Мир вечного ливня - Янковский Дмитрий Валентинович - Страница 22
- Предыдущая
- 22/120
- Следующая
– Жарко тут у них, – шепнул я.
Падающая с небес вода и чувство близкой опасности отрезвили и освежили меня. Не полностью, я все еще был в стельку, но голова начинала работать все яснее. Слева короткими очередями пулемету ответили трое автоматчиков. Затем присоединился четвертый. Этот вообще был профи – посылал с каждым нажатием на спусковой крючок ровно по три пули. Такому приему за день не научишься. Надо нажимать на спуск, говорить про себя «двадцать два» и лишь после этого отпускать. