Дело Эрбэ и К° - Протусевич М. - Страница 10

— Теперь произведем обыск у любезных хозяев, — пробормотал Саша.

С легкостью заправского громилы, вскрыл все ящики, вынул бумаги, уложил в портфель с монограммой Войтинского, лежавший на письменном столе, вышиб дверь плечом и вышел.

В Городке он застал одного Леонида. Рассказав ему историю портфеля, они вместе с Леонидом стали рыться в нем. Большинство бумаг были шифрованные, но вскоре они нашли ключ к шифру в записной книжке Войтинского. Масса ценных сведений: относительно формирования воинских частей, времени их отъезда в Крым, снабжения Крыма, Батума и Константинополя, о покупке нефти и проч. Но больше всего Стукова заинтересовала телеграмма: «Высылаю сорок тысяч долларов сегодня вечерним тчк Курьер белой повязкой на рукаве тчк Встречайте вокзале тчк Свэн».

Телеграмма была помечена сегодняшним числом.

— Великолепная идея! Мы можем сцапать этого курьера в пути. Часа через полтора уходит поезд на Тифлис.

В приемной штаба оккупационных английских войск, у генерала Кук-Коллиса, сделавшего свою карьеру на усмирениях в Индии, царило обычное оживление. У дверей «самого» стоял невозмутимый верзила «боби» с традиционной дубинкой на ремешке. Юркий переводчик — местный батумец, расставляя посетителей в очередь, услужливо пропускал вперед знакомых и влиятельных в городе людей. Дубинка «боби» нередко коротким взмахом, тяжело ложась на головы, плечи и спины просителей, помогала ему устанавливать порядок.

Во время одной из таких сцен укрощения из дверей губернаторского кабинета высунулась упитанная физиономия капитана Гарриса. Он молча обвел белесоватыми глазами сразу притихшую толпу и кивнул переводчику: «Мистер Григ! К телефону».

— Тише вы тут без меня, — прошипел тот и скрылся вслед за капитаном в кабинет.

— Алло. Кто говорит? — Пристань. — Да, какой, какой пароход вы говорите. — «Возрождение» из Севастополя. — Что. — Бумаги в штаб. — Говорите громче. Ничего не слышно. — Важные донесения. — Хорошо, сейчас приеду. — А как на фронте. Бьете. — Наступление. — Что. — Да, да, на машине.

Он перевел разговор нетерпеливо дожидавшемуся Кук-Коллису и быстро сошел к подъезду, где стоял дежурный автомобиль штаба.

Саша Стуков уже второй час сидел на нем, не слезая. Он то дремал у руля, то с любопытством поглядывал на индуса-часового, с усыпляющей монотонностью шагавшего по тротуару и, несмотря на 35° жары, ни разу не замедлившего шага.

— На пристань. — крикнул Саше Григ, открывая дверцу.

— Подождите, подождите. Мистер Григ. — неслось с лестницы, по которой сбегал второй переводчик штаба, — подвезите меня в Павильон.

— Некогда, некогда. Тороплюсь. Не до Павильонов теперь.

— Да ведь это почти по дороге. Я с поручением от Гарриса.

— А меня послал Кук-Коллис. Пришли важные сообщения из Крыма. Ну, трогайте же скорей, чего вы ждете, — бросил он Стукову.

Машина дрогнула и, круто завернув за угол, понеслась, поднимая клубы дыма и гари. И вместе с трепетом мотора в голове Саши стучала мысль: «Сообщения из Крыма. Сейчас, здесь, рядом со мной, в автомобиле будут секретные донесения…»

Он с удовольствием замедлил бы скорость, чтобы дать себе время обдумать, взвесить… Но Григ поминутно торопил и нервничал, ибо он знал — генерал Кук-Коллис не любит ждать.

Проносились мимо широкие витрины магазинов, декоративные пальмы, мелькали лица нарядной толпы Мариинской. Подъезжали к пристаням.

Пароход «Возрождение» стоял еще на пристани и должен был пришвартоваться к берегу часа через два. Григ взял лодку, и не прошло получаса, как он уже возвращался с маленьким толстым офицером в погонах полковника.

В ожидании их Стуков разговорился с знакомым лодочником-турком, парнем лет шестнадцати, одним из лучших пловцов Батума.

Толстяку офицеру трудно было влезть на высокую пристань, и они пристали сперва к маленькому, грязному буксирному катеру, с которого на берег были скинуты сходни.

