Гнев ангелов - Шелдон Сидни - Страница 62
- Предыдущая
- 62/83
- Следующая
Дежурный полицейский капитан сказал:
– Там газетчики и люди с телевидения, мисс Паркер. Вы можете воспользоваться черным ходом, если хотите.
– Все в порядке, – сказала она, – я разберусь с ними.
Она вывела Эдди в коридор, где их поджидали репортеры, и сказала:
– Смотрите, господа, никаких снимков!
И отошла в сторону, пока они занимались своим делом.
Один репортер спросил:
– Что заставило вас заниматься таким незначительным делом?
– Узнаете завтра… А пока я попросила бы вас не пользоваться этими снимками.
Другой репортер выкрикнул:
– Да что вы, Дженифер! Разве вы не слышали о свободе печати?
В полдень ей позвонил Майкл Моретти. В его голосе чувствовался гнев.
– Ты видела газеты?
– Нет.
– Фото Эдди на первых полосах и в теленовостях. Я не просил тебя превращать это дело в цирк.
– Я знаю, что ты не говорил об этом. Это целиком моя идея.
– Боже! Какой же в этом смысл?
– Смысл, Майкл, в этих трех свидетелях.
– Не понимаю…
– Ты сказал, что они его хорошо видели. А теперь, когда он явится в суд, чтобы опознать его, им придется доказывать, что они не видели его фотографий в газетах и на телевидении…
Последовало долгое молчание, потом он произнес восхищенно:
– Я – сукин сын…
Дженифер рассмеялась.
После полудня, когда она вошла в кабинет, Кен Бейли уже поджидал ее. Взглянув на его лицо, она сразу поняла, что что-то случилось.
– Почему вы не сказали мне? – требовательно спросил он.
– О чем?
– О вас и Майкле Моретти…
Она с трудом сдержала готовое сорваться с ее губ выражение. Сказать, что это не его дело, было слишком легко. Кен был ее другом, он имел право знать… И в какой-то мере это было и его дело. Она все помнила. И крошечную комнатку, которую они делили, и то, как он помогал ей… «Один из моих друзей-законников предложил мне доставить по адресам несколько судебных повесток, но у меня нет времени. Он платит по двенадцать пятьдесят за каждую повестку плюс транспортные расходы. Не займетесь ли вы этим?..»
– Кен, давайте не обсуждать это…
Его ответ был наполнен холодной яростью:
– А почему бы и нет? Все говорят об этом! Все знают, что вы – девочка Моретти.
Его лицо побледнело.
– О, боже!.. Моя личная жизнь…
– Он живет в сточной трубе, и вы провели эту трубу сюда. Вы заставляете нас работать на Моретти и его бандитов.
– Прекратите!
– Хорошо… Это все… Я ухожу…
Это для нее был удар.
– Вы не можете уйти. Вы неправильно думаете о Моретти. Если бы только вы встретились с ним, вы увидели бы…
Произнося эти слова, она сразу же поняла, что совершила ошибку. Он грустно посмотрел на нее и сказал:
– Да, он действительно завладел вами… Я помню девушку, которая знала, кто она есть. Эту девушку я и хочу запомнить… Попрощайтесь за меня с Джошуа…
И он вышел.
Слезы подступили к ее глазам и горло сжало так, что стало тяжело дышать. Она уронила голову на стол, стараясь заглушить боль.
Когда она открыла глаза, было уже темно. Она подошла к окну и посмотрела на город, раскинувшийся внизу. Он был похож на ночные джунгли, где лишь свет затухающего костра помогает отогнать надвигающийся страх.
Это были джунгли Майкла Моретти. И дороги обратно из них не было.
18
Дворец в Сан-Франциско был сумасшедшим домом, заполненным шумными, непрерывно болтающими делегатами со всей страны. Трое из них добивались выдвижения в кандидаты на пост президента, причем каждый одержал победу на предварительных выборах. Но звездой, затмившей всех, был Адам Уорнер. Его партия наконец получила человека, которого с гордостью можно было продвигать вперед.
Нынешний президент, лидер оппозиционной партии, не пользовался популярностью. Большинство людей считали его слишком инертным.
«Если ты только не вынешь свой член и не помочишься перед камерой, снимающей новости, ты будешь следующим президентом США» – сказал Адаму Стюарт Нидхэм.
