Батарейка (СИ) - "РавиШанкаР" - Страница 88

А ещё на стенах висело несколько картин – все в простых деревянных рамах, в тон мебели. Одна из картин изображала лес, другая закат на море, а третья – мальчика со свирелью, сидевшего на краю каменного колодца. И были цветы на небольшом столике в керамической вазе – живые и свежесрезанные.

И тут я окончательно понял, что я - дома.

Тут в дверь постучали. Я поспешно прикрылся одеялом и разрешил стучавшему войти. Я думал, что это кто-то из слуг, но это был папа Норгейль.

- Доброе утро, сынок! Я не разбудил тебя?

- Нет, папа – бодро ответил я, - я как раз проснулся. Я не слишком проспал?

- После всех ваших приключений ты имеешь право немного отдохнуть, – добродушно улыбнулся папа, - и нет, ещё не поздно. Слуги встали только недавно, сейчас тебе помогут одеться, а потом спускайся вниз. Мы будем завтракать, а после завтрака прибудут Целители.

И, потрепав меня по голове, так что мои волосы совсем уж запутались, папа собрался выйти. Но я удержал его:

- Папа, мне так понравилась эта комната. Спасибо вам обоим.

- Не за что, сынок. В нашем столичном доме для тебя приготовят комнату не хуже.

- А… а мы поедем в столицу?

- Конечно. Но пока поживём немного здесь. Тебе надо привыкнуть, освоиться, твоим друзьям определиться и получше узнать наши обычаи и законы. Но в столицу мы переедем непременно. Вам всем нужно учиться, а, кроме того, Турзо очень хочет представить тебя своему брату Абигеллу, твоему дяде.

Эта фраза прозвучала достаточно торжественно, и я насторожился:

- А… а кто у меня дядя?

В ответ папа ободряюще улыбнулся и заявил:

- Твой дядя Абигелл – тридцать третий Отец Фэрхов.

Лицо у меня, видать, стало офигевшее, потому что папа рассмеялся и добавил:

- Не бойся, малыш. Абигелл хороший человек и отличный правитель. Да и с его сыном ты знаком – характером он весь в отца.

- С сы… - удивился я, - Лорик?

- Лорик, да. Вот Абигелл удивится, когда Лорик представит ему свою Пару. Он уже думал, что сын не остепенится – всё будет приключения искать, а тут такая радость.

- И… и его не смутит, что Сканти - глинтиец?

- Нет. Тем более, что сразу видно, что они - Пара.

И папа немного ехидно улыбнулся и оставил меня переваривать новости. Ничего себе компот! Мой папа – младший брат правителя фэрхов… А Лорик – его сын и мой двоюродный брат. Ну да, он ведь говорил, что мы родственники. Вот ведь темнила. Ага, и насчёт остепениться – что-то мне подсказывает, что эта неуёмная парочка будет искать приключения на свои задницы уже вдвоём. Вот будет веселье… Ой-ой-ой…

Пока я так раздумывал, в комнату вошёл давешний слуга, представившийся, как Бран, с чистой одеждой в руках. Я решил умыться, а Брана послал за ножницами – всё-таки я хотел уничтожить последнее напоминание о своём рабстве. Тот недовольно вздохнул, но перечить не стал, даже помог срезать большую часть моей копнищи до приемлемой длины – до лопаток, а потом помог причесаться и принес красивую бархатную ленту изумрудного цвета – перевязать волосы в высокий хвост. Так что результат наших совместных трудов в зеркале мне понравился гораздо больше, а голове стало куда легче.

Когда я спустился к завтраку, изменения в моей внешности заметили все, но от комментариев воздержались. И правильно – не люблю чувствовать себя беспомощным, а со своей косой без помощи слуг мне даже не справиться было. А уж хвост завязать я теперь – слава Брану – и сам смогу.

За завтраком все выглядели до неприличия довольными - папы радостно поглядывали друг на друга и на меня, братишки втянули меня в разговор о мире, в котором я жил, то есть о его технических изобретениях, Ургау, явно успевший с утра хорошо потренироваться, обсуждал с Дальрином природу Пустошей и способы, которые помогут уцелеть оказавшемуся там путнику, Фехт помогал управиться с завтраком Скареллу, не забывая при этом ни о себе, ни об Ике, а Сканти и Лорик просто глядели друг на друга какими-то странными, словно расфокусированными взглядами. Стоп. А откуда здесь взялся Лорик? Он же вроде бы с воинами уезжал?

