Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ) - "Рада Девил" - Страница 141

========== Глава 51 ==========

Дни неспешно потекли один за другим, до предела заполняя летний досуг Поттера. Но он не роптал, считая, что лучше уж научиться чему-то новому, чем бездумно валяться целыми днями на диване или неприкаянно бродить по улицам, как это делал его кузен Дадли. Друзей в Литтл Уингинге у него не было. Несколько ребят, знакомых еще по начальной школе, жили за пределами городка, да и последний год, проведенный Гарри в Хогвартсе, наложил свой отпечаток на его отношение к дружбе. Если уж у него водились секреты от друзей-волшебников, то с магглами и вовсе пришлось бы тщательно обдумывать и взвешивать каждое свое слово, чтобы не прослыть психом или не раскрыть тайну магического мира.

Отношения с семейством Дурслей у Гарри сложились нейтральные. А если быть объективнее — то абсолютно никакие. Маленькое показательное представление с призывом чарами чашки с чаем, устроенное Гарри буквально на третий день его пребывания у Дурслей, сделало свое дело. Ни Вернон, ни Дадли не замечали Поттера в упор. Только Петунья сквозь зубы обычно предлагала ему пойти поесть на кухне. За общий стол его не звали. Но и не делали замечаний, если он искал в холодильнике что-нибудь для подкрепления сил. Примерно через неделю после того, как Гарри вернулся к Дурслям, он попросил Северуса поменять ему в Гринготтсе немного галлеонов на фунты. Сам он почему-то не подумал об этом, когда ходил в банк с миссис Уизли. Теперь у него появилась возможность самостоятельно покупать в магазине кое-что из продуктов и готовить кушать для себя отдельно, если появлялось таковое желание. Петунья не вмешивалась и не запрещала готовить, однако предупредила, что грязи и беспорядка на кухне не потерпит. Но об этом Гарри знал и без ее напоминания. Болезненная любовь Петуньи к идеальному порядку и чистоте была ему хорошо известна по тем затрещинам и оплеухам, которыми она щедро награждала его в детстве. Дурсли не интересовались, откуда Гарри брал деньги. Только Дадли иногда подозрительно косился на его покупки. Такое положение дел вполне устраивало Поттера. К тому же, беспокоиться о своем пропитании ему приходилось нечасто, потому что он проводил больше времени в Певерелл-мэноре, чем в доме родственников, даже ночуя там время от времени. Когда Гарри, впервые собираясь остаться на ночь у Тома, попытался предупредить тетку, что вернется на следующий день, Петунья без обиняков заявила, что ей до этого нет дела, и если он не хочет ночевать под дверью, то пусть возвращается домой засветло. На том и порешили. Больше Гарри о своих планах миссис Дурсль в известность не ставил.

Снейп время от времени совершал официальные посещения Поттера на дому, делая это показательно и в присутствии Петуньи. Он подозревал, что Дамблдор может пожелать порыться в голове миссис Дурсль, а потому и устраивал эти шоу. По-другому напыщенные расспросы Поттера о том, что он ел, и не обижает ли его кузен-ровесник, нельзя было назвать.

В Певерелл-мэноре самостоятельные занятия Гарри чередовал с уроками Тома и Северуса. Иногда Поттер исчезал из поля зрения взрослых магов, уединяясь в парке с Нагайной. Змея была рада возвращению Гарри в Певерелл-мэнор и с удовольствием составляла ему компанию, сворачиваясь у ног и говоря о всяких мелочах или слушая, как он читает ей очередную книгу, порекомендованную Томом или Северусом. Иногда Нагайну серьезно интересовало написанное, и тогда они с Поттером подолгу обсуждали тот или иной постулат, встретившийся в книге. Древняя змея оказалась кладезем знаний и мудрой наставницей для Гарри по некоторым аспектам магических наук. Очень много советов она дала Гарри в области особенностей ментальной связи между магами, а также способностей к прямому восприятию чужих мыслеобразов без предварительного их анализа и разложения на временные составляющие.

