22 июня – 9 мая. Великая Отечественная война - Драбкин Артем Владимирович - Страница 17

Одну из самых мощных в Западной Европе советских разведывательных сетей, впоследствии вошедшую в историю мировой разведки под названием «Красная капелла», в 1938 г. во Франции и Бельгии создал Леопольд Треппер (1904-1982), действовавший под оперативными псевдонимами «Отто», «Лео», «Жильбер». В эту сеть входило около 300 агентов. Треппер руководил работой «Капеллы» до своего ареста в Париже в ноябре 1942 г.

Начальник Разведуправления Красной Армии в 1940-1941 гг. генерал-лейтенант Ф.И. ГОЛИКОВ

Леопольд ТРЕППЕР – руководитель легендарной «Красной капеллы»

ЗОРГЕ Рихард (Richard Sorge; 1885-1944) – самый известный советский разведчик Второй мировой войны, действовавший под оперативными псевдонимами «Рамзай», «Зонтер», «Шварц», «Инсон»; Герой Советского Союза (1964, посмертно). В Первую мировую воевал в немецкой армии на Западном фронте. В 1924 г. принял советское гражданство, а в 1929-м стал агентом советской военной разведки. В 1933 г. по заданию Центра Зорге вступил в НСДАП. В Токио он работал помощником немецкого посла и журналистом влиятельных немецких изданий. В октябре 1941 г. Зорге арестовала японская полиция, а в 1943-м он был приговорен к смертной казни. Последними словами разведчика перед повешением стали: «Да здравствует Коммунистическая партия, Советский Союз, Красная Армия!».

Советские пограничники в дозоре. Фотография интересна тем, что она была сделана для газеты на одной из застав на западной границе СССР 20 июня 1941 года, то есть за два дня до начала войны

В 1941 году Вермахт находился на пике своего могущества и уровня боевой подготовки, а его дивизии практически полностью укомплектованы по штатам военного времени. Летом 40-го года после разгрома Франции немецкая армия не была демобилизована. Почти год войска интенсивно тренировались и осмысливали опыт «блицкригов» – молниеносных войн – 1939-1940 годов. Напротив, Красная Армия весной 1941-го была армией мирного времени. Это означало, что значительная часть войск оставалась во внутренних округах в глубине страны и содержалась в сокращенных штатах. На границе располагались только так называемые армии прикрытия, задача которых была ограниченной – «прикрыть отмобилизование, сосредоточение и развертывание». Отразить удар главных сил врага они были не в состоянии. Фактически к немецкому вторжению реорганизация Красной Армии была в самом разгаре: строились укрепленные районы и аэродромы, формировались новые авиаполки и механизированные корпуса. Руководство СССР полагало, что время до начала войны с Германией еще есть.

Для того чтобы создать группировку, способную наступать или хотя бы эффективно обороняться на границе, советским вооруженным силам нужно было две-три недели интенсивных перевозок войск. Ожидалось, что войне будет предшествовать период обострения на политическом фронте, выдвижение немцами каких-либо требований или ультиматумов. По крайней мере, именно так Гитлер ранее поступил с Чехословакией и Польшей. Политические демарши дали бы Советскому Союзу те самые недели на мобилизацию и переброску войск из глубины страны в военные округа на границе – Прибалтийский, Западный и Киевский. Без твердой уверенности в агрессивных намерениях немцев было опасно давать старт мобилизации и начинать перегруппировку крупных масс войск из глубины страны к границам. Гитлером это могло быть воспринято как угроза и вызвало бы ответные меры с постепенным сползанием ситуации к войне с Третьим рейхом. К сожалению, вплоть до середины июня противоречивые данные разведки не вселяли в советских руководителей твердой уверенности, достаточной для принятия решения о мобилизации, а Германия не предъявляла никаких ультиматумов или требований. С подачи рейхсминистра пропаганды Йозефа Геббельса против Советского Союза была использована не знающая прецедентов в истории мировой дипломатии тактика – абсолютное молчание.

В первой половине июня ситуация становилась все более угрожающей – началось выдвижения пятого эшелона войск Вермахта для участия в операции «Барбаросса», состоявшего из танковых и моторизованных дивизий. Развитая дорожная сеть Европы позволила немцам вначале сосредоточить группировку войск, объяснимую с точки зрения прикрытия с тыла высадки в Великобритании, а затем быстрыми темпами создать из нее ударные группировки сил вторжения. В свою очередь, советские разведчики продолжали называть разные сроки вторжения немцев на территорию СССР. В условиях этой неопределенности советское руководство пошло на отчаянный шаг. За восемь дней до начала войны – 13 июня 1941 года – в газете «Известия» было опубликовано сообщение Телеграфного агентства Советского Союза, начинавшееся легендарной фразой: «ТАСС уполномочен заявить…» В нем были такие строки: «В английской и вообще иностранной прессе стали муссироваться слухи о «близости войны между СССР и Германией». Выдвинув тезис, далее его опровергли: «По мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы <…> слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными». Жители Советского Союза терялись в догадках, что означает это странное сообщение, но предназначалось оно не для них. Таким способом намеками и полунамеками Сталин приглашал Гитлера сесть за стол переговоров. Однако ответом на сообщение ТАСС было прежнее гробовое молчание немцев по дипломатическим каналам.

Реакция Сталина последовала незамедлительно – войска внутренних округов с Северного Кавказа, Поволжья, Орловского военного округа, а также так называемые «глубинные» стрелковые корпуса особых (приграничных) округов, находившиеся в нескольких сотнях километров от государственной границы, получили приказы на выдвижение к западной границе. Ключевое решение руководством СССР было принято, а «красная кнопка» – нажата. Через три дня после сообщения ТАСС Рихард Зорге из Токио докладывал в Центр, что «война задерживается до конца июня». В Кремле появилась надежда, что войска успеют подойти к границе вовремя. Но было уже слишком поздно. На самом деле до немецкого вторжения оставалось меньше недели. Собрать группировку войск, способную достойно встретить противника, советское командование не успело. «Глубинные» корпуса находились на марше в 100-150 километрах от границы и не могли помочь своим товарищам, встретившим первый удар противника. К 22 июня Красная Армия оказалась разорвана на три эшелона, разделенных сотнями километров, которые были разбросаны на пространстве от западной границы СССР до Западной Двины и Днепра. При этом в первом эшелоне находилось меньше половины войск, большая часть подразделений оставалась еще в глубине страны или двигалась к границе. Напротив, немецкая группировка собралась у советских границ плотной массой – около 80 % войск Вермахта находилось в первом эшелоне сил вторжения.

Танки PzKpfw IV модификации D из состава 3-го батальона 11-го танкового полка 6-й немецкой танковой дивизии накануне вторжения в Советский Союз. Восточная Пруссия, май 1941 г.