка от другой женщины как своего тоже не хотела. Твоя мама была ей как постоянное напоминание о самой большой неудаче в ее жизни, о присутствии в жизни ее мужа другой женщины... любимой женщины. Томанис не смог разлюбить твою бабку. Он ее искал, долго искал, но... не нашел. Мы даже не знаем, жива ли она.

            Он тяжело вздохнул и продолжил:

  - Письмо твоей бабушки Томанис мне отдал на свадьбе, у него не хватило мужества отдать его твоей маме раньше. Они с женой все-таки взяли на воспитание Салику, когда та была еще крохой, но она не знала о том, что ее растит родной отец... Я очень боялся ее потерять. Ты же помнишь, какая она была красивая и добрая. Ее, сироту, многие парни были готовы взять в жены, несмотря на то, что приданого у нее не было. А она, в благодарность за доброту, как она тогда думала, приемных родителей, выбрала меня. Я так боялся... Только после рождения Даниры и Ланики я смог отдать ей это проклятое письмо. Думал, двое детей крепко привязали, быт наладился - простит... Не простила.

- Она ушла. Развелась и ушла. А я спрятал дочек от нее, чтобы хоть частичка ее была со мной. У нее такие глаза были... Если бы ты знала, какие у нее тогда глаза были: как будто весь мир вокруг нее рухнул, а вместе с ним умерла и она. Только оболочка осталась. Ее предавали самые дорогие существа в ее жизни, и она не хотела терпеть предательства рядом с собой больше.

           Отказалась от меня и от рода и ушла. Почему он сам не отдал ей эту бумажку, ведь он ее отец? Почему мне пришлось разрушать свою жизнь? - он раскачивался, сидя передо мной, а я была рада, что он смог научиться на своих ошибках и рассказать мне правду, пусть и с опозданием. А еще благодарна за то, что он свою любовь к маме смог перенести и на меня, не родную ему по крови дочь.

- Я встретил ее через полгода, такую радостную. Она так и светилась вся изнутри от счастья и любви, а рядом с ней тхае. Я их встретил возле Храма, поэтому догадаться о причине ее радости было несложно. А потом я услышал, что он погиб. Это был мой ШАНС. И я предложил ей начать все заново, без лжи и предательства. Я пообещал, что всегда буду тебя любить как свою. А ты и так моя, родная, самая близкая мне по духу. Как я мог тебя не полюбить?

     Девочки маме так и не простили того ухода, хоть до сих пор и не знают причины. Я хотел рассказать, но... она не дала. Сказала, что дед должен сам признать внуков.

         Сказать на это было нечего, она была права. Поднявшись со стула, я подошла к отцу и обняла его. Прощать мне его было не за что. Не передо мной он виноват, не мне об этом и думать. С дедом и его женой даже на семейных праздниках больше видеться не хочется. Пока он сам не признает нас. А об остальном я подумаю завтра. Со всем тем, что вывалил на меня папа, нужно переспать, а у меня еще впереди разговор с Председателем и... тхае.

Слезы на щеках потихоньку прекращали свой бег. Просидев еще с полчаса с отцом в чужом кабинете, я наконец пришла в нормальное состояние.  И  немного успокоила его, такого большого и родного мне.

- Я рад, что мы смогли с тобой об этом поговорить. И мне все равно, чья в тебе кровь, ты моя дочь, и точка.

Я на это только улыбнулась. Да, на душе еще оставалась грусть, но после этих его слов она стала более светлой и уже не давила камнем на душу.

   Что ж, пора прекращать свои личные дела и приступать к служебным, впереди еще нелегкий разговор с главой Собрания.

   Глава 15.Планосоставительная.

Я сидела у Ди с ошарашенным выражением лица. Ди, его сотрудники и даже Нат, прилетевший к нам по звонку кузена, как на пожар, так и не сумели выбить из меня хоть словечко, объясняющее мое состояние. А я была в шоке, даже не так, я до сих пор в ШОКЕ. А еще внутри подымалась БУРЯ и кому-то эта буря снесет «крышу».

Папа ушел практически сразу после разговора со мной, но я знала, что у нас с ним, даже если и не будет все по-прежнему,- то все равно будет хорошо. Я пока еще не знаю как, но… не плохо – это точно.

Мои размышления прервал звук открывающихся дверей.  Повернулась в сторону дверей и замерла в недоумении: они были закрыты. Ничего не понимаю. Сердце пропустило удар. А посторонние звуки послышались совсем с другой стороны. Резко развернувшись, увидела Тэра и Дервиса выходящих из потайной двери, за их спинами маячил морэ Тэтвил с завязанными глазами.