Надменная красавица - Бэлоу Мэри - Страница 19

• Предыдущая
• 19/48
• Следующая

— Эрнест, — решительно приказала графиня, — ты должен показывать дорогу, ибо ты ее найдешь и с закрытыми глазами. Возьми под руку Анджелу, дорогой, она у нас самая молодая и, естественно, нуждается в помощи. Диана, дорогая моя, возьми мою руку и давай посмотрим вместе на все это великолепие.

Гости парами двинулись за лордом Кренсфордом и Анджелой по главной дороге. Маркиз с любопытством наблюдал, как Эрни бросил на мать убийственный взгляд, предложил руку кокетливой и улыбающейся мисс Уикенхэм и, отставив руку в сторону, повел ее, уже начавшую оживленно болтать с ним. Бедный Эрни! Но неужели он так и не разглядел девушку?

— Томас, — обратилась графиня к Пибоди, — Диана такая же романтическая натура, как и я, и ей нравится просто любоваться видом. А вам хочется осмотреть двор. Ступайте и не беспокойтесь о нас. Возьмите с собой Нэнси. Нэнси, дорогая, возьми Томаса за руку. Уверяю тебя, он крепче нас всех стоит на ногах, а эта дорожка довольно высоко надо рвом, хотя в нем, конечно, нет воды и вы не утонете.

Они оба, как марионетки на ниточке, подумал маркиз, с восхищением взглянув на хозяйку, последовали ее указаниям. Вполне возможно, что они даже не понимали, что ими манипулируют. Чего невозможно было сказать о Диане. Даже по ее спине было видно, как она напряглась.

Диана знала, что за этим последует, так же хорошо, как если бы это было уже сказано. И не в ее силах было помешать этому. Она словно лишилась дара речи и не могла даже пошевелиться.

— Джек, — сказала графиня с таким видом, как будто ей это только что пришло в голову, — вы ведь еще не видели замка? Вы не должны тратить этот прекрасный вечер на такое прозаическое занятие, как осмотр двора. Это можно сделать и днем. Что вам стоит осмотреть, так это ров на северной стороне. Там в нем еще осталась вода. И конечно, сегодня в лунном свете вид будет великолепный. О Боже, если бы только я не так устала за этот тяжелый день. Должно быть, сказывается возраст. — Она весело рассмеялась.

Маркиз улыбнулся и заложил руки за спину. Зачем вмешиваться в разговор, когда она сама блестяще справляется с задачей?

Диана ждала, обеспокоенная и беспомощная.

— Диана! — На графиню нашло вдохновение. — О, дорогая, ты же можешь показать дорогу Джеку. Ты же была здесь несколько раз.

— Может быть, всем захочется обойти замок, после того как они осмотрят двор, — сказала Диана, стараясь сохранить холодный тон. Но она чувствовала, что близка к панике.

— И они определенно нарушат царящую там атмосферу, — сказала свекровь. — Вид будет идеальным, дорогая, в тишине этого вечера, и Джек увидит его впервые во всем великолепии. А теперь отправляйтесь, и не надо торопиться. Вы знаете дорогу домой на случай, если остальные уйдут раньше вас. Как мило, дорогая, что ты избавишь меня от лишних ступеней.

— С большим удовольствием, мама, — сказала Диана, сдерживая раздражение, и положила руку на локоть маркиза. Неужели он не мог что-нибудь сказать? Притвориться усталым? Высказать желание осмотреть двор? Но нет, все происходящее доставляло ему удовольствие.

Лорд Кенвуд улыбнулся ей.

— Замок в лучшем состоянии, чем я ожидал, — сказал он.

— Да, — согласилась она.

— Я думал, что меня заставят восхищаться грудой покрытых мхом камней.

— Неужели?

— Конечно, внешние стены замков часто были намного крепче его остальных частей. Полагаю, внутри он больше похож на руины?

— Да.

— Жаль, что теперь ров не окружает замок со всех сторон.

— Да.

— И я полагаю, что еще около получаса я буду расточать эти перлы мудрости и получать односложные ответы.

— Я…

— Или, может быть, одну букву. Чем я оскорбил вас, Диана? Я имею в виду сегодняшний день. Конечно, я служил объектом вашего неудовольствия со времени нашего приезда сюда. Я понимаю, что любая благовоспитанная леди может испытывать некоторую неприязнь к человеку, который непреднамеренно узнал, что она способна забыть о благовоспитанности при особых… э-э… обстоятельствах в очень личной жизни. Но что случилось сегодня?