Первым поднялся Григ.

— Помогите, полковнику, — сказал он Саше, — его, кажется, сильно укачало.

И, действительно, офицер стоял, беспомощно покачиваясь, с обалдевшим лицом, левой рукой держась за перила, а другой — судорожно прижимая к животу свой портфель. Стуков с жадностью посматривал на сокровенную ношу. Он быстро спустился, взял толстяка под левую руку и, осторожно поддерживая, повел по сходням. Дойдя до середины, он неожиданно поскользнулся и упал на четвереньки, не выпуская руки полковника. Тот инстинктивно вскинул занятую бумагами руку к перилам, и портфель, мягко шлепнувшись в воду, скрылся около борта катера.

…И портфель мягко шлёпнулся в воду.

Полковник, нелепо болтая ногами, уже погрузился по пояс в воду, когда, ловко вскочивший на ноги, Стуков вытащил его и почти на руках донес до растерянно прыгавшего на одном месте Грига. Лицо переводчика подергивалось конвульсивными гримасами, горло схватывала спазма, он силился что-то выкрикнуть и не мог.

— Черти косолапые, — неистово ругая команду катера, кричал Саша, — облили сходни нефтью, ишаки батумские.

— Да вы меня сами уронили. — горячился полковник.

— Ну вот. Что вы. Я же поддержал вас, а то и вы бы утонули: здесь ведь очень глубоко.

И он снова начал ругаться и грозить вышедшему на борт капитану.

Онемевшему Григу, наконец, удалось преодолеть страх перед угрожавшим скандалом в штабе, и он, визгливо крича, перебегал от одного лодочника к другому, предлагая достать портфель.

Но коренастые моряки, великолепно умевшие и нырять, и плавать, угрюмо посматривали на тщедушную фигуру раздраженного переводчика, а некоторые, посмеиваясь, отходили в сторону — никому из них не хотелось помочь «англичанину». Красная феска молодого турчонка, с весело вздрагивающей кисточкой, давно уже юркнула к себе в лодку и затерялась в общей суматохе.

Вода стекала с полковника ручьями. Он широко растопырил короткие ноги и поддерживал руками края набухших от воды галифе. Узкие щелки глаз дрожали, и глаза растерянно перебегали от одного лица на другое — он понимал только, что его служебной карьере грозит катастрофа, что он здесь беспомощен, бессилен…

— Господин Григ, господин Григ. — чуть не всхлипывал он, — ну помогите же. Неужели вы не можете заставить кого-нибудь из этих мерзавцев полезть в воду. Эх, если бы это было у нас в Севастополе. Я бы их….

Григ бегал к телефону, звонил в штаб, искал багры и, наконец, получив приказ Кук-Коллиса, велел катеру отойти на несколько саженей и оцепил это место пристани полицейскими.

Когда, наконец, нашлось трое грузчиков, согласившихся за крупное вознаграждение исследовать дно, у места происшествия собрались уже члены врангелевской миссии и английского штаба. Через два часа, после неоднократных ныряний, закидывания баграми и крючками, всем стало ясно — портфеля не было…

Стуков вошел своей обыкновенной четкой и сдержанной походкой.

— Посмотрите-ка, Сергей, что я выудил. Не пригодится ли вам.

И он протянул несколько листов покоробленной бумаги.

— Побывали в воде, но это ничего — прочесть можно.

Сергей удивительно перелистывал страницы, потом весь встрепенулся и в волнении вскочил:

— Чорт возьми. Ведь у нас там почти совсем нет войск. Если они теперь высадят десант под Новороссийском — вся Кубань пропала…

— Надо переслать эти бумаги Клячко, там у меня еще сушатся доклады общего порядка. Может быть, успеют подтянуть части с севера…

— Переслать, конечно, нужно… Но это не разрешение вопроса. Надо… надо… — Сергей сосредоточенно соображал, — надо сделать так, чтобы они не смогли высадить десанта. Или, по крайней мере, отложили его.

Он снова углубился в чтение.

— Вот что. У них нет горючего. Им нужна нефть. Нефть в Батуме. Но ведь и мы в Батуме. Эти десять тысяч пудов ячменя, что присланы на «Возрождении», всего не окупят, и англичане будут ждать присылки добавочной партии, а тем временем мы должны действовать…