Ледовый барьер - Престон Дуглас - Страница 84

• Предыдущая
• 84/105
• Следующая

— А как насчёт метеорита? — Негромко спросила она.

— Что насчёт него?

Она продолжила ещё тише, бросив взгляд на Ллойда.

— Если мы его сбросим, то сможем увеличить скорость.

Глинн напрягся. Он бросил взгляд на Ллойда, который хмуро стоял у окон мостика на похожих на стволы дерева, широко расставленных ногах. Тот ничего не слышал. Когда Глинн отвечал, он говорил медленно, рассудительно.

— Чтобы сбросить его за борт, мы должны полностью остановить корабль. Тогда у Валленара появится время, чтобы нас догнать. И мы пойдём ко дну, прежде чем остановимся.

— Значит, больше никаких идей? — Ещё тише спросила она.

Он посмотрел ей в глаза. Они оставались зелёными, чистыми, спокойными и абсолютно прекрасными.

— Не бывает проблемы без решения, — сказал он. — Нам просто надо его найти.

Бриттон помолчала, а затем заговорила.

— Прежде чем мы покинули остров, вы попросили меня довериться вам. Я надеюсь, я могу довериться. Очень бы хотела.

Глинн отвёл глаза в сторону, чувствуя нежданный наплыв эмоций. На какой-то миг его взгляд упал на экран GPS, и на пунктирную зелёную линию, отмеченную надписью "Ледовый Барьер". Затем он вновь глянул ей в глаза.

— В этом вы можете мне довериться, капитан. Я найду вам решение. Обещаю.

Она медленно кивнула.

— Не думаю, что вы из тех, кто нарушает свои обещания. Надеюсь, я права. Господин Глинн, Эли, сейчас я хочу от жизни лишь одного. А именно — снова увидеть дочь.

Глинн начал было отвечать. Но вместо ответа у него вырвался лишь удивлённое сипение. Он невольно отступил на шаг. В ослепительной вспышке интуиции, вызванной последней фразой Бриттон, он понял, что двигает Валленаром.

Глинн повернулся и, не говоря ни слова, покинул мостик.

Ллойд безостановочно мерил шагами огромный мостик. Шторм яростно бил в окна, но Ллойд отвернул взгляд от неистового моря. За всю жизнь не видел он такого ужасного зрелища. Это больше ничем не походило на воду, скорее, напоминало горы — зелёные, серые и чёрные, высоченные, широкие, осыпающимися гигантскими кремовыми лавинами. Он едва мог понять, как их корабль — да и вообще, любой корабль — может продержаться в таком море хотя бы пять секунд. Однако «Рольвааг» продолжал путь. Ллойду было тяжело ступать, но ему и требовалось отвлечься на что угодно — хотя бы на физические упражнения. Достигнув двери мостика по правой стороне, он резко развернулся и продолжил шагать. Он безостановочно занимался этим вот уже шестьдесят минут, всё время с тех пор, как Глинн, не сказав ни слова, исчез.

У него разболелась голова от внезапных поворотов судьбы и резких смен настроения, от невыносимого напряжения последних двенадцати часов. Озлобленность, унижение, триумф, ужас. Ллойд бросил взгляд на часы на переборке, затем на лица офицеров мостика. Ховелл, с неподвижным лицом. Бриттон, без выражения поглядывающая поочерёдно то на экран радара, то на монитор GPS. Бэнкс, словно встроенный в дверь радиокомнаты. Ллойду хотелось вытрясти из них хоть какие-нибудь ответы. Но они уже рассказали ему всё, что знают. У них около двух часов, прежде чем «Рольвааг» окажется в пределах досягаемости орудий эсминца.

Ллойд чувствовал, как его душит ярость. Во всём виноват Глинн и его самоуверенная заносчивость: он изучал варианты так долго, что поверил, что не может потерпеть неудачу. Как кто-то однажды сказал: "Долго думай — ошибёшься". Если бы ему дали позвонить влиятельным людям, они не оказались бы беспомощными, подобно мыши, ждущей приближения кота.

Открылась дверь, и на мостик поднялся Глинн.

— Добрый день, капитан, — беззаботно сказал он.

Эта беззаботность, больше чем что-либо остальное, окончательно вывела Ллойда из себя.

— Будь ты проклят, Глинн, — сказал он. — Где тебя только черти носят?

Взгляд Глинна упал на Ллойда.

