Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ) - "Рада Девил" - Страница 168

— Ничего он меня не настраивал, — пробурчал Поттер, стараясь не выйти из образа подростка, стремящегося выглядеть взрослым. — Он только рассказал. Так это правда?

— Гарри, я действительно передал в Отдел по надзору за неправомерным применением темной магии Министерства несколько книг и артефактов. Это были очень нехорошие вещи, пропитанные самой темной магией, какая только есть на свете. Они несли зло. И, к тому же, были давно запрещены Министерством. Такие книги нельзя читать, такими артефактами нельзя пользоваться, — Дамблдор был доволен, что понял, как так получилось, что Гарри поддался на уговоры гоблинов и сделал все те возмутительные распоряжения, которые принесли ему столько неудобств. Он был уверен, что сейчас легко сможет уговорить мальчишку отказаться от своих приказаний. Стоило только объяснить ему, что Дамблдор действовал в интересах рода Поттер. — Ты понимаешь, мальчик мой, что владеть такими вещами — это преступление, которое наказывается, за которое сажают в Азкабан?

— Так почему тогда Министерство не проверит все сейфы в Гринготтсе, чтобы изъять такие вещи, раз они запрещены? — наивный вопрос подростка, воспитанного магглами, прекрасно вписывался в поддерживаемый образ Поттера, и был жутко неудобен и неприятен директору.

— Министерство не имеет доступа в сейфы банка.

— Значит, в Гринготтсе может храниться все, что угодно? Банк не подчиняется законам Министерства? И его еще не закрыли? Получается, действия работников Гринготтса одобряются Министерством? — Гарри ликовал, увидев, что у Дамблдора задергался глаз. Директор явно был зол и недоволен тем, как складывался их разговор.

— Я же тебе объяснял уже, что гоблины очень своеобразные существа. Они по своей воле не выпустят из рук ни одной вещи, ни одного галлеона. Их сейфы оборудованы соответствующими чарами, и поэтому никто не знает, что там хранится. Гоблины хранят секреты клиентов, поэтому работникам Министерства есть ход только в их личные сейфы, но никак не во все остальные.

— Тогда зачем вы взяли из хранилища рода Поттер вещи, которыми не собирались пользоваться? Зачем отдали их, ведь это были не ваши вещи, сэр? Зачем вам это было нужно? — Гарри настаивал на ответе.

— Я же тебе объяснил, что они были из разряда запрещенных…

— Тогда почему вы не забрали из хранилища все запрещенные книги и артефакты?

— Откуда ты знаешь?

— Я спросил у Глазоварса, есть ли в хранилищах наследника еще опасные артефакты, — Поттер пожал плечами, словно не понимал, почему Дамблдора удивляет его осведомленность.

— А ты хотел бы, чтобы Министерство заинтересовалось, откуда у рода Поттер темные артефакты и книги по кровной магии? — Дамблдор терял терпение.

— Тогда зачем вообще было что-то относить в Министерство, если вы беспокоитесь о добром имени рода Поттер? — фыркнул Гарри и решил заканчивать этот балаган. — Опекун, уже очень поздно. Скоро отбой. Я не хочу, чтобы с моего факультета сняли баллы за то, что я буду не в гостиной.

— Хорошо, Гарри. Иди. Но я настаиваю, чтобы ты подумал и отменил свои распоряжения в Гринготтсе, — сказал напоследок Дамблдор.

— Я подумаю, сэр, — ответил Поттер, а стоило двери директорского кабинета закрыться за его спиной, как он добавил вполголоса: — Но ничего отменять не буду.

========== Глава 60 ==========

Если бы хоть кто-то обратил внимание на Гарри, спешащего по коридорам Хогвартса в подземелья, то обязательно отметил бы, что мантия развевается за его спиной точь-в-точь, как это обычно получается у декана Слизерина, когда он идет по школе. Она надувалась как парус под сильным потоком ветра, шла волной и заламывалась косыми складками на поворотах, хлопая Поттера по ногам.

— Северус! — Гарри вихрем ворвался в лабораторию Снейпа. — Северус, ты здесь?!

— Не кричи, — Снейп вышел из-за стеллажа с ингредиентами, держа в руках небольшую мраморную ступку и продолжая что-то в ней растирать. — Нам пора собирать вещи и бежать из Хогвартса? Мы в опасности?

— Нет! Он держит меня за ребенка! — возмущенный Поттер плюхнулся на маленький кожаный диванчик у стены, комично сложив руки на груди.

— А ты и есть ребенок. Тебе только двенадцать лет, — услышав презрительное хмыканье в ответ, Снейп вздохнул. Он мог только догадываться, как тяжко бывает стремительно взрослеющему Поттеру в его детском теле. Пусть и не по возрасту развитому, но все же пока еще детскому. — Сейчас добавлю красавку в зелье, — Северус показал ступку в руках, — и после этого внимательно тебя выслушаю. У меня будет немного времени до следующей стадии в варке костероста.

Через десять минут Снейп был в курсе всех подробностей беседы Поттера с опекуном. Перемежая свой рассказ выразительными жестами и презрительным шипением, Гарри поделился не только сведениями о разговоре, но и своим мнением по этому поводу.

— Разогнался. Вот я все бросил и побежал писать письмо гоблинам. В сейф его, видите ли, не пускают. А что он забыл в моем сейфе? Артефакты ему нужны. Мало что ли еще вытащил из хранилища? Не все в Министерство отволок? — уже довольно спокойно по инерции продолжал Поттер упрекать опекуна.

— Гарри, в глазах любого обывателя Дамблдор вполне приемлемый опекун. Ну, возможно, только за исключением того, что он отправил тебя жить в маггловский мир. Если бы он был твоим магическим опекуном, то ты и слова не мог бы сказать ему поперек. Это твое счастье, что гражданского опекуна можно ущемить в правах, так сказать, законным путем. Да и по большому счету Дамблдор ничего ужасающего с твоим состоянием, хранящимся в Гринготтсе, не сделал. Не пыжься и не сердись, — Снейп сделал замечание Поттеру, готовому разразиться очередной тирадой в отношении «заботливого» опекуна. — Я понимаю и поддерживаю твои чувства, я так же жажду мести за каждый его злой проступок. Но как опекун, с точки зрения общественного мнения, он не совершает против тебя и твоего финансового состояния никаких недозволенных действий. Мы уже об этом говорили. За те десять лет, что ты жил у Дурслей, Дамблдор мог полностью опустошить твои сейфы. Он был вправе это сделать. Таковы магические законы опекунства. Как гражданский опекун он бы держал перед тобой ответ, когда ты достигнешь совершеннолетия. Но ты вправе был бы требовать только объяснений. Ты можешь попытаться заставить его вернуть тебе только артефакты. Деньги уходят безвозвратно. Ты можешь попытаться испортить его репутацию, обвинив в растрате, но не более. И ты об этом знаешь.

— И я сделаю все, что могу. И чего не могу, тоже, — пообещал Гарри, достаточно уже успокоившись после напоминаний Снейпа о законах магического мира.

— А я помогу тебе, если разрешишь, — Северус, стоящий над Поттером, взлохматил ему волосы на голове, задумчиво улыбаясь. — И Том поможет, ты же знаешь.

— Да, я знаю. Спасибо. Спасибо за то, что выслушал, и за то, что обещаешь помочь, — Гарри чувствовал себя намного лучше сейчас, чем сразу после разговора с Дамблдором. Он поднялся с диванчика и, на мгновение прижавшись к Северусу, обнял его, а затем направился к двери, поясняя свою поспешность: — Уже был гонг к отбою. Нужно поспешить, пока старосты не вышли патрулировать коридоры. Оливия становится на удивление занудной, когда дело касается школьных правил.

Снейп, глядя вслед уходящему Гарри, поймал себя на мысли о том, что мальчишка за лето подрос. Если раньше, обнимая, Поттер еле дотягивался ему до пояса, то теперь его голова уже находилась на уровне груди довольно рослого Снейпа.

Рассказывать Драко о своих банковских противостояниях с опекуном Поттер не собирался. А вот поделиться знанием о повышенном интересе Дамблдора к теме оплаты отдыха в Торп-Парке мистером Малфоем, посчитал делом обязательным. Отгородившись пологом кровати и чарами конфиденциальности от любопытного Теодора, Гарри рассказал Драко о неоднозначном интересе директора к их летней прогулке в парке аттракционов.

— Вот же зануда старый. И все неймется ему. За своими деньгами лучше следил бы, голодранец, — Драко не очень любил, когда ругаются, но, тем не менее, при случае сам был не прочь ввернуть обидное словцо.