Третий дневник сновидений - Гир Керстин - Страница 26

Он замолчал. Наверное, сам понял, как жалобно это звучит.

В другое время я бы знала, как ему возразить, но сегодня я хорошо его понимала. Поведение Персефоны, Артур, угрожающий смертью, всё, что оставалось там, за дверью, - и ого было достаточно для одной ночи.

- А когда ты вернулся домой? - поинтересовалась я.

- Мы с Генри ещё помогали Джасперу привести дом в порядок. И заодно пытались ему объяснить, что выходка Персефоны, история с Тео Эллисом и миссис Лоуренс - всё это дело рук Артура... Но он не хотел этому верить.

- А как дела у Персефоны? - спросил Генри. - Ах, глупый вопрос. Забудь по него.

-Артур у дома дожидался Грейсона, но вместо него встретил меня. Между нами произошёл интересный разговор... - Забывшись, я стала обрывать стоявшие передо мной цикламены. - Он сказал, что, если я умру, вы через полгода совершенно забудете, что я когда-то существовала. И что он с удовольствием это докажет.

Генри и Грейсон молчали. Потом Грейсон поднял голову и сказал:

- Забудь всё, что я про это говорил. Мне будет всё равно, если он остаток своей жизни пролежит в коме, пуская слюни. Мы должны его остановить. Как угодно.

- Да, но для этого нам нужна Анабель. - Генри тоже стал обрывать цикламены и при этом как будто случайно коснулся моих пальцев. - А она всерьёз думает о своём демоне. По крайней мере, насчёт этого Артур не врал.

- Мне Анабель тоже говорила, что он опять тут. И что наши имена написаны кровью. И что всё завершится солнечным затмением... и тому подобный бред. Отказ от таблеток был не самым лучшим решением. Возможно, сначала прольётся кровь Артура, - пробормотала я с надеждой. - Тогда бы я стала, глядишь, даже поклонницей Анабель. Или её демона, как посмотреть.

Грейсон стукнул кулаком по столу так сильно, что задребезжали горшки с цветами и миссис Ханикатт, непроизвольно, вскинула голову.

- Мы делаем всё время не то. Если Анабель единственная, кто способен помочь нам остановить Артура, тогда нам надо поговорить с ней.

- Я уже пробовал, - сказал Генри и, покосившись на миссис Ханикатт, добавил тихо: - Даже не раз. Но, к сожалению, разумный разговор с Анабель невозможен. Она говорит, словно перед аудиторией, на латыни о крови и смерти, и вокруг неё летают чёрные перья. К тому же она то и дело становится невидимой.

- Здесь тоже нельзя вести разумный разговор, - ответил Грейсон резко.

Слишком резко для миссис Ханикатт. Она обернулась к нам.

- Теперь я запуталась, - сказала старушка с упрёком. - А что вы делаете с моим Cyclamen persicum? Вы обрываете у него листья, да? - Она закрыла глаза. - Ты ведь сын Гарпера? Можешь почистить мне дождевой жёлоб?

- Давно сделано, миссис Ханикатт. - Генри вновь перешёл на свою гипнотическую интонацию. - Всё хорошо. Вяжите себе дальше. Надо же сделать красивое покрывало.

- Палантин! - снова поправила его миссис Ханикатт. - Вы бы лучше вязали, чем играли в карты.

Мы обменялись обиженными взглядами: мы просто сидели за столом, это не значило, что мы играли в карты. Миссис Ханикатт было, наверно, всё равно.

- Это не приведёт к добру, посмотрите на Альфреда, - продолжала она. - Моя сестра, добрая душа, всегда его защищала. Она ему даже связала пуловер. А как он её отблагодарил? Потратил деньги на игру. И плакал крокодильими слезами, когда увидел её в постели мёртвой. Она умерла от астмы. Я знаю, что виноват в этом он, но никто не хотел мне верить.

Постукивание спиц заглушило её бормотание, и мы с облегчением вздохнули.

- Я думаю, нет смысла говорить с Анабель во сне, - сказал шёпотом Грейсон. - Это надо сделать там, где нет демонов и где она не может стать невидимой. В реальности. Где я не чувствую себя последним идиотом. Где, в конце концов, всегда побеждает разум.

- У Анабель? - с сомнением спросила я. - С которой даже психиатр бессилен? Он с ней сам немного сошёл с ума.

- Я это смогу! - Грейсон опять чуть не стукнул кулаком по столу, но в последний момент удержался. - Я знал Анабель ещё до того, как она тронулась... то есть до того, как она заболела. Она была необычайно разумна, мышление её было подчёркнуто логичным. И сейчас она ещё так может. Понимаете, что я имею в виду? - Он посмотрел на нас скептически. - Когда она всё объясняет вмешательством демона, у неё это тоже выходит вполне логично. То есть для неё логично.

