Империя Раздолья 1: Огненное сердце (СИ) - Смолина Екатерина - Страница 18

Большая тень загородила солнце. Тёплые ладони легли мне на плечи.

— Прости, что накричал. Меня просто раздражает ситуация, в которой я ничего не могу сделать. Я привык принимать нужные решения, контролировать людей, наказывать, подчинять… Но с тобой у меня опускаются руки. Ты как неуловимая, трепетная лань, — любопытная, живая, красивая. Но стоит сделать одно неверное движение — и тебя словно и не было только что. И в то же время, словно наивное дитя, идёшь в руки опасности.

Он прижал меня к себе. Сейчас он для меня не был угрозой, которую я привыкла ждать от мужчин, — только человеком, за которым чувствовалась сила и покровительство. Неожиданно для себя я осознала, что это именно то, чего мне так не хватало. Я судорожно завсхлипывала, уткнувшись носом в его нагретую рубашку в области ключицы. Уходило напряжение и обиды, которые я носила в себе годами. Словно гора свалилась с плеч. Так странно. Но так легко. Не зря говорят, что женщине пореветь полезно для психики. Только я считаю это слабостью. Мне и сейчас было немного стыдно за свои внезапные слёзы. На макушке я почувствовала дыхание и движение мягких губ. Снова приятно, и вновь мурашки…

— Ну вот скажи — зачем вы потащились ночью через лес к заброшенному дому? Ты хоть знаешь, что там засада разбойников была?.. Стражам пришлось их тихо убрать и за вами до общины по кустам идти, чтобы вы их не заметили… — сокрушался Жан.

— Что, прям разбойники?! — я поражённо посмотрела в его глаза.

— Двое пьяных, невменяемых оборванцев с тупыми ножами. Они следили за вами, Кати!

— А мы ничего не услышали…

— Вот видишь… — он нежно и осторожно вытирал пальцем на моем лице слёзы, удерживая в объятиях второй рукой.

Мы смотрели друг другу в глаза, стоя так близко… Сердце забилось чаще, когда он скользнул взглядом по моим губам. От слёз остались одни воспоминания, только волнение и внезапная глупая улыбка.

— Хочешь меня поцеловать? — я нарочито кокетливо похлопала ресничками. Этот жест я много раз видела у Ринки, но как–то никогда не думала, что пригодится.

— Хочу, — честно ответил он.

— А я не дам! — весело и немного нервно захихикала, едва он наклонился к моим губам. Вырываясь из кольца его рук и смеясь, я уворачивалась здоровой рукой от перехватов ладоней за запястье. Я видела, как он словно нехотя, без особых усилий, одерживает верх, и играет со мной в навязанную ему игру со снисхождением в глазах. Вдруг я неожиданно взмыла ввысь, инстинктивно упираясь ладонями в его плечи, и услышала его вздох и шёпот:

— Девчонка… Кати, какая же ты ещё девчонка!.. — он держал меня, обхватив за ноги, и смотрел снизу вверх.

— эрл Стааль, отпусти…те…

— Не отпущу.

— Почему?!

— А ты попроси правильно, — он улыбался. Красивое лицо. И длинные волосы… И бесенята в глазах, ставших серыми.

— Жан, отпусти. Пожалуйста! — мягко попросила я.

И он отпустил. Позволив плавно съехать по нему и ощутить сквозь платье все прелести накачанного мужского тела, и без того вызывающего восхищение! Когда я очутилась на земле, с моим телом произошли удивительные метаморфозы, — частота сердцебиения зашкаливала, щёки предательски пылали, а от низа живота расходились острыми иголочками мурашки! Такая гамма ощущений была для меня в новинку, и это немного пугало.

Я подняла взгляд, и поняла, что пропала. Он, не отрываясь, смотрел на меня, тяжело дыша, от улыбки не осталось и следа, а глаза стали тёмными–тёмными! Его ладони гладили мою талию и спину, поднимаясь выше и проходясь большими пальцами по бокам. И щекотно и приятно одновременно. Вот только, кажется, меня сейчас и правда будут целовать, а я не готова!

То есть не хочу… Вернее хочу… Я не знаю!!! А–а–а–а!..

А он наклонялся ко мне, внимательно глядя в глаза. Ну, всё. Попала, так попала, — умерла, так умерла. Будь что будет. Я обещала Ринке попробовать поцеловаться хоть с одним, так пусть тогда это будет он! И закрыла глаза в ожидании неизбежного. Кончики его волос щекотнули лоб и ключицу, и я почувствовала его дыхание на своём лице. Неизбежное оказалось неожиданно нежным и коротким. А самое главное, в щёчку!.. Продолжения не последовало.

