Надменная красавица - Бэлоу Мэри - Страница 18

• Предыдущая
• 18/48
• Следующая

— Вот уж чего он не сделает, — твердо заявила она. — Для этого надо, чтобы у меня возникли какие-то чувства к нему, прежде чем он сможет это сделать, Эрнест.

— Это правда, — повеселел он. — Но беда в том, что большинство женщин кончают тем, что испытывают к Джеку определенные чувства.

— Но не эта женщина, — сказала Диана. — А ты можешь стать моим рыцарем-защитником, Эрнест. Ты можешь защитить меня от него. Хочешь? Не допускать, чтобы я оставалась с ним наедине и прочее?

— Он, вероятно, изобьет меня при первой же попытке, — сказал Эрнест. — Но я все равно буду ему мешать, если ты этого хочешь, Диана. Я должен охранять тебя, не так ли, теперь, когда нет Тедди. Ты скучаешь по нему? — Он взял в ладони ее руку.

— Да, — тихо ответила она. — В такие минуты мне его ужасно не хватает, Эрнест. Я чувствую себя такой… беззащитной.

— Не надо, Диана. Я не могу вернуть тебе Тедди, как бы мне этого ни хотелось. Но я могу защитить тебя, как это сделал бы он, от такого человека, как Джек.

— Спасибо тебе, Эрнест. — Она ласково улыбнулась ему, впервые с тех пор, как Клодия спросила ее, знакома ли она с Джеком.

— Наглец, — с возмущением сказала Диана спустя несколько часов, когда Бриджет укладывала на ее затылке локоны к предстоящему вечеру. — Настоящий наглец, Бриджет. Приехать в такой респектабельный дом и предполагать, что приличные люди будут общаться с ним.

Бриджет пощелкала языком.

— Возмутительно, мэм, — сказала она. — Все из-за того, что уж слишком красив, наверное.

Могу поспорить, что графиня, моя свекровь, не знает, что он распутник, — сказала Диана. — Она никогда бы не позволила ему приехать сюда, если бы знала. Следует ей сказать или нет? Но у меня язык не повернется произнести это слово где-нибудь, кроме моей комнаты. О, только подумать об этом, Бриджет.

Бриджет покачала головой в знак того, что думает.

— Я должна была это понять, — продолжала Диана, — еще тогда, когда он совершенно не смутился после того, как перепутал комнаты в гостинице да еще отпустил шутку в адрес бедного преподобного Ингрэма. Да, Бриджет, позволил себе. Я не рассказывала тебе об этом раньше? Это указывало на очень низменные инстинкты. И конечно, я могла бы понять это, когда ты рассказала мне о трактирной служанке.

— Она была очень вульгарной, мэм, — сказала Бриджет. — Ни одна порядочная девушка не позволила бы джентльмену целовать ее и класть руку на грудь на людях прямо посреди трактира, не правда ли, мэм?

— Конечно, — согласилась Диана, доведя себя до необходимой степени праведного гнева. — Я больше не буду разговаривать с ним, Бриджет, и откажусь дать ему руку, когда он предложит проводить меня куда-нибудь. Даже если ее светлость приложит невообразимые старания подстроить это. Я больше вообще не стану общаться с маркизом Кенвудом.

Очень разумно, мэм. — Бриджет отступила, чтобы полюбоваться своей работой. — Хотя он очень красивый джентльмен, тут не поспоришь. А если этот человек, — Бриджет под «этим человеком» подразумевала лишь одного из смертных, — еще раз посмотрит на меня, задрав свой длинный нос, как будто я какая-то судомойка, я не постыжусь и покажу ему язык, мэм. Я вас честно предупреждаю. Он так и не сказал, что сожалеет о том, что произошло в гостинице. Обвинить меня в воровстве, подумать только!

— Каков хозяин, таков и слуга, полагаю, — сказала Диана и почувствовала огромное удовлетворение, дав выход своему негодованию.

— Да, прекрасный вечер для прогулки, — согласился маркиз Кенвуд. И еще через минуту повторил: — Да, действительно, кажется, сегодня на небе больше звезд, чем обычно. Удивительно ясный вечер.

Маркиз обнаружил, что разговаривать с мисс Нэнси Деккер очень легко. Она с серьезным видом говорила банальности и была вполне довольна тем, что он эти банальности повторял. У нее был довольно приятный голос и привлекательная внешность.

