Гробницы пяти магов (СИ) - Васильев Андрей - Страница 45

– Так и будет, – подтвердила Аманда. – Его двор – то еще гнездо гадючье, мне ли не знать.

– После того, как он заступился за Аманду, все будут уверены в том, что это не просто так. – Луиза щелкнула пальцами. – Поднять руку на короля, который учит жизни свою дочь? Такое возможно только в одном случае. Точнее – в двух. Но он не душевнобольной, это мы знаем наверняка, так что этот вариант исключен. То есть, все скажут, что наш господин барон совратил принцессу и что через её постель хочет подобраться к трону. А что? Такое уже бывало, и не раз.

О как. Хотя звучит правдоподобно.

– Это да, – со знанием дела подтвердил Робер. – Теперь тебя, фон Рут, запишут в любовники Аманды, можешь даже не сомневаться. А потом, скорее всего, еще много чего выяснится. Например, что она от тебя понесла, король Рой не желал этого бастарда, ибо – позор, потому такой скандал и разгорелся. И Карла приплетут, только не знаю, с какой стороны. Тут много вариантов.

– Бред какой-то. – Я посмотрел на Гарольда, который с мрачным видом кивнул, как бы говоря: «Так и будет».

– Это не бред, – с жалостью глянула на меня Луиза. – Это – двор. А в данном случае – сразу два десятка дворов, которые без сплетен и слухов жить не могут.

– И вот тогда на сцену выйдут те, кто захочет оказать услугу короне Фольдштейна, – продолжил Робер. – То есть – смыть позор с венценосного семейства.

– Плюс Фюрьи, – медленно проговорил я, складывая в голове картинку до конца. – Которые знают, что я помолвлен с Рози, но при этом являюсь любовником Аманды. Это позор для их семьи, такое не прощают. Хотя, если честно, я не знаю, кого опасаюсь больше – всего семейства Фюрьи целиком или только одной Рози.

– Я бы опасался Рози, – признался Гарольд. – И еще – а ведь отец Аманды знал о том, что вы с Фюрьи помолвлены. Вопрос – откуда.

– Да погоди ты, – возмутилась тем временем Аманда. – Кем ты являешься мне, фон Рут? Каким любовником? Я все понимаю – раздумья, тайные желания… Но вслух-то это произносить не надо!

– Как по мне – это комплимент. А что? Он парень видный, у нас, в Лесном Краю, других не делают, – Фальк похлопал меня по плечу. – Но вообще – прогнило тут у вас все, в этих королевствах. Прав был мой родитель, когда говорил, что у нас, может, и глушь, зато есть простота отношений и нравов.

– Проще говоря – времени у нас до завтра, – подытожил Гарольд. – А от Флика ни слуха, ни духа.

В это время к нам подбежал юноша-оруженосец с одеждой Гарольда в руках.

– Король очень зол, – оглядываясь, сообщил он нам. – Сейчас ему придется подтвердить, что он снимается с финала «джостры», так что он просто рвет и мечет. Даже вас, господин Монброн, обвиняет в том, что вы чуть ли не специально поддались противнику, чтобы его величеству насолить.

Лицо Гарольда помрачнело, а взгляд потяжелел. Я это выражение лица своего друга знал хорошо, и без особой симпатии глянул на оруженосца. Нашел, кому и что говорить.

– Сам я так не думаю, – явно не отдавая себе отчета в произносимом, продолжал балаболить оруженосец. – Но вам лучше поскорее уйти. Я в последний раз его величество в таком состоянии духа видел, когда его любимый конь ногу сломал.

– Он всегда коней и гончих псов ставил выше людей, так что всё на самом деле плохо, – Аманда подвигала челюстью, проверяя – функционирует она или нет. – Спасибо вам, славный мальчик – и за одежду нашего друга, и за предупреждение.

– Спасибо и вам за добрые слова, принцесса, – оруженосец приложил руку к сердцу, склоняясь в поклоне.

– Уже не принцесса, – поправила его Аманда. – Я теперь… А кто я теперь?

– С твоим статусом разберемся позже. – Гарольд поманил оруженосца рукой. – Помогите мне снять латы.

– А где Флоренс? – неожиданно спросила Луиза, повертев головой.

– Там, – ответил ей Карл, показав пальцем на королевскую трибуну, и зачем-то потеребил серебряный жетон-пропуск на груди. – Она, как мне думается, даже и не заметила, что мы все куда-то ушли.

