Осторожно, женское фэнтези. Книга 2 (СИ) - Шевченко Ирина - Страница 50

К сути проблемы подбирались долго. Платки не понадобились. Бутербродов отчаянно недоставало. Терпение грозило оборваться в любой момент. На моей памяти это был сложнейший случай, и проблема, видимо, была и впрямь серьезной. В том, что эта проблема связана с неким некромантом, я не сомневалась, хоть сама страдалица и словом о нем не обмолвилась. Мэг, по всему, была в этом полностью со мной солидарна.

— Так, — первой не выдержала она, переходя с ласкового сюсюканья к строгому учительскому тону, — выкладывай немедленно. Он тебя обидел? Приставал к тебе? Что он сделал? Если он что-то сделал, я… я пойду к нему и…

— Мы пойдем, — поддержала я. — И оторвем ему все выпирающие части тела.

— Все? — Сибил испуганно заморгала.

— Не все, — утешила ее Мэг. — Хватит одной, чтобы он на всю жизнь запомнил.

— Я даже знаю какой, — подмигнула я соседке.

Провидица всхлипнула:

— Как вы можете? Как? Оторвать… Вы же… целительницы обе…

— И правда, Мэгги, — спохватилась я. — Мы же целительницы. Нам отрывать нельзя.

— Точно, — кивнула подруга. — Нельзя. Непрофессионально.

— Возьмем скальпель и отрежем! — закончили мы хором.

Сибил разрыдалась — у нас наметился прогресс.

Рыдания затянулись на полчаса. Затем еще полчаса, хлюпая носом и отвлекаясь на упреки в жестокосердии, подруга уверяла нас в том, что коварный некромант совсем не коварный, и грозилась, насколько только Сибил способна грозиться, что не потерпит хирургического вмешательства в свою личную жизнь. До того, что же все-таки произошло, мы так и не дошли, и Мэг, не иначе как по причине пропущенного обеда и не приготовленного отвара, ингредиенты для которого были разложены на столе в нашей комнате, вконец потеряла терпение и задала вопрос в лоб. Зря. Провидица опять расплакалась.

Пришлось пережидать очередную волну, выслушивать в который раз упреки и причитания и соглашаться с тем, что мы ничего не поймем.

Когда слезы закончились, Сибил согласилась на шоколад. Теперь главное было снова не спугнуть момент. Во избежание рецидива я отправила нервно цыкающую соседку в буфет, а сама осталась чинно сидеть рядом с провидицей, вздыхать в такт ее вздохам, поглаживать ласково теплую ладошку и представлять, как отделаю незнакомого мне некроманта Яна, если выяснится, что он все же обидел нашу девочку.

Выпив шоколада, Сибил созрела для откровений. Правда, начала настолько издалека, что за десять минут рассказа мы узнали лишь о том, что вчера она была у своего кавалера, и они действительно занимались разбором «нетрадиционных» смешанных плетений.

— На столе схемы, — махнула она рукой. — Смотрите, если интересно. Все равно они не работают. Или мы что-то не так делали…

Понять, какие именно схемы она имела в виду, не представлялось возможным: стол был завален исписанными бисерным почерком провидицы листочками, чертежами и рисунками. Пока Сибил собиралась с духом для продолжения и допивала вторую чашку шоколада, я вытащила несколько штук наугад. Два заклинания были мне незнакомы, видимо, что-то из спецкурса прорицателей. Одно — простенькое, из раздела бытовой магии, для сведения чернила c пальцев. Рисунок без подписи: круг, разделенный на шесть равных секторов, в каждый из которых вписан символ вроде тех, что красуются на футболке Мэйтина. Еще на одном листочке — отрывок из любовной поэмы, а на последнем, ума не приложу, зачем это Сибил, — инструкция по строительству печи для обжига кирпичей со схемой и расчетом стоимости материалов.

— Что было после того, как вы поняли, что заклинания не работают? — вкрадчиво поинтересовалась Мэг.

Выдержки ей определенно недоставало, однако в этот раз ее настойчивость дала положительный эффект. Сибил, конечно же, расплакалась опять, но со слезами ее, что называется, прорвало, и мы наконец-то узнали то, чего не могли выпытать два часа.