— Ничего не случилось сегодня, — сказала она. — Вы меня не оскорбляли.

— Вы рассердились, потому что мяч, который так неловко упустил Эрни, послал я? — спросил он. — Но я предоставил ему прекрасный шанс покрыть себя славой. Ему не надо было пропускать мяч, я же его не намазал маслом.

— Джентльмены столь глупы, что так серьезно воспринимают игры.

— Думаю, мы глупы, — любезно согласился он. — Но трудно не воспринимать игру серьезно, когда на тебя смотрят столько красивых дам. Если вы помните, я не смеялся над Эрни, когда он не мог найти в кустах мяч. Вам нравится старина Эрни, не так ли?

— Он брат мужа. Тедди любил его.

— Ах да, Тедди, — сказал он. — Счастливый человек.

— Тедди умер, — напомнила она.

— О, верно. Но я не сомневаюсь, Диана, что найдется много мужчин, которые бы с радостью предпочли отдать жизнь за четыре года с вами, нежели прожить сто лет, но без вас.

— Какие глупости, — рассердилась она.

— Я, конечно, не романтичен. Я бы предпочел быть с вами и жить сто лет. Так скажите же мне, чем я вас оскорбил.

— Вы меня не оскорбляли.

— Это сказано с некоторым раздражением, — заметил он. — И я вижу, мы добрались до рва. Или это озеро? Нам придется обогнуть его, чтобы увидеть во всем великолепии, в лучах лунного света и на фоне замка. Мы не должны разочаровать графиню, не правда ли, и не воспользоваться такой, без сомнения, романтической обстановкой.

Она не ответила. Напоминать ему, что он только что признался, что не романтик, было ниже ее достоинства. Она гордо подняла голову и имела довольно воинственный вид.

— Действительно, впечатляет, — сказал он через несколько минут, когда они обошли озеро и остановились.

Позади них чернел густой лес, а перед ними за гладью озера возвышался замок, грозная северная стена которого вырастала из самой воды. Луна, стоявшая прямо над стеной, бросала серебряный сноп света к их ногам.

Диана невольно поддалась очарованию этой величественной картины. Она никогда не видела ничего подобного.

— Красиво, — сказала она. — Можно представить рыцаря в полном вооружении, въезжающего на подъемный мост. Когда-то, до того как проложили дорожку, здесь был подъемный мост.

Лорд Кенвуд прижал к себе ее руку, хотя всего лишь минуту назад он чувствовал, что она пыталась освободить ее.

— Интересно, приводили ли рыцари сюда своих дам в лунные вечера, — сказал он.

Красота окружающего была забыта.

— Я уверена, что нет. — Она снова сердилась. — Они жили по очень строгим законам рыцарства.

— Правила предписывали им обожать своих дам, — возразил он. — Но я читал, что это обожание часто проявлялось самым естественным образом.

— Я уверена, вы ошибаетесь, милорд, — холодно ответила она.

— Вы уверены? — сказал он тихо, почти ей на ухо. — Вы думаете, что нельзя обожествлять тело женщины? Вы думаете, что, как только отношения мужчины и женщины становятся физически близкими, они становятся порочными? Я вынужден не согласиться с вами. Вы не правы.

Он смотрел, как она старается владеть собой, переводя взгляд с одного парапета стены на другой, что давалось ей с трудом. Ее рука дрожала. Он ждал, когда она приведет в порядок свои чувства. Он не спешил. Нисколько не спешил. При лунном свете она казалась более хрупкой и более прелестной, чем обычно. Он почувствовал, как в нем возрастает желание, то самое, которое пробудилось в нем, когда он впервые дотронулся до нее, а она до него.

Ей безумно хотелось вырваться и бежать. Бежать до тех пор, пока она не успокоится. Он пристально смотрел на нее, и она знала, что не может посмотреть ему в глаза. Это было просто физически невозможно. Она чувствовала его сильную и теплую руку на своей руке. И эти воспоминания.

Он намеренно возбуждал ее. Искушал. Старался соблазнить. Он распутник, как сказал Эрнест. И она должна была это знать, даже если бы ей этого не говорили.

• Предыдущая
• 19/48
• Следующая