Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ) - "Рада Девил" - Страница 180

— Позеленели? Значит, это было какое-то лекарство. А, может быть, директор просто добавил в твой чай немного успокаивающего зелья? Ведь он знал, что ты волнуешься перед разговором, — предположила Гермиона. Она уже знала, что Дамблдор не такой уж добрый дедушка, каким хочет казаться. Одно только то, что он преспокойно отправил Гарри к тем недоброжелательным родственникам, говорило о его черствости, как минимум. Но Гермиона все же не хотела думать, что директор может подлить студенту какое-нибудь зелье для достижения своих личных выгод.

— Успокаивающее? Гарри сказал, что потом с трудом сдерживал раздражение. Это не похоже на то, что он успокоился, — с сомнением подметил Драко.

— Я тоже раньше замечал, что после директорских чая и конфет мне плохо становится. Живот болит и тошнит, — признался Рон о том своем опыте, который был получен после того, как его незаметно напоили антидотом на зелья директора. Раньше он думал, что это случайность, но после слов Гарри решил, что друзьям об этом стоит знать.

— Это нехорошо, — покачала головой Грейнджер, но не стала уточнять, что она осуждает Дамблдора. Это и так всем было понятно. — Значит, нужно ничего не пить и не есть в его кабинете. Пусть это будет не очень вежливо, но зато мы точно ничего лишнего с его угощениями не проглотим, — она посмотрела на притихших ребят. — Вы чего на меня уставились?

— Ты не хочешь побежать и все высказать директору в лицо? Не станешь писать в Попечительский совет, чтобы добиться справедливости? — если в тоне Драко и была насмешка, то ее никто не заметил. Скорее, в нем сквозило сплошное удивление и гордость за подругу, которая становилась более гибкой в своих решениях и не столь прямолинейной, как раньше.

— Драко, это директор. Не думаю, что нам по силам с ним воевать сейчас. И не улыбайся, — несмотря на ее собственные слова, на лице у Гермионы засверкала улыбка, — я не стану бежать и требовать справедливости, пока не посоветуюсь с вами. Я уже поняла, что заявлять во всеуслышание обо всем, что, на мой взгляд, кажется несправедливым, в магическом мире нежелательно. Здесь есть свои правила, и я их потихоньку изучаю.

— Умница, девочка, — искренне похвалил ее Драко. — Рон, ты сидишь ближе к Герми, обними ее вместо меня. Она заслужила. Можешь даже поцеловать.

— Разрешаешь, значит? — Рон после таких слов посмотрел на Драко, на Гарри, а затем, ухмыльнувшись, клюнул губами Гермиону в щеку, слегка приобняв ее за плечи. После чего они с Гермионой дружно порозовели и разразились смехом, который, недолго думая, поддержали Драко и Гарри.

========== Глава 64 ==========

Накануне Хэллоуина школу потрясло загадочное событие. Кошка завхоза Филча по кличке Миссис Норрис, уже много лет сопровождавшая его во время поисков студентов — нарушителей школьных правил Хогвартса, была найдена в коридоре второго этажа окоченевшей. В этом никто не увидел бы никакой странности, ведь нет ничего необычного в том, что животные умирают, когда приходит их время, если бы не особые обстоятельства этого происшествия.

Гилдерой Локхарт был не только непрофессиональным педагогом, но еще и очень злопамятным человеком. Однако об этом среди волшебников мало кто знал. От занятия к занятию он видел, как Поттер брезгливо кривится, слушая его объяснения очередной темы. Гарри даже не подозревал о том, что каждый его жест, каждое слово было подвергнуто более внимательному анализу, чем жесты и слова остальных студентов. Локхарт хорошо помнил, как ему пришлось летом в книжной лавке чуть ли не уговаривать Поттера сделать совместную с ним колдографию. Да сотни магов были бы только счастливы от его великодушного предложения, но не этот маленький зазнайка. Получить отказ на глазах стольких почитателей для Гилдероя было очень и очень унизительно. А этот несносный мальчишка, возомнивший о себе невесть что, еще и обозвал его маньяком при свидетелях. Такого Локхарт не мог спустить Поттеру. Умение держать лицо еще не говорило о том, что Гилдерой ничего не понял и молча проглотил оскорбление. И вот наконец-то Поттер сделал промах, заявив, что не будет конспектировать «эту ересь», как он выразился по поводу объяснения новой темы. Гарри сказал это тихо, скорее, только для себя. Но так уж случилось, что Локхарт в это время проходил мимо его стола и услышал эти слова. Он был более чем рад назначить Поттеру отработку. Как бы он порадовался, узнай, что это первая в жизни Гарри отработка в Хогвартсе.

Подписывать конверты для отправки писем поклонникам Локхарта — что могло быть хуже для Гарри, которого выворачивало от одной мысли о напыщенном любимце домохозяек? Но Поттер стойко справился с заданием на отработке, и Локхарту ничего не оставалось, как принять выполненную работу и заявить, что Гарри теперь волен отправляться, куда душе угодно. А его душе было угодно поспешить в Большой зал, где уже заканчивался ужин. Гарри подозревал, что профессор ЗОТИ был расстроен из-за того, что не смог задержать его дольше. Но добраться до цели Поттеру было не суждено. Его путь лежал мимо туалетной комнаты для девочек, в которой, по-видимому, часто ломались краны. Иначе как было объяснить время от времени льющуюся из-под ее двери воду. Вот и в этот день огромная лужа позволяла лишь бочком вдоль противоположной стены протиснуться по оставшейся сухой полоске пола. Поттер как раз пробирался мимо лужи, когда в конце коридора послышались голоса — это студенты уже успели поужинать и отправлялись кто в свою гостиную, кто в библиотеку. Путь большинства из них лежал как раз навстречу Поттеру, которому еще необходимо было пройти пару ярдов вдоль стены. И вот тут-то Гарри и заметил Миссис Норрис. Он даже неосознанно остановился, разглядывая ее тушку, лежащую на краю лужи. Кошачья морда с открытыми глазами лежала в воде, намокшая шерсть делала кошку жалкой и несчастной на вид. Присмотревшись, Гарри понял, что ему показалось странным при беглом взгляде. Глаза кошки были открыты, но выглядели так, словно были затянуты сухой сизой пленкой, что делало их похожими на два серых камешка. Да и усы странно топорщились, будто покрытые коркой льда или стекла, как и часть клочковатой шерсти.

Пока Гарри невольно рассматривал печальную находку, студенты успели подойти ближе и тоже уставились на валяющуюся кошку.

— Предательница сдохла? Туда ей и дорога! — радостно заявил какой-то старшекурсник, которому, очевидно, приходилось быть пойманным Филчем за нарушение школьных правил по наводке Миссис Норрис.

— Бедная кошечка, — высказалась, смахнув слезу, маленькая девочка, явная любительница животных.

— Что здесь случилось? — скрипучий голос завхоза, как по команде, заставил всех отступить от кошки на несколько шагов. — Миссис Норрис! Девочка моя! Что же это такое?

Боль, прозвучавшая в голосе Аргуса Филча, заставила всех отойти еще на несколько шагов. Каким бы вредным человеком завхоз ни был, не уважать его привязанность к старой кошке было невозможно. К этому времени к месту событий подоспели профессора во главе с директором, заметившие столпотворение и решившие выяснить его причину.

— Профессор Дамблдор! Посмотрите, что сделали эти хулиганы! Они убили Миссис Норрис! — скорбно сложив ладони возле груди, заголосил Филч. Гарри заметил, как в толпе студентов кто-то повертел пальцем у виска, кто-то сделал удивленные глаза, кто-то подозрительно посмотрел на него самого, но большинство просто ждали, что же будет дальше.

— Аргус, успокойся. С чего ты взял, что кто-то напал на твою кошку? — Дамблдор взмахом волшебной палочки отлевитировал несчастное животное на сухое место и теперь внимательно рассматривал ее.

— Это все он! Поттер! Змееуст! — глаза Филча фанатично блестели в предвкушении расправы над мнимым обидчиком. Он тыкал пальцем в Гарри, предусмотрительно сделавшего пару шагов назад.

— Аргус! Не выдумывай! — попытался его урезонить директор.

— А почему тогда он не был на ужине? Это все он! Поттер! — продолжал упорствовать Филч, которому так сильно хотелось найти виновного в смерти кошки, словно от этого его потеря станет легче.