Суть сводилась к тому, что Сибил понравился парень. Тот самый некромант, да. Очень понравился. Тут шло подробное перечисление его достоинств, от незаурядной внешности до столь же незаурядных талантов. Затем шло не менее подробное перечисление недостатков самой Сибил, которой, такое ощущение, в одночасье разонравилось в себе абсолютно все. Она так описывала себя, что вместо милой миниатюрной девушки, умной и доброй, представлялся уродливый карлик-олигофрен. Естественно, незаурядный мастер смерти, страшно сказать — аж пятикурсник, ни за что не польстился бы на этакое чудовище. О том, что ходячее скопище добродетелей первым назначило ей свидание, а она еще крутила носом и сомневалась, стоит ли на него идти, подруга позабыла напрочь. Решив, что она, такая как есть, не может быть интересна, Сибил придумала для себя новый образ, который, по ее мнению, должен был поразить ее избранника прямиком в полый мышечный орган, ответственный за перекачку крови и формирование нежных чувств. То, что она сочинила себе второе имя, предков-эльфов по материнской линии и прадеда, прошедшего посвящение у гоблинских шаманов, по отцовской — мелочи. То, что новому образу, судя по ее нежеланию знакомить нас со своим некромантом, не соответствовали старые подруги, обидно, но можно понять. Но вдобавок ко всему перечисленному эта творческая личность невесть с чего отнесла к перечню дефектов свою неопытность в вопросах взаимодействия полов и, начиная с первого свидания, строила из себя роковую женщину. Естественно, прямо ничего не говорилось, но парень понял то, что от него требовалось понять, и поверил. О том, что ему захочется еще и проверить, Сибил по наивности не подумала.

Нет, ни отрывания, ни отрезания чего бы то ни было Ян, если верить провидице, не заслужил. После неудачных магических экспериментов, они пили чай, разговаривали, целовались. Немного увлеклись и непонятно как оказались на кровати. И тут Сибил, которой до этого момента все нравилось, испугалась. Чего она испугалась, я из ее рассказа не поняла. То ли самого действа, что должно было последовать за поцелуями, то ли того, что в процессе данного действа ее обман раскроется, то ли всего сразу. Но, так или иначе, она испугалась, влепила парню пощечину и сбежала, перед этим успев собрать свои книги и конспекты. Конспекты это — святое. А бедняга Ян, видимо, так ошалел от неожиданной развязки, что Сибил могла вернуться через час за забытой тетрадкой, и он по-прежнему сидел бы в задумчивости, потирая щеку и пытаясь понять, что сделал не так.

Однако причина страданий подруги была намного глубже. До того, как она сбежала, где-то между чаепитием и поцелуями, обожаемый некромант признался ей в любви. Не думаю, что сделанному в таких обстоятельствах признанию можно полностью верить, но Сибил поверила, и никакой радости по этому поводу не испытала, ибо выходило, что любит Ян не ее, а придуманный образ. А о ней самой он толком ничего не знает, даже того, что на самом деле она блондинка.

Грустно.

Действительно, грустно.

Я, наверное, могла бы примерить ситуацию подруги к себе и задуматься, можно ли построить какие-либо отношения с мужчиной, принимающим меня за другого человека… Но из головы отчего-то не шел расчерченный на шесть частей круг. Шесть точек соприкосновения с окружностью и точка пересечения в центре — семь, число основы. Символы в каждом секторе. Где-то я все это уже видела. И поцелуи там тоже были…

— Сибил, милая, ты не скажешь, что это такое? — я протянула провидице рисунок.

— Что? — она непонимающе посмотрела на листок, а затем на меня. — Я тебе душу открываю, а ты…

— Это важно, — сказала я твердо. Наверное, важно. Потому что, если нет, мне будет очень стыдно. — Скажи, пожалуйста, что это за схема?

— Где ты ее взяла?

— Там, — я кивнула на стол. — Так ты ответишь?

— Нет, — она низко опустила голову. — Об этом нельзя никому рассказывать. И вообще, я тебе…

— Душу открываешь, я помню. И ценю твое доверие. Но точно такой рисунок я нашла в комнате Мартина Кинкина после того, как он пропал, и хочу убедиться, что это никак не связано, потому что действительно за тебя волнуюсь.