- Абсолютно логично, - подтвердила я. - Если бы только демоны существовали.

- Именно, - сказал Грейсон, обрадованный, что его поняли. - То есть, не нужно Анабель доказывать, что её демона не существует.

Ну да, сказать просто. Если считать, что демонов на самом деле не существует.

- Попытаться разок стоит, - сказал Генри, пожав плечами.

- Здесь, в коридорах, мне в любом случае ничего не нужно. - Грейсон скрестил на груди руки.

- Я тебе уже сто раз говорил... - начал Генри, и Грейсон за него продолжил:

- Что надо просто поупражняться. Да, знаю. Боюсь только, что, пока я буду упражняться, Артур успеет с нами справиться.

Послышался шум, и он встревоженно посмотрел на дверь.

- Вы тоже слышали?

- Это просто миссис Ханикатт поскребла себе голову спицей. - Генри засмеялся.

- Тебе хорошо говорить. А я в любом случае туда не выйду. - Грейсон выпрямил спину. - Ах, чёрт побери, как можно спать и при этом так уставать?

Мне это самой казалось странным. В реальности мы ведь все лежали в своих постелях и крепко спали, при этом могли выглядеть необычно, - я, например, сегодня повязала вокруг пояса цветастый галстук, на голове разные заколки, на запястьях два браслета и растрёпанная книжка под пижамой. Чего только не носит светская дама в своих ночных снах! (Лишь носки Сенатора Смерть я передала Генри - надеть их на себя было выше моих сил.)

- Ты в любой момент можешь проснуться, - сказал Грейсону Генри. - Надо лишь захотеть.

- Фокус в том, чтобы представить себе во всех подробностях, как ты просыпаешься. Интенсивно, насколько можешь. - Мне самой понадобилось время, чтобы научиться вставать. Проще всего было в собственном сне, в коридоре или в чужих снах это было гораздо трудней. А сложнее всего, когда ты напряжена. - Лучше всего закрыть глаза, а когда откроешь, оказаться в своей кровати. В своей комнате. Попытайся представить себе, что ты лежишь под одеялом, а через окно льётся лунный свет, или...

- Не получается! - Грейсон закрыл глаза и тотчас открыл их снова. - Только страшно, что, когда я не буду смотреть, вы исчезнете.

- Не исчезнем! - Генри ухмыльнулся. - Давай попробуй. Увидимся завтра в двенадцать на занятиях.

- Вот ведь чёрт! - Генри потёр рукой лоб. - Совсем забыл, что мы в понедельник пишем тест по химии.

- Сделаем. - Генри не покидало хорошее настроение. - Мы сконцентрируемся на ароматических углеводородах... У меня чувство, что на экзамене будет это.

Грейсон смотрел на него недоверчиво:

- Ты же не?..

- Нет, - сказал Генри. - Есть сны, которых даже я стараюсь избегать. В любом случае сны про мистера Форли. А теперь наконец просыпайся! Пока не проснулись мы.

Грейсон опять опустил веки:

- Что мне надо ещё сделать?

- Ты лежишь в своей постели, у тебя под головой подушка... - подсказывала я. - Ах, пока я не забыла, что значит Nichtenbier and Schellfischlogistik.

Генри вздохнул, а Грейсон сказал:

- Ха?

- Держи глаза закрытыми. Ты лежишь в постели, под одеялом... представь это ясно. Когда мы с Джаспером говорили про Эмили и цепочку, ты сказал: «Schellfischlogistik!» Я так и этак пыталась понять, что это такое, но не могла догадаться.

- Понятия не имею, - пробормотал Грейсон.

- Если речь идёт об Эмили, имелась в виду, наверно, сияющая дрянь, - подмигнул мне Генри.

- Да, точно. Сияющая дрянь. Что-то на тему вечности. Я тут ни при чём, - сказал Грейсон сердито. - Паршивую цепочку я вернул.

Это я знала.

Напольные часы миссис Ханикатт начали бить.

- Держать глаза закрытыми... глубокий вдох, выдох, Грейсон... - приказывала я, но сама коротко вдохнула, потому что неожиданно открылась не существовавшая прежде дверь в ковре, но подлым образом не на той стене, что в прошлый раз. И что ещё подлей: маленький губчатый Альфред на этот раз не прошёл через дверь медленно, а выпрыгнул, громко крича, со своей подушкой подмышкой, как чёртик из табакерки, как раз в момент, когда Грейсон в испуге открыл глаза.