— Я изучал досье на Валленара. Теперь я знаю, что им движет.

— Чёрт, да какая разница! Он тот, кто движет нас, прямо к Антарктиде.

— Тиммер был сыном Валленара.

Ллойд резко остановился.

— Тиммер? — Спросил он в замешательстве.

— Офицер связи Валленара. Тот самый, который был убит метеоритом.

— Но это же абсурд. Насколько я слышал, у Тиммера были светлые волосы и голубые глаза?

— Он сын Валленара от любовницы, немки.

— Это ещё одно предположение, или у тебя есть свидетельства?

— Нет никаких данных о сыне, но это — единственное объяснение. Именно поэтому он так страстно хотел получить Тиммера обратно, когда я его навестил. И именно потому он изначально воздерживался от нападения на «Рольвааг»: я сказал ему, что Тиммер сидит на гауптвахте. Но как только мы отплыли от острова, он понял, что Тиммер мёртв. Полагаю, Валленар уверен, что его убили мы. И поэтому он преследует нас в международных водах. И вот из-за чего он никогда не откажется от преследования, пока не умрёт. Или пока не умрём мы.

Приступ ярости миновал. Ллойд почувствовал себя опустошённым, выдохшимся. Сейчас гнев бесполезен.

— И как же, помоги нам Бог, этот психологическая догадка нам поможет? — Сдержанным тоном спросил он.

Вместо того, чтобы ответить, Глинн снова посмотрел на Бриттон.

— На каком мы расстоянии от Ледового Барьера?

— Он в семидесяти семи морских милях к югу от нас.

— На радаре виден лёд?

— Господин Ховелл? — Повернувшись, спросила Бриттон.

— Есть дрейфующий лёд в десяти милях. Несколько гроулеров.[18] У самого Барьера дальний радар показывает наличие массивного ледяного острова. На самом деле, это два ледяных острова — похоже, один остров раскололся на две части.

— Направление?

— Один-девять-один.

— Я бы предложил направиться в ту сторону. Сделайте очень медленный поворот. Если Валленар не сразу заметит, что мы сменили курс, мы можем выиграть милю-две, — сказал Глинн.

Ховелл вопросительно посмотрел на Бриттон.

— Господин Глинн, — ответила та. — Это просто самоубийство — заводить такое огромное судно за Ледовый Барьер. Особенно в такую погоду.

— На то есть причины, — ответил Глинн.

— Может, поделишься с нами? — Спросил Ллойд. — Или ты опять собираешься оставить нас в неведении? Быть может, здесь у нас родится какое-нибудь независимое решение.

Глинн поочерёдно посмотрел на Ллойда, на Бриттон, а затем на Ховелла.

— Ну что же, — сказал он после секундного раздумья. — У нас остались всего два варианта: повернуть в сторону и попытаться убежать от эсминца, или продолжать идти прежним курсом и попытаться уйти от эсминца за Ледовый Барьер. Первый вариант упирается в практически стопроцентный провал. Второй упирается в провал с несколько меньшей вероятностью. К тому же у второго варианта есть ещё одно преимущество: таким образом мы заставляем эсминец идти поперёк волн.

— А что это за барьер такой, ледовый? — Спросил Ллойд.

— Так называется то место, где холодные воды морей Антарктиды сталкиваются с более тёплыми северными водами Атлантического и Тихого океанов. Океанографы называют это Антарктической Конвергенцией. Там бывают непроницаемые туманы и, конечно, очень опасные льды.

— Ты предлагаешь вести «Рольвааг» в туман и льды? Это и правда похоже на самоубийство.

— Что нам сейчас нужно, так это скрыться от преследования, нам нужно на достаточно долгое время потерять эсминец из виду и лечь на курс, который отведёт нас прочь. В темноте, во льдах и тумане, мы можем просто убежать.

— А ещё мы можем просто пойти ко дну.

— Вероятность налететь на айсберг меньше вероятности быть потопленным эсминцем.

— А что, если там не окажется тумана? — Спросил Ховелл.

— Тогда у нас возникнет серьёзная проблема.

Наступило долгое молчание. И затем Бриттон сказала:

— Господин Ховелл, изменяйте курс на один-девять-ноль. Поворачивайте медленно.

Первый помощник едва заметно помедлил, а затем чётким голосом подал команду рулевому. Но глаза Ховелла, не отрываясь, смотрели прямо в глаза Глинну.

• Предыдущая
• 84/105
• Следующая