Конечно, лучше бы рядом была миссис Диана Ингрэм, думал он, глядя, как она идет впереди с мистером Томасом Пибоди. Но он был до некоторой степени вознагражден. За обедом его забавляли ее ослепительные улыбки, которыми она бесстыдно одаривала старика, после того как графиня объявила, что все они просто обязаны прогуляться к старому замку, находившемуся на расстоянии мили от дома, ибо он при лунном свете представляет собой весьма романтическое зрелище.

Миссис Ингрэм в этот момент сидела рядом с ним. Но не потому, что он вел ее к столу. Когда объявили об обеде, она с заметной поспешностью ухватилась за Лестера, и было забавно видеть ее досаду, когда рассеянный Лестер посадил ее на обычное место.

Она с очаровательной улыбкой обратилась к Пибоди, сидевшему за столом напротив нее.

— Замок действительно прекрасен, сэр, — сказала она. — Вы уже видели его?

Едва ли очень глубокое замечание. Но оно сопровождалось такой улыбкой. Бессовестная кокетка! Пибоди чуть не проглотил вместе с вином свою рюмку.

— Однажды, когда я был здесь несколько лет назад, — ответил он, — но в дневное время.

Очень остроумный и увлекательный разговор, с возрастающим интересом подумал лорд Кенвуд. Было очевидно, что она решила и дальше держаться с ним холодно и неприступно, как это было в последние четыре дня, что оказалось недостаточным наказанием за то смущение, в которое он привел ее в некоей гостинице. Ему надо проявлять больше холодного равнодушия. Милая девочка. Ей надо помочь.

— Вы должны идти вместе с Дианой, Пибоди, — дружески посоветовал он. — Она, без сомнения, сумеет показать вам замок с самой впечатляющей стороны.

За свои труды он заслужил пристальный и непроницаемый взгляд темных серых глаз. Но все устроилось без особого шума. Когда-нибудь он должен попробовать заняться сводничеством — может быть, в старости, когда перестанет получать удовольствие от собственных похождений. Господи, неужели когда-нибудь наступит этот день? Ужасная мысль.

— Да, правда, — согласился он с Нэнси, — светло как днем. Но намного прохладнее. Я бы сказал, приятнее для прогулок.

Вероятно, когда они доберутся до замка, некоторые из них поменяют партнеров. Он был слишком опытным охотником, чтобы торопить события, но тем не менее он должен в них вмешаться. Он уже играл с Дианой Ингрэм по ее правилам целых четыре дня. Пора брать инициативу в свои руки. И лучшего времени и места, чем развалины древнего замка при лунном свете, не найти. «Романтично» — так сказала графиня? Он мог бы употребить более подходящее слово. Он не верил в романтику.

Но когда перед ними возник замок, маркиз понял, что ему не надо искать других слов.

Дай Бог здоровья графине!

— Вот он! — с торжеством в голосе объявила она следовавшим за ней гостям, как будто у них не было глаз и они сами ничего не видели. — И разве я не говорила вам, что он в лунном свете выглядит величественно?

Дюжина голосов тихо выразила свое согласие с ней и восхищение. И в самом деле зрелище было великолепное. Огромная крепость, построенная в четырнадцатом веке, которая в туманном прошлом некоторое время служила для семьи домом. Но замок нельзя было назвать руинами, которые ожидал увидеть маркиз. Четыре круглых бастиона на его углах выглядели совершенно целыми, как и каменные стены с парапетами и бойницами.

В середине передней стены стояли две квадратные башни с огромными арочными воротами между ними.

Вымощенная камнем дорожка была проложена через широкий высохший ров.

— Он так величественен, что даже страшно, — с благоговейным страхом сказала Нэнси.

— Да, — согласился маркиз.

— Жаль, что луна у нас за спиной, — сказала графиня. — Он выглядел бы романтичнее, если бы луна стояла над одной из башен, не правда ли? Но ничего. Теперь вам всем захочется войти внутрь и осмотреть двор. Но надо быть очень осторожным, поскольку сейчас темно. И не надо, мои дорогие, никуда влезать. Это слишком опасно. Теперь дайте мне подумать.

Маркиз, соображавший, как бы ему вызвать у Пибоди и Нэнси Деккер интерес друг к другу, представил, что за этим последует, и с облегчением вздохнул.

• Предыдущая
• 18/48
• Следующая