Удивлённо распахнула глаза и увидела его ироничное лицо со вздёрнутой бровью.

— Что это было?!

— Девчонке — девчоночий поцелуй!.. — хитро улыбнулся Жан.

Не удержалась и стукнула его в грудь кулачком, обиженно поджав губы:

— Обманщик!

— Кто бы говорил!.. — рассмеялся тихо.

Отвернулась, обиженно нахмурившись. Удерживать меня не стали. Так меня ещё никто не обманывал! Было стыдно и обидно. Я тут на такое согласна была, а он издевается! Да вот теперь точно не соглашусь!!!

— Ты, кстати, так и не ответила, зачем вы к старому дому ходили ночью.

Обернулась. Он улёгся на траву, и посмотрел на меня снизу вверх, прищурив от солнца один глаз.

— Это Ринка придумала. Сказала, что мне понравится.

— И как, понравилось? — улыбнулся ехидно.

— Да что там может понравиться? — возмутилась, полыхнув, — ничего особенного! Подумаешь, топором махал… Да и темно было!

Но мне, кажется, не поверили, судя по самодовольной ухмылке.

Я приметила россыпь земляники в траве неподалёку и села её собирать. Собирать было неудобно и не во что, поэтому большая часть ягод складывалась сразу по назначению — в рот. Почувствовала взгляд. Но оборачиваться не стала.

— И никто не покормит голодного мужчину, — сокрушённо заметили сзади.

— Мужчина сам должен добывать еду, — мстительно заявила я.

Сзади меня хмыкнули. Послышался шорох травы и шаги. Я тишком обернулась. Жан, не оборачиваясь, шёл к стреноженному Веарту. Мелькнула нехорошая мысль, что меня здесь так и оставят в назидание, но он порылся в чересседельной сумке и достал какой–то свёрток. Я отвернулась к ягодам и тихонько облегчённо выдохнула. Повернулась уже на ароматный запах вяленого мяса. Жан, расстелив тряпицу, сноровисто нарезал мясо на куски ножом, раскладывая на два ломтя хлеба. Рядом расположилась бутыль из тёмного стекла и пара металлических кубков. Я заинтересованно поглядывала за процессом. Когда бутерброды были готовы, он открыл бутыль, разлил вино по кубкам и выжидающе посмотрел на меня.

В животе возбуждённо заурчало. Попереводив взгляд с его улыбающегося лица на аппетитно пахнущую еду и обратно, я подобралась ближе, усаживаясь рядом, и приняла кубок, больше косясь на бутерброд.

— Поешь сначала, — прозвучало ценное указание.

Прожигать укоризненным взглядом, как Аника, я не умела, но попыталась. Он мне ещё указывать будет! Судя по отсутствию реакции, попытка провалилась. Мы молча жевали бутерброды.

— А фкуфно!.. — изумилась я, прожёвывая. — Жан, а как ты стал Воеводой?

Мужчина был застигнут как раз за последним куском бутерброда, и если у меня укоризненный взгляд не получился, то я теперь точно знала, у кого буду учиться!..

— Это не очень интересно. Если вкратце, то по знакомству, — дожевав, ответил Воевода.

— А ефли более раввернуфо? — я тоже дожёвывала вкуснейшее вяленое мясо с пряно–острыми приправами. Он чуть склонил голову набок, с полуулыбкой и тенью укоризны наблюдая за тем, как я сражаюсь с остатками угощения. Наверное, по меркам эрла я что–то делала неправильно. Под таким взглядом я чуть не подавилась!.. Мне поспешно протянули кубок.

— Если более развёрнуто, то у себя в Лесскане я считаюсь неплохим воином и военачальником. А с Владыкой мы очень давно знакомы, — уклончиво ответил он.

Хм. Скрытный какой! А Яирне говорила, они лучшие друзья!..

— А почему именно здесь, а не в Лесскане? — я пригубила вино и зажмурилась. Сладкое, но не приторное, немного терпкое, с ягодным оттенком. Неужели такое воины в походах пьют?..

— Потому что здесь я нужен больше. Опытных полководцев не так много, Кати. Если разразится война с Салинией, лучше иметь подготовленных союзников.

— Война?.. — я замерла.

— Не забивай голову, ненаглядная моя, — он обворожительно улыбнулся, поднимая кубок с вином. — Давай лучше выпьем за наше первое свидание.