Коронованный наемник (СИ) - "Serpent" - Страница 114

В горле вождя вновь что-то заклокотало, и рыцарь вдруг ощутил, что никогда еще так ясно не осознавал принадлежность Сармагата к безжалостному и кровожадному племени сынов Мелькора. Новый удар обрушился в середину груди, следующий отшвырнул Йолафа к стене, и ренегат зашелся удушливым кашлем, вдруг перешедшим в смех…

Сармагат стоял посреди зала, глядя на скорчившегося на полу врага. Тот захлебывался кашлем пополам с хохотом, мучительно прижимая к груди окровавленную ладонь, и вождь неожиданно почувствовал, что никогда еще Йолаф не казался ему таким сильным. Никогда прежде, облаченный в ладный княжеский мундир, прямо держащий спину, иногда машинально оглаживающий лоснящееся от ладони навершие эфеса меча, он не был так неуязвим, как сейчас, лежащий на полу в изорванном рубище, безоружный, избитый и торжествующе глядящий на мучителя дерзкими серыми глазами.

- Давайте, – хрипло проговорил, наконец, рыцарь, сплевывая кровь, – продолжайте. Вы опоздали, Сармагат. Теперь вы можете бушевать, сколько вам угодно. Можете меня пытать, рубить на куски, все равно вы ничего не исправите. Свитка здесь уже нет. Сейчас он стремительно несется прочь, и поверьте, уже успел далеко умчаться.

- Вы лжете! – взревел орк, – сюда не проникнуть никому, кто прежде не входил сюда с провожатым! Часовые стоят на всех уступах, никто из ваших сообщников не смог бы войти и выйти живым!

Сармагат метнулся к рыцарю и сорвал с него растерзанный камзол. Несколько секунд клочья грязного сукна летели на пол вперемешку с кольчужными лоскутьями. Наконец орк отшвырнул обрывки и оскалился, овладевая собой и переходя на обычный сдержанно-доброжелательный тон:

- Вы меня приятно удивили, друг мой. Я не предполагал прежде, что вы сумеете так ловко меня провести. Но второй раз вам не удастся. Я узнаю, где вы припрятали свиток. Он непременно еще здесь.

- Так ищите, Сармагат, – осклабился Йолаф, – ищите.

Но орк не тронулся с места. Он чувствовал, что бесшабашное безрассудство рыцаря – это уверенность смертника. Йолаф уже не пытался защищаться, в каждом его слове и движении слышалась хмельная свобода человека, долгое время жившего под гнетом тяжкого бремени и, наконец, сбросившего его.

- Йолаф, – проговорил он уже без всякого бешенства, ровно и твердо, – не забывайтесь. Вы похитили свиток – но это еще не конец. Вы зря вдруг почувствовали себя победителем. Вы теперь владеете тайной исцеления? Прекрасно. Ею владели многие. Но очень немногие вправду исцелились. И не забудьте главного. Мои войска стоят кольцом вокруг вашего города, где укрыто все, в с е население княжества, включая детей. Прежде я обещал пощадить мирных жителей. Но после вашей виртуозной выходки наш договор пошел ко всем балрогам, и мои обещания уже не имеют прежнего веса. Не считайте меня дураком, друг мой. Вы могли бы в иных обстоятельствах пригрозить мне Бервировыми источниками. Но для того, чтоб обратить их воды в оружие, вам нужна луна. А луны нет уже много ночей. Мои силы огромны, Йолаф. И даже если Эру смилостивится над вашим жалким княжеством и расчистит к ночи небо… хм, сегодня новолуние, друг мой. И к тому времени, как первый тонкий серп украсит небосвод, мои воины уже уничтожат Тон-Гарт, оставив на его месте огромное пепелище. Одумайтесь и верните мне похищенное. Клянусь, я пощажу столицу, оставив все счеты меж нами двоими. Как ни… досадна для меня ваша выходка, я не могу не восхититься вашим мужеством, изворотливостью и волей к победе. Подумайте, Йолаф.

Рыцарь медленно поднялся с пола. Кровь стекала из уголка рта, дыхание было рваным и поверхностным, но он выпрямился и, прихрамывая, пошел навстречу врагу.

- Сармагат, – отрывисто проговорил он, и отдающее безумством веселье исчезло из его глаз, делая их холодными и суровыми, – я долго был вашей марионеткой, я долго унижался, подчинялся вам, я утратил доброе имя и право на уважение соплеменников. Но все это время я шел к этому дню. Я мечтал о нем, ждал его, грезил им. И вот он пришел. День, когда я, наконец, могу сделать то, чего не мог сделать прежде.