– Упоительно, – Гарольд охнул и потер ноги, затянутые в забавные обтягивающие штанишки. – Я, знаете ли, иногда завидую мистресс Флайт. Она всегда безмятежна и уверена в том, что все беды минуют ее белокурую голову. Вот бы и мне так! Карл.

– Да? – Фальк повернулся к Монброну.

– Иди к ней, – попросил его наш лидер. – Утащить Фло отсюда до конца турнира не представляется возможным, так что побудь близ нее, и как все закончится, сразу волоки в дом Луизы. Скорее всего, она будет сопротивляться, гомонить, возможно, даже назовет тебя медведем из Лесного Урочья, но ты будь тверд как скала. Если что – Фриша тебе поможет. Жакоб застесняется, а вот она точно все объяснит этой красотке.

То, что Жакоб положил глаз на нашу белокурую прелестницу, это знали все, кроме, пожалуй, самой Флайт. Впрочем, чувства у Жакоба были исключительно безобидные и выражались в долгих взглядах и грустных вздохах, на большее он не отваживался. Хотя, ради правды, время от времени он менял предметы поклонения. Ветреным был наш скромник-великан.

– Здорово тебя о землю приложило, – заметила Аманда. – Как фразы начал плести – иной менестрель позавидует.

– Что-то я сомневаюсь, что Флайт вот так просто даст себя увести, даже Фрише, – засомневался я. – После завершения сегодняшнего турнирного дня вроде как будет небольшой прием у короля, только для своих, про это утром граф Жером говорил. Мы тоже приглашены, и Фло такого шанса не упустит.

– На плечо закину, да утащу, – невозмутимо пробасил Карл. – Слушать ее еще.

– Хорошо, что Фальк с нами, – Гарольд застегнул колет и принял из рук оруженосца перевязь со шпагой. – Удачно получилось.

– Я тоже так думаю, – согласился с ним Карл. – Все, я на трибуны, а вы идите уже. Вон, рычание слышите? Сдается мне, что король Рой снялся с «джостры».

– Удачи вам, – пробормотал оруженосец и опрометью кинулся к королевскому шатру.

– Забавный малый, – посмотрел ему вслед Гарольд. – Если научится побольше молчать и поменьше говорить – то будет из него толк.

До дома Луизы мы добирались долго. Монброн быстро шагать не мог – возбуждение, сопутствующее бою, ушло из крови, и теперь результаты поединков, в виде синяков и ссадин, давали о себе знать. А доехать нам было не на чем – сюда нас доставил экипаж отца Луизы, брать же его без ведома хозяина было совершенно невозможно, несмотря на уверения малышки де ла Мале: «Папка будет не против».

– Неужели этот день, наконец, закончится? – речь Аманды была достаточно невнятна, как видно, порядком опухла щека. Точно сказать было невозможно – она накинула на голову капюшон дорожного плаща. Сам плащ она отняла у Монброна.

– Все в этом мире подходит к концу раньше или позже, – философски заметил Робер.

И он был прав. День должен был кончиться, но до того случилось еще одно происшествие, которое поджидало нас у дома Луизы.

– Да говорят вам – мне сюда надо! – знакомый высокий голос мы услышали издалека, еще до того, как увидели того, кому он принадлежит. – Тут мои друзья живут!

– Твои друзья живут в каталажке, – ответил обладателю голоса кто-то. – У тебя на роже написано, кто ты есть. Я в городской страже двадцать лет служу и вашего брата хорошо знаю! Переночуешь у нас, а завтра претор разберется, кто ты такой есть.

Повернув за угол, мы увидели двух крепких вояк с алебардами, которые держали под локти знакомую вертлявую фигурку нашего соученика.

– Хоть что-то, – устало произнес Гарольд. – Флик объявился, теперь точно можно с чистой совестью покинуть этот город. Лу, иди, скажи стражникам, что он на самом деле гость в твоем доме. Точнее – не гость, а… Да иди уже, у меня слова разбегаются в разные стороны. Мне надо вина, немного льда, чтобы приложить его к ушибам, и поспать потом хотя бы несколько часов.

Девушка понятливо кивнула и поспешила к стражам закона, которые было собрались тащить Флика в обещанную ему каталажку. Да и наш приятель перестал вопить и смирился с тем, что как минимум эту ночь он проведет за решеткой. К тому же ему, как и мне, к подобному было не привыкать.