После избрания его кандидатом Адам полетел в Нью-Йорк на встречу с Нидхэмом и несколькими влиятельными членами партии. На встрече присутствовал также Блер Роман, глава второго по величине рекламного агентства в стране.
Стюарт Нидхэм сказал:
– Блер уполномочен вести рекламную сторону твоей кампании, Адам.
– Не могу сказать, как я рад, что присутствую здесь, – расплылся тот в улыбке. – Вы будете моим третьим президентом.
– Действительно?
Этот человек не понравился Адаму.
– Разрешите мне объяснить вам план игры.
Блер Роман начал расхаживать по комнате, размахивая воображаемой клюшкой для гольфа.
– Мы собираемся насытить страну телерекламой, представляющей вас как человека, способного решить проблемы, стоящие перед страной. Большой Папочка, только молодой и симпатичный. Понимаете, мистер президент?
– Мистер Роман…
– Да?
– Не называйте меня, пожалуйста, так.
Тот рассмеялся.
– Простите, А.У. В моем представлении вы уже в Белом доме… Поверьте мне, я знаю, что вы для этого подходящий человек, иначе бы я не взялся за это дело. Я слишком богат, чтобы работать за деньги…
Остерегайся людей, которые говорят, что слишком богаты, чтобы работать за деньги, подумал Адам.
– Мы знаем, что вы подходите для этой работы. Сейчас наша задача состоит в том, чтобы дать понять это всем людям. Посмотрите на схемы, которые я приготовил. Здесь я разбил районы страны на разнообразные этнические группы. Мы собираемся послать вас в ключевые места, где вы сможете действовать наиболее эффективно.
Он наклонился к Адаму.
– Ваша жена должна сыграть важную роль. Женские журналы захотят знать все о вашей семейной жизни. Мы будем торговать вами, А.У.
Адам почувствовал, что начинает сердиться.
– Как вы собираетесь делать это?
– Очень просто… Вы продукт, А.У., и мы собираемся продавать вас, как и всякий другой продукт. Мы…
Адам повернулся к Стюарту Нидхэму.
– Стюарт, можно поговорить с вами наедине?
– Конечно.
Нидхэм обратился к присутствующим:
– Давайте сделаем перерыв на обед, соберемся опять в девять часов. Тогда и продолжим обсуждение.
Когда они остались одни, Адам сказал:
– Боже мой, Стюарт! Он собирается превратить это дело в цирк! «Вы продукт, А. У.»… Он отвратителен!
– Я понимаю, что ты чувствуешь, Адам, но Блер всегда достигает результатов. Когда он говорит, что это его третий президент, он не шутит. Каждый президент, начиная с Эйзенхауэра, имел за собой рекламное агентство, которое вело его кампанию. Нравится тебе это или нет, но кампания – это торговля. Блер Роман знает психологию масс. Как ни отвратительно это звучит, но если ты хочешь быть избран в любое общественное учреждение, ты должен быть продан, тобой будут торговать.
– Я ненавижу это!
– Это часть цены, которую тебе придется заплатить, – Нидхэм подошел к нему и положил ему руки на плечи. – Все, что тебе нужно сделать, это держать свои возражения при себе… Тебе нужен Белый дом? Отлично! Мы сделаем все, чтобы ты попал туда. Но тебе придется сыграть свою роль. И если для этого потребуется выйти на арену цирка, тебе придется сделать и это…
– Нам действительно нужен Блер Роман?
– Да! Он не хуже и не лучше других. Разреши мне заниматься им. Я буду держать его как можно дальше от тебя.
– Спасибо!
Кампания началась с небольших телепрограмм с участием Адама и постепенно росла, пока не приобрела общенациональный размах. В любой части страны Адама Уорнера можно было наблюдать по телевизору, слышать по радио, видеть на рекламных плакатах. Закон и порядок были ключевыми пунктами кампании, причем особый акцент делался на роль Адама, как председателя комиссии по расследованию преступности.
В своих коротких выступлениях по телевидению Адам касался разнообразных проблем. В программе для Западной Вирджинии он говорил о безработице и огромных запасах угля, которые могут привести штат к процветанию. В выступлениях, предназначенных для Детройта, говорилось о проблемах большого города. Нью-Йорку была посвящена речь о растущей преступности.
- Предыдущая
- 62/83
- Следующая