Но додумать эту загадку мне не дали, во двор въехали и спешились три всадника, выглядевших весьма колоритно – невысокий и довольно полный мужчина средних лет с прямыми светлыми короткими волосами, второй – высокий худой мужчина помоложе с длинным, почти до пояса хвостом русых волос и совсем молодой рыжий парень, чьи кудри завивались как пружинки, а лицо было рябым от веснушек, среди которых дружелюбно светились яркие жёлтые глаза. Но даже не это чуть было не заставило меня самым неприличным образом заржать. Облачена была вся троица в высокие цилиндрические колпаки и довольно широкие мантии бирюзового цвета с завязочками на спине, как у хирургических халатов. На колпаках и обшлагах широких рукавов красовались яркие красные кресты, а на груди у всех троих была сделана крупная искусная вышивка. Я снова еле сдержал нервный смешок. Такую эмблему мы в детдоме в шутку называли «Тётя Маша ест мороженое». Тётей Машей звали самую вредную из детдомовских нянечек. А на груди у троих, я уже не сомневался, Целителей, красовались вышитые змея и чаша – вполне земная медицинская эмблема.

========== Глава 76. Исцеление. ==========

POV Егора.

Мысленно я похихикал над странным прикидом Целителей, удивившись, зачем им нужно одеваться так ярко и броско. Уловив моё удивление, папа Норгейль шепнул мне, что одеяние Целителей и призвано выделять их, чтобы сразу было понятно, кого звать на помощь в случае необходимости. Я только плечами пожал. Если это всех устраивает – почему бы и нет, кто я такой, чтобы критиковать сложившиеся традиции, тем более, традиции вполне безвредные.

Между тем вошедшие Целители приветствовали нас всех, а папа Турзо представил их нам. Плотный светловолосый мужчина по имени Иргитар и рыжий парень, его звали Мерсик, были Целителями, а «хвостатый» - их общим Источником. Его имя произносилось как Арршурр, точнее ещё сложнее, но все для краткости именовали его Аш. Все трое были Супругами и отлично ладили друг с другом – это было видно по тому, как они понимали друг друга с полуслова.

Турзо представил Целителям нас всех, мне и родителям пришлось выслушать порцию поздравлений – искреннюю, но, слава Богу, не слишком большую. Правда, был один неудачный момент, когда Иргитар обнял меня – я чуть было не отшатнулся, и он это почувствовал, как и его Супруги. Во всяком случае, остальные Целители не пытались обнять меня, а вот Иргитар обменялся выразительным взглядом с папой Турзо. Ох, чую я, что после исцеления Скарелла они затеют консилиум уже по моему поводу. Хотя… так даже лучше. Может быть, что путное и посоветуют. А то перспектива шарахаться от каждого встречного меня не радует совсем.

Между тем, Целители осмотрели Скарелла и заявили, что не видят в его травмах ничего непоправимого, и что обряд Исцеления можно провести хоть сейчас, благо Пара молодого человека – тоже весьма неплохой Целитель, да и Силы можно будет использовать очень много.

Услышав вердикт Целителей, Скарелл чуть не расплакался, но сумел сдержать себя и только попросил, чтобы обряд был проведён как можно скорее. Целители переглянулись и попросили выделить им свободную комнату с подходящих размеров столом или ложем, что и было немедленно исполнено. После этого Целители попросили оставить их наедине с больным, сделав исключение лишь для Фехта и меня. Фехт должен был помогать им, как Целитель, а я – служить Источником Силы для него, ибо, как пояснил Мерсик, воздействие в этом случае необходимо кратковременное, но интенсивное.

Сам же обряд был на удивление прост. Фехт освободил Скарелла от одежды, положил его по знаку Целителей на стол, лицом вверх. Иргитар положил руки на виски Скарелла, мгновенно усыпив его, после чего Мерсик подал ему небольшую кисточку, а сам он держал обеими руками горшочек с… краской? Правда, странноватая это была краска – дегтярно-чёрная, густая со странным пряным запахом. Иргитар стал быстро-быстро покрывать замысловатой вязью культи рук и ног Скарелла. Причём со сноровкой, в которой чувствовался опыт. Но если в Фэкоре так не наказывают и никогда не наказывали, кого же им приходилось лечить таким образом? Надо спросить… Но явно не сейчас.