Бедняга Смоллбон. Этрусская сеть - Гилберт Майкл - Страница 88

- Видел.

- Полагаю, расследование можно считать оконченным.

- Не согласен, - возразил городской прокурор. - Заключение экспертизы действительно весьма убедительно доказывает, что Мило Зеччи был сбит автомобилем Брука. И поводов утверждать, что в машине ехал кто-то другой, не Брук, у нас тоже нет.

- Но тогда…

- Но вы хотите доказать наличие умысла, Антонио. Обвиняете его в том, что умышленно сбил Зеччи и уехал. Каковы ваши доказательства на этот счет?

- Показания свидетельницы Кальцалетто. Когда заскрипели тормоза, она обернулась и увидела, что машину занесло и она остановилась. Но потом снова сорвалась с места и поехала в её сторону. Она была так удивлена, что запомнила номер. А когда наутро было найдено тело, сообщила в полицию, как порядочная гражданка.

- Как порядочная гражданка, - прокурор кивнул.

- Тормозной след утром ещё был виден и подтвердил её рассказ.

- Кальцалетто утверждает, что несчастье произошло в половине одинадцатого.

Откуда такая уверенность насчет времени?

- Она была в гостях у сестры, оттуда ушла в четверть одиннадцатого. Идти ей до Виа Канина пятнадцать минут.

- Любопытно, - заметил прокурор, - как люди, которые обычно понятия не имеют, который час, становятся предельно точны, столкнувшись с преступлением.

- Есть причины сомневаться в её показаниях?

- Вовсе нет. Но, с другой стороны - как нам усомниться в показаниях могильщика?

Как его, собственно… - Карла Фрутелли?

- Фрутелли, по моему мнению, ненадежный свидетель.

- Почему?

- Он слишком стар и бестолков. И глух, как пробка.

- Но он же слышал, как проехала машина, и скрип тормозов, и визг шин в заносе. И совершенно уверен, что это произошло в половине двенадцатого. Как вы это можете объяснить?

- Очень просто. Он и правда все это слышал, но перепутал время.

- Но время он называет очень уверенно, - подкусил его городской прокурор. - И, надо же, он тоже был в гостях у сестры. Ушел от неё в одиннадцать, и ровно полчаса ему нужно, чтобы дойти до дома у ворот кладбища.

- Значит он путает час, когда ушел от сестры.

- Вы сверили его показания с показаниями сестры?

- Не видел в этом необходимости.

- Так сделайте это. В делах такого рода не следует учитывать только те доказательства, что подтверждают позицию обвинения.

- Я полагал, что знаю свои обязанности.

- Мой дорогой Антонио, в этом я убежден. И так же убежден, что ваше рвение заслуживает уважения. Но нам недостаточно некоторых фактов, мы должны знать все.

Капитан Комбер поднял глаза от карты и взглянул на часы. В его распоряжении было ещё четыре часа дневного света. Должно хватить.

Список, который дала ему Тина, включал имена всех двадцати шести семей в районе Ареццо, связанных родством с Радичелли. Карта была ещё довоенной, что создавало дополнительные проблемы, и менее настойчивый человек бы сдался, но капитан только погладил бородку, вычеркнул очередное имя (глухой крестьянин с горбатой женой и четырьмя недружелюбными псами) и пустился дальше.

Около шести он свернул на грязный проселок, ведший к ферме Сан Джованни. При виде колеи капитан заколебался, но тут заметил след от новых шин «мишлен».

- Проехал он, проеду и я, - решил капитан. Через пять минут дикой тряски одолел последний крутой поворот и очутился перед фермой. Позвонил, повторяя в уме фразы, которые произнес в тот день уже четырнадцать раз.

Двери открыла старушка в черном. Капитан объяснил, что он из министерства социального обеспечения и должен выяснить у Лабро Радичелли неясности в его документах.

Большинство из этого было для старушки китайской грамотой, но главное она поняла.

- Вы хотите поговорить с Лабро?

У капитана забилось сердце.

- Да. Мне его нужно видеть.

- Я поищу. Вы англичанин?

- Да.

- В войну у нас тут был один англичанин. Из Австралии.

- Это же надо!

- Он был военнопленный, понимаете? Обещал моей внучке жениться, - старушка засмеялась.

- И женился?

- Вернулся в Австралию. Думаю, там он давно был женат. Взгляну, закончил ли Лабро с тем другим синьором.

Исчезла. Прошло двадцать минут. Лабро с неизвестным синьором все ещё не закончил.

Капитан разглядывал фотографии на стенах. Была их дюжина, и все свадебные.

Надеялся, что внучка смогла найти замену коварному австралийцу.

В коридоре раздались шаги, дверь открылась и вошел мужчина средних лет. Двери за собой он закрыл пинком.

- Вы Лабро Родичелли?

- Похоже, что так.

Капитан почувствовал, как от него несет спиртным.

- Я хочу сделать вам предложение.

- Небось страховку? - Лабро показал в усмешке бурые кривые зубы.

- Это был только предлог.

- Лишнее. Я знаю, зачем вы здесь.

- Тем лучше.

- Вас зовут Комбер. Я писал вам пмсьмо. Вы английский адмирал.

Капитан принял новый чин не моргнув глазом. Что-то в поведении Лабро ему не нравилось и он хотел понять, что.

- Я написал вам, как другу того англичанина, что сидит за решеткой из-за старого Зеччи. За то, что сбил его и оставил в кювете. Правильно?

Капитан ещё больше выпятил бороду, но все ещё молчал.

- И вы хотите, чтобы я помог. Я ведь ему предлагал. Послушайся он меня, ничего бы не случилось. Но он не хотел, все задирал нос. Теперь уже поздно. Предложение отменяется. - Он грохнул кулаком по столу. Молчание капитана его бесило, хотелось спорить, но было не с кем. - То, что я предлагал, уже не продается.

- А что вы предлагали?

- Ага, вы хотите знать? Верю. Теперь вы готовы и заплатить. Пришли с полной мошной. Так я вам тогда прямо скажу, что вы и ваш приятель можете сделать. Вы можете меня… - и Лабро отчетливо объяснил, что именно.

- Как хотите, - сказал капитан и повернул к дверям. - Зря я сюда тащился. - Его спокойствие приводило Лабро в ярость, казалось, он готов на него броситься, но что-то во взгляде капитана его удерживало.

- Если вдруг передумаете, знаете, где меня искать. До свидания. - 126 - Капитан вышел во двор. Он хотел проверить свои подозрения. На грязной брусчатке видны были следы покрышек «мишлен», исчезавшие где-то за домом.

- Это мой дом, - заявила Аннуциата. - Здесь все мое, каждый кирпичик, каждая щепочка. И я говорю, что Диндони тут не останется!