Полночное обещание (ЛП) - Грант Донна - Страница 56

— Рада видеть тебя. Хотела бы я, чтобы это было при более благоприятных обстоятельствах.

— Да уж, — сказал Фелан и смотрел, как Гай слегка дернул за хвост темно-русых волос.

— Кон сказал, что это может понадобиться Эви, — Елена протянула бутылку виски “Дреаган”.

Рис взял бутылку.

— Это нужно нам всем. Спасибо, Елена.

— Я принесу ей что-нибудь поесть, — сказала Елена, когда выглянула из-за Фелана, чтобы заглянуть внутрь. Ее лицо побледнело, когда она увидела Малкольма. — Милостивый Боже.

Гай отдернул ее от двери.

— Мы уверены, что он выживет. Харон, Лаура и Эйсли подъезжают. Проводишь их наверх, когда они прибудут?

Фелан не слышал, что она ответила, когда схватил бутылку и вошел в комнату, где на столике стояли стаканы. Он взял один и наполнил его янтарной жидкостью, поставив бутылку на стол.

Он подошел к Эви и присел рядом с ее стулом.

— Выглядишь так, что тебе это может понадобиться.

Ее опустошенный взгляд ударил его прямо в грудь. Фелан понял в этот момент, что Малкольм и Эви отныне связаны. Она затронула ту часть Малкольма, которую все считали мертвой.

За это он будет обязан ей.

Но он, не колеблясь, убьет ее, если она посмеет использовать свою черную магию во имя зла.

Глава 36

Эви взяла стакан, и, не спрашивая, что это, выпила. Она прикрыла рот тыльной стороны ладони и закашлялась, когда виски обожгло ей горло.

— Лучше пить его маленькими глотками, милая, — сказал Рис, входя в комнату.

Она облизнула губы, когда алкоголь согрел ее желудок.

— Ожидание убивает. Я должна знать, что с ним все хорошо.

— Я прослежу за этим, — сказал Фелан, когда встал и пошел к другой стороне кровати.

Ее челюсть отвисла, когда Фелан выпустил золотой коготь и порезал руку, позволяя своей крови вливаться в Малкольма.

— Эээ... это негигиенично.

— Воители не такие, как смертные, — пояснил Гай.

Фелану приходилось еще несколько раз резать себя, кровь текла быстро.

— Кровью другого Воителя, как правило, можно излечить последствия крови Драу.

— Но? — спросила она, когда поняла, что есть что-то еще. — Здесь явно есть “но”.

— Но… Уоллес изменил правила, изменив свою кровь. Даже Друиды теперь не могут излечить Воителей, зараженных кровью Драу.

Она сжала стакан обеими руками, когда ее желудок сжался от страха.

— Ты не прекращаешь попытки. Спасибо тебе.

— Моя кровь… другая, — пояснил Фелан. — Я могу исцелить кого угодно.

Гай оперся руками об изножье кровати из темного дерева.

— Я не вижу особых улучшений у Малкольма.

Эви приложила указательный палец к одному из порезов на его руке. Он был на дюйм длиннее ее пальца. Теперь размером с ее ноготь.

— Он исцеляется. Этот порез был длиннее.

— Продолжай бороться, Малкольм, — прошептал Фелан.

Она взглянула на Фелана и увидела, что его пристальный взгляд устремлен на лицо Малкольма, как будто он мысленно пытается заставить Малкольма очнуться. Как ей хотелось, чтобы так и было. Она должна знать, что он выживет, прежде чем отправится к Джейсону.

Не было необходимости говорить с кем-то о Джейсоне Уоллесе и его предложении. Она знает, что должна делать. Малкольм заплатил слишком высокую цену за помощь ей. Теперь никто не пострадает. Она была виновата в этой неразберихе. И только она сможет все исправить.

Прошло десять минут, прежде чем Фелан перестал вливать кровь в Малкольма. Эви наблюдала за ранами Фелана и видела, как быстро они исчезают.

Что-то сжалось в ее груди, когда она осознала, что Малкольм должен был также быстро исцелиться. Он знал, что похититель Брайана — Джейсон Уоллес. Он также понимал, что Джейсон попытается схватить и ее.

Малкольм быстро сообразил позвать на помощь Риса, Гая и Хэла, чтобы они увезли ее оттуда. Возможно, ценой своей жизни.

Эви была благодарна, когда мужчины оставили ее наедине с ним. Дверь комнаты не была закрыта, и Фелан был неподалеку, но, все же, она вздохнула, почувствовав некое облегчение.

Фелан не доверял ей, и она не винила его за это. Она была опасна. Посмотрите на этот гигантский беспорядок, который она устроила, всего лишь желая найти других Друидов.

— Ох, Малкольм, — прошептала она и уронила голову на матрас.

Он не сдвинулся ни на дюйм. Его грудь продолжала подниматься и опадать, но медленно. Очень медленно. Она положила руку ему на бедро и боролась с новым приступом слез.

Слезы ему не помогут. И вообще неизвестно, что ему может помочь.

Затем она вспомнила, как ему нравилось ощущать ее магию. Фелан также упоминал, что Друиды использовали магию, чтобы лечить. Она раньше никогда этого не пробовала, но знала, что ее бабушка использовала исцеляющие заклинания.

Эви посетовала на то, что у нее не было таких заклинаний, но затем вспомнила, как использовала магию в Уркухарте без заклинания. Она сделала это ради Малкольма.

И если у нее получилось однажды, получится и сейчас.

Для нее всегда было легко призывать свою магию, и даже сейчас, когда она стала тяжелой и темной. Магия накрыла ее, как приливная волна, и сила ее ошеломила Эви. Девушка позволила магии окружить ее, чтобы она могла помочь Малкольму выжить.

Она начала медленно направлять ее в Малкольма, стараясь наполнить его своей магией. Она представляла, как волшебство исцеляет его, как раны затягиваются. Эви никогда не делала подобного раньше, и не была готова к тому, что чувство истощения наступит так быстро.

Но даже тогда она не остановилась. Она улыбнулась, когда услышала барабаны и тихое пение, которые бабушка научила ее искать в те времена, когда она нуждалась в наставлении.

Эви позволила себе приблизиться к напеву, но там с ней были не только древние. Было еще что-то темное, нечто зловещее, скрывающееся на краю ее сознания.

Оно манило ее призрачным пальцем, призывая ближе. Зло окружало сущность. Словно черное облако уныния, оно терпеливо выжидало.

Эви перевела внимание от него и сосредоточилась на песнопениях и барабанах, но снова и снова ловила себя на том, что смотрит на призрачную фигуру. Затем тени исчезли, и она смогла увидела.

Внезапно появилась огненная стена, языки пламени вздымались высоко в небо. И тут она увидела фигуру. Нечто в большом круге танцевало в соблазнительном, завораживающем ритме, который убаюкивал и притягивал ее.

Человек, ни женщина, ни мужчина, был затянут в плотную ткань, даже лицо было замаскировано ею так, чтобы не было видно ни дюйма тела.

Эви не могла заставить себя остановиться. Она начала раскачиваться в такт с фигурой. Движения пленили, будто вводя в транс. Оно точно знало, чего она хотела. Эви без слов поняла, что оно хотело сказать ей. Что оно исцелит Малкольма, что спасет Брайана. Оно поклялось, что его магия достаточно мощная, чтобы уничтожить Джейсона Уоллеса раз и навсегда.

Фигура взамен просила лишь… ее.

Эви забыла о древних, сосредоточившись на фигуре. Все ее проблемы решатся, если она всего лишь уступит. Все, что ей нужно сделать, так это сказать незнакомцу “да”.

Она дернулась, когда оно взяло ее за руки и начало кружить, надежно удерживая в объятьях. Оно ухаживало за ней, соблазняло ее.

Искушало ее.

Сильная, яростная магия пробежала по ее венам. Она могла чувствовать свои изменения, становясь темной… опасной. Магия была захватывающей, порабощающей. Доминирующей.

Эви попробовала отвернуться от нее, но черная магия вцепилась в нее. Как будто вне себя от радости, фигура закружила ее быстрее и быстрее.

Вокруг них плясало пламя, простираясь всё выше и выше. Ее веки отяжелели, конечности налились свинцом. Чем больше она танцевала, тем труднее было вспомнить, зачем вообще она использовала магию.

Пламя лизало ее, касаясь кожи, но не обжигая. Она рассмеялась, когда соединилась с пламенем. Смутно осознала, что фигура теперь наблюдает за ней вместо того, чтобы танцевать. У нее не было ни глаз, ни рта, ни носа — но она знала, что незнакмец одобрял.