Иномирянка для министра (СИ) - Замосковная Анна - Страница 4

Он слезал, а я отчитывал:

— Ты чем думал, когда на своей зверюге нёсся сломя голову? Ты меня чуть не убил, понимаешь? Два сантиметра левее — и я был бы трупом!

— Прости…

— У трупа моего ты бы тоже прощения просил? А в суде что делал? Как бы оправдывался?

— Как обычно, — тихо отозвался Лавентин.

И я вздохнул, накрыл глаза ладонью, покачал головой.

Он когда-нибудь повзрослеет?

Сквозь свои размеренные вдохи я слушал рокот голосов. Конечно, не каждый день посередине улицы министр внутренних дел устраивает выволочку зарвавшемуся длору.

Надо это чудо уму разуму учить. Я опустил руки и приказал:

— В тюрьму.

— Что? — захлопал ресницами Лавентин.

— В тюрьму ты сейчас сядешь. Дня на три, — немного хрипло пояснил я. — А если к концу этого срока не отучишься твердить «не виноват», то на все шесть.

— А потом? — Лавентин моргнул.

Иногда казалось, он обладает магией очарования, хотя наследовать её не от кого. Я тряхнул головой, избавляясь от желания простить это великовозрастное дитя, и отчеканил:

— Если не исправишься, то даже если я уже не буду министром, ты продолжишь сидеть в тюрьме.

Подумав, Лавентин ошеломлённо уточнил:

— Разве тебе не на ком жениться? Совсем никто не хочет?

Тут не только офицеры сопровождения и прохожие, но вроде даже камни мостовой прислушиваться начали.

— Я не хочу. — Я схватил Лавентина под локоть. — Всё, поехали в тюрьму на перевоспитание.

— Но я тороплюсь.

— Ничего, дела подождут.

— Это правда срочно, мне надо в патентное бюро изобретение оформить.

— Твоё изобретение с ногами?

— Нет, — мотнул головой Лавентин.

— Тогда не убежит, — я подтолкнул его к продырявленной карете, которую придётся сдавать в ремонт.

Химера Лавентина поскуливала и перебирала лапами. Он патетично заявил:

— Ты не понимаешь: мне надо зарегистрировать принцип, пока о нём никому не рассказали.

— Нечего было разбалтывать принцип ненадёжным длорам.

Кажется, он был с похмелья. Но как-то слишком возбуждён.

Упёрся в стенки кареты, не позволяя затолкнуть себя внутрь:

— Это вышло случайно.

— У тебя всё случайно.

На нас оглядывались, я чувствовал себя полным идиотом, но прилюдно уступать Лавентину не хотелось.

— Ну министр, ну отпусти. Ну на полчасика, я только в патентное бюро загляну…

А он сильный. И упрямый. Свалился на мою голову.

— Лавентин, — прорычал я.

— Я женился, сделай мне свадебный подарок — пусти в патентное бюро.

Неприятно кольнуло сердце. С раздражением подумалось: дожала его Сабельда. А они друг другу не подходят, но теперь связаны на всю жизнь…

— Ладно. — Прекратил втискивать его в карету. — Садись. Нам по пути.

— Да тут проще дойти…

— Садись.

Лавентин влез в карету и плюхнулся на моё место по ходу движения. Засунул пальцы в пробитую рогом дыру:

— Не думал, что химера утолщённые стенки так легко пробивает.

Я тоже не думал, когда эту бронированную карету в министерстве получал.

— К патентному бюро подъезжай, — крикнул я кучеру и тоже залез внутрь.

Люди не расходились.

Сопровождение, навязанное императором, опасавшимся, что родовая магия в опасной ситуации может меня подвести, залезало на ящеров. И зачем мне эта охрана, если она одного длора остановить не может?

Правда, главу рода.

Правда, Лавентина и другие главы рода остановить не могут.

Но скоро это станет не моей проблемой. Высплюсь. Буду путешествовать…

Пальцы привычно пробежались по выемке в браслете, хорошо ощутимой сквозь ткань рукавов. Стараясь отогнать мысли о печальном, я посмотрел на Лавентина, ковырявшего дырку и проложенные между стенками пластины. Спросил:

— Что за изобретение?

— Брак без жены. Вот думаю, как это назвать. Так и назвать? Или «Одинокий муж»? «Единовластный брак»? «Жена из другого мира»?

Мир остановился, стало трудно дышать. Я смотрел, как Лавентин расковыривает дыру в моей карете и задавался вопросом: «Это и есть мой Знак?»

Карета остановилась у патентного бюро. Во рту так пересохло, что я едва смог произнести:

— Что это за брак без жены? Как?

— Я научился активировать портальный узел. Связь между мирами, когда проход закрыт, нарушается, поэтому притяжение брачных браслетов, если муж в одном мире, а жена в другом, работать не будет.

Сердце сдавило, в ушах зазвенело. Облизнув губы, я прошептал:

— Почему?

— Никакому заклятию не преодолеть междумирье, если отсутствует стабильный канал связи.

— Никакому?! — подскочил я.

Заставил себя сесть. Сердце бешено колотилось, распирало грудь. Неужели спасение было так близко? Неужели?.. Нет, прежних жён было не спасти, ведь целый портальный узел нашли лишь несколько месяцев назад. Но сейчас, когда мне так нужна жена…

— Никакому, — отозвался Лавентин. — Как только канал закрывается, муж и жена оказываются вне досягаемости друг друга. А через год можно снова открыть портал и снять с жены браслет. Брак-то не подтверждён, никаких препятствий к этому нет.

Как же трудно дышать. Я ослабил галстук, облокотился на спинку. Но всё равно было чувство, что я задыхаюсь, падаю в бездну, лечу.

— Ты уверен? — мой голос непривычно дрожал.

— Да, конечно, я сам женился на иномирянке, и её здесь нет, — улыбнулся Лавентин.

Это был редкий случай, когда его глаза не поддержали улыбку.

Но об этом я задумался мельком. Меня приливной волной накрывало осознание: я могу жениться, сохранить должность, и никто из-за этого не пострадает. Потому что от проклятья жену защитит междумирье.