Йолаф шагнул ближе и четко, раздельно произнес:

- Идите к Морготу, Сармагат, вместе с вашими угрозами и требованиями. Катитесь ко всем балрогам и будьте трижды прокляты.

Сказав это, рыцарь глубоко и блаженно вздохнул, как вздыхают истерзанные жаждой люди, оторвавшись от фляги с водой.

- Вы изволите грозить мне гибелью Тон-Гарта? Поэтично рассказываете о фазах луны? Так вот, друг мой. Помните ли вы историю о строптивом рыцаре? Я не успел в прошлый раз рассказать вам ее до конца. Все, что вы говорили о рыцаре – правда. Пожалуй, вы даже польстили ему во многом. Это рыцарь был паршивым вассалом, нерадивым братом и совсем уж незавидным женихом. Но одного у него не отнять, Сармагат. Этот непутевый вояка всегда был недурным стратегом. И сейчас, когда сам рыцарь уже почти закончил свой ухабистый путь, его верные соратники идут на Тон-Гарт, везя на подводах двадцать бочонков превосходной воды, выстоянной на Бервировых кристаллах в полнолуние. Они, конечно, знают, что по дороге на них могут напасть ваши псы, а потому догадайтесь, что плещется у них во флягах? – сделав короткую паузу, он просто добавил, – вот и все. Теперь я готов ко всему.

Сармагат молчал. А потом трижды медленно хлопнул в ладоши.

- Браво, Йолаф. Я впечатлен. Я даже, пожалуй, восхищен. Вы действительно сейчас почти положили меня на лопатки. Но у вас, и впрямь недурного стратега, есть один серьезный недостаток, друг мой. Вы до последнего не верите в чужую низость… Этому стоило бы научиться, Йолаф, и вы стали бы почти непобедимы. Жаль, что у вас не остается на это времени. А ведь вы сами так верно заметили в тот приятный вечер за дружеской беседой, что в вашем стане завелся мой шпион. Вы были правы, но уже не успели сделать верных выводов и принять мер. Ваши головорезы по-прежнему пьют эль и играют в кости. Они так и не узнают о том, что им пора выполнять ваш план. Ваше же оружие… Его более нет. Вы очень меня обескуражили кражей свитка, не скрою. Однако сейчас, пока мы с вами ведем этот занятный разговор, Таргис уже ищет следы любых живых существ, покинувших мое убежище за последние сутки. А вы же знаете, как мастеровит по части следов его Хорек. Странное имя для варга, верно? Поначалу я решил, что вы меня снова пытаетесь одурачить, но вы так уверены в себе, что я понял – вы и правда, ухитрились передать кому-то свиток. Что ж, тем лучше. Я настигну мерзавца, не сомневайтесь. И заодно узнаю, кто ваш проныра при моем штабе. А вы… Вам я не позволю умереть, мой отважный друг. Вы достойны иной участи. Сейчас вы вернетесь в темницу. Завтра же на рассвете я позволю вам, наконец, смыть кровь, которой так много на вашем теле и вашей одежде. Смыть в прохладных водах Плачущей Хельги. Она уврачует ваши раны, и вскоре вы на своей шкуре убедитесь, каково пришлось вашей любимой.

Сармагат умолк, внимательно глядя в лицо рыцаря, но в обезображенных побоями чертах ничего не дрогнуло.

- Кто знает, – вкрадчиво добавил он, – быть может, через полгода вы смените Молота на посту моего личного варга. Бедняга уже немолод, а мне всегда нравились хищники темной масти.

Не дожидаясь реакции Йолафа, орк свистнул, и в зал вбежали двое часовых:

- Увести! – коротко рявкнул вождь и широким быстрым шагом покинул зал.

Хорек не зря был любимцем Таргиса и его бессменным скакуном. Уставшего Молота сменил другой зверь, гигант с бурой полосой на груди, а Таргис все так же мчался на жилистом вертком Хорьке, казалось, нимало не выбившемся из сил по пути в штаб. Он летел по следу, как почуявший кровь шакал, не сбиваясь, не плутая, будто прошедший тут всадник разматывал за собою невидимую нить.

Звериные тропы и устланные слежавшимся снегом прогалины уносились назад. Куда бы ни стремился похититель – он ехал не в Тон-Гарт. Вот впереди показалась темная полоса, широким зигзагом расчертившая снег – то был быстрый говорливый ручей, мелкий, но слишком резвый, чтоб зимняя стужа могла взять его в ледяной плен.