Однажды Поттер решил обсудить услышанное от Нагайны с Томом, чем очень удивил его. Риддл был поражен тем, что Гарри смог заполучить себе в учителя и наставники магическую змею. Это было очень неординарное и незаурядное явление. Магические существа исключительно редко делились своими знаниями с волшебниками, втайне считая, что люди недостойны пользоваться дарами Магии. Советы Нагайны помогли Гарри гораздо быстрее разобраться в некоторых особенностях окклюменции. Том был доволен его успехами. Поттер относительно легко освоился с созданием ложных воспоминаний, используемых для построения защитных блоков, отвлекающих внимание тех, кто пожелает считать его поверхностные мысли.

Беспалочковая магия также потихоньку сдавала свои позиции и подчинялась Поттеру. Трех недель хватило Гарри для того, чтобы все программные заклинания первого курса он научился выполнять без использования волшебной палочки. Конечно же, призыв предметов пока ему давался только на небольших расстояниях и с мелкими вещами, а световой шарик Люмоса на ладони был не больше грецкого ореха, но Северус очень хвалил его успехи. Снейп не уставал повторять, что магия Гарри сейчас ограничена амулетом, поэтому не стоит расстраиваться из-за того, что заклинания выходят слабоватыми. Он убедительно объяснял необходимость ежедневной тренировки и отработки автоматизма при выполнении тех или иных чар. Гарри освоил и некоторые бытовые заклинания в их беспалочковом варианте. Теперь сложить вещи, завязать шнурки, причесаться или почистить и погладить одежду он мог взмахом руки. Это было очень удобно, хоть и требовало пока исключительной концентрации внимания. Гарри понимал, что в школе ему снова придется пользоваться волшебной палочкой, чтобы не привлекать к себе внимания, но это его не очень-то и расстраивало.

Как-то раз, оставшись в Певерелл-мэноре на ночь, Поттер принял участие в вечернем чаепитии на летней террасе поместья с Северусом и Томом, сопровождавшимся неспешным разговором о новых закупках Северуса для их лаборатории. В какой-то момент Гарри вдруг вспомнил о своем видении в зеркале «Еиналеж», и его губы сложились в улыбку. Снейп, заметив, по его мнению, неожиданную реакцию Поттера, спросил:

— И что такого занимательного или смешного ты услышал в моем рассказе о свойствах шкуры мокко?

— Ой, прости, Северус. Я немного задумался, — повинился Гарри, не переставая улыбаться.

— О чем, если не секрет? — Том, сделав глоток чая, бросил заинтересованный взгляд поверх края чашки. Ему немного надоело говорить о травах, корешках, глазах, крыльях и других весьма полезных ингредиентах для зелий.

— Ну, это… — Поттер посмотрел на Тома, затем на Снейпа, который также выказывал любопыство, и сдался: — Я вспомнил свое видение в зеркале «Еиналеж», — увидев, что его слова подогрели интерес собеседников, Гарри рассказал о том, что ему показало зачарованное зеркало. — Нынешнее чаепитие мне очень напомнило то видение, — закончил он свой рассказ.

— Значит, мы втроем пили чай на террасе, и ты был старше, чем сейчас, — подвел итог рассказанному Том и посмотрел на Снейпа. — Северус, тебе это ни о чем не напоминает? — Том подталкивал его рассказать Гарри о своем видении.

— Напоминает. И что с того? Это плохо? Или, напротив, очень хорошо? Мало ли что та стекляшка показывает? — Снейпу не очень хотелось рассказывать Поттеру о своем видении. Оно казалось ему сентиментальным и каким-то недостойным, что ли, выверенного образа строгого профессора и ученого.

— Я считаю, что зеркало «Еиналеж» показывает возможную реальность. Не обязательную, но вполне возможную, — Том забавлялся упрямством Северуса. Уж он-то не считал его видение глупым. Том находил в нем много скрытого смысла и искренне желал бы его исполнения.

— То есть ты считаешь, что когда-нибудь мы только и будем заниматься тем, что пить чай и ходить на пикники? — насмешливо поинтересовался Снейп.

— Пикники? — Гарри было немного непонятно, о чем идет речь, и он вопросительно смотрел на старших товарищей, переводя недоуменный взгляд с одного на другого.

Северус обреченно вздохнул и все же рассказал о том, что ему показало зеркало.

— Ух ты! — казалось, Поттер сейчас начнет хлопать в ладоши, настолько ярко загорелись его глаза, и весь он был несколько взбудоражен рассказом. — Северус, это же так хорошо, что мы видели похожие картинки в зеркале!