Фалько - Перес-Реверте Артуро - Страница 8

– Сеньор Фалько осведомлен о сути задания? – спросил он у адмирала.

– Не имеет ни малейшего понятия.

Фалангист рассматривал гостя, вперив в него маленькие недоверчивые глазки за стеклами круглых очков. Он уселся за свой стол и барабанил пальцами по зеленой обложке какой-то папки. Намеренно, разумеется. Фалько, и не читая того, что было на ней написано, знал, что это его досье.

– У вас богатая биография, – сказал Поведа, нарушив наконец молчание.

– У вас тоже, насколько я знаю, – ответил Фалько и тут же получил укоризненный взгляд адмирала.

Поведа несколько секунд смотрел на него, не произнося ни слова. Потом изобразил на лице некую ужимку, недотягивавшую до улыбки. И, не поворачиваясь, ткнул большим пальцем себе за спину, где на стене висел портрет основателя «Фаланги».

– Что вам о нем известно?

Фалько скрыл удивление и подавил желание обернуться к адмиралу. Вопрос застал его врасплох.

– Видел его как-то раз в Хересе, – сказал он после минутного раздумья. – И братьев его тоже.

– Если встретите, сможете узнать?

– Конечно.

– Я имею в виду в необычных ситуациях. В особых условиях.

– То есть?

– Ну, например, ночью, в полутьме…

– Думаю, да, если увижу его лицо.

Поведа оценивающе смотрел на него.

– А что еще вы о нем знаете?

– То же, что и все, наверно. Адвокат, сын генерала Примо де Риверы… Образованный, воспитанный, приятной наружности, любит женщин, знает языки. По взглядам ближе к Муссолини, чем к Гитлеру… Убежденный фашист, три года назад основал испанскую «Фалангу». Еще знаю, что в марте республиканцы его посадили, а в июле, когда произошел переворот, он еще оставался в тюрьме Аликанте. И по сию пору там.

– Вы симпатизируете делу, за которое борется «Фаланга»?

Фалько бесстрастно выдержал его взгляд:

– Я много чему симпатизирую.

Поведа скосил глаз на зеленую папку. Потом упер в нее палец.

– Насколько я понял, в первую очередь себе самому. Своему делу, каково бы оно ни было.

– Главным образом.

Адмирал покашлял. Потом достал платок, издал обычный трубный звук и прокашлялся снова. Правый глаз метнул молнию в фалангиста.

– Мы здесь не за тем, чтобы рассматривать политические симпатии капитан-лейтенанта Фалько, – заговорил он раздраженно. – Это человек, беззаветно преданный Национальному Движению, агент в высшей степени умелый, отважный и эффективный… С 18 июля выполняет важнейшие поручения – важнейшие и чрезвычайно рискованные. Именно поэтому и намечен для предстоящей операции. И этого довольно.

– Ну, разумеется, – согласился Поведа. – Тем не менее всегда полезно знать, кто на какую ножку припадает.

Фалько вынул портсигар, взял сигарету. Щелкнул зажигалкой.

– А я вообще не хромаю.

– Довольно, я сказал! – рявкнул адмирал; потом перевел взгляд на Поведу: – Давайте к делу. Вы сформулируете задачу или мне доверите?

Фалангист откинулся на спинку кресла, посмотрел на пистолет, придавивший бумаги, а потом на Фалько.

– Мы хотим освободить Хосе Антонио, – выпалил он в упор.

Фалько уже минут десять опасался услышать именно эти слова. Особенно то, что будет относиться непосредственно к нему.

– Кто «мы»? – осведомился он.

– Мы. «Фаланга». Благородная и достойная Испания. Место основателя нашей партии – здесь, в Саламанке. Дело его – приближать рассвет над новой Испанией. Руководить товарищами.

Он взял сложенную вчетверо карту и расстелил ее на столе. И показал на участок побережья, включавший Картахену и Аликанте.

– Кое-кто злонамеренно распускает слухи, будто Франко устраивает, чтобы Хосе Антонио оставался за решеткой. Дескать, устраняет соперника. Рассуждающие так не имеют ни малейшего представления о том, что на самом деле думает каудильо. И мы докажем это… Генеральный штаб очень одобрительно отнесся к идее провести дерзкую операцию по освобождению нашего вождя, – тут он взглянул на адмирала, как бы прося подтвердить. – И предложил оказать нам всяческое содействие.

– Да, – кивнул адмирал. – И поэтому мы здесь.

Поведа показал несколько мест на карте:

– В тылу у красных есть наши люди. Смелые и надежные. Предполагается высадка небольшой отборной группы фалангистов, которая присоединится к тем, кто уже находится на месте.

– Силовая акция? – поинтересовался Фалько.

– Да. Захват тюрьмы в Аликанте.

– А уходить как?

– Морем.

Адмирал кивнул:

– В разработке плана участвуют наши итальянские и германские друзья, – сказал он, склоняясь над картой. – Пока это предварительно… – Он показал какую-то точку. – Вот здесь, возле мыса Санта-Пола Хосе Антонио и его освободителей должны будут подобрать.

– А от меня что требуется?

Поведа оделил его еще одной полуулыбкой. Второй. Он явно был не слишком на них щедр.

– Самое главное. Перейдете границу, свяжетесь с пятой колонной в Картахене – там нечто вроде оперативной базы и происходит предварительное планирование. Передадите им инструкции и проконтролируете ход подготовки. Потом по суше доберетесь до Аликанте для захвата тюрьмы. В ночь атаки к вам присоединится десант.

– И где же это будет?

Адмирал ткнул еще в какую-то точку:

– Вероятней всего, вот здесь. Там обширные сосновые леса и низина, тоже поросшая сосняком. Место называется Ареналь.

– Какое оружие?

– Гранаты, пистолеты, ручные пулеметы, – ответил Поведа. – В тюрьме есть наши сторонники. И надзиратели, и кое-кто из администрации. Вы знаете Картахену?

– Знаю.

– А Аликанте?

– Знаю.

– Превосходно. Я уже сказал: ваша задача – обеспечить координацию и взаимодействие. Все подготовить к сроку.

– А почему вы не поручите это дело кому-нибудь из ваших… фалангистов?

Поведа взглянул на адмирала – и сразу же на Фалько:

– У вас в НИОС имеются опыт, связи, средства. Наши товарищи пока еще зелены. Потому вам придется координировать предварительную стадию операции… Старший нашей группы возьмет командование на себя лишь перед началом штурма. Но всё, за исключением чисто военных вопросов, – на вас.

Фалько с улыбкой выпустил облачко дыма.

– И ответственность тоже, если что вдруг не заладится… Воображаю…

– Это уж как водится.

– Ну, и кто же возглавит штурмовую группу?

– Проверенный и очень надежный товарищ. Сейчас он возвращается из Альто-дель-Леон… Герой войны. Зовут его Фабиан Эстевес – вы познакомитесь сегодня вечером или завтра утром, как только он приедет в Саламанку. Мы запланировали вашу встречу для обсуждения всех деталей… – Он взглянул на часы. – Я, к сожалению, присутствовать не смогу, потому что совсем скоро уезжаю в Севилью.

– Ну а что мне делать, когда они со спасенным – если, конечно, все пройдет гладко, – погрузятся на судно?

– У вас выбор: возвращаться вместе с ними или самому. Ваша работа на этом кончается.

Фалько кивнул, коротко глянув на адмирала. Он ждал от шефа хоть слова, хоть жеста. Чего-нибудь для завершения разговора. Но адмирал хранил равнодушное молчание. И оно не могло не тревожить.

Открытая терраса кафе «Новелти» была залита солнцем. Сидя под одной из арок на площади, совсем рядом со зданием магистрата, где с балкона свисал государственный флаг, Лоренсо Фалько слушал адмирала. Был час аперитива, и потому они заказали вермут и оливки. За соседними столиками сверкали начищенные сапоги, роились защитные офицерские френчи, кожаные куртки поверх голубых рубашек, красные карлистские береты, легионерcкие пилотки с кисточками, фуражки. Чуть только покинув кабинет Поведы, Фалько хотел немедля вернуться в отель и переодеться, но адмирал не пустил. Я, сказал он, желаю выпить с тобой, покуда ты в форме. Тут, в Саламанке, сроду не видели флотских офицеров, так что пойдем-ка покажем наш флаг. Пусть видят, что и мы, моряки, вносим свою посильную лепту в священное дело освобождения Испании от марксистского варварства, от либерального масонства и от всякого такого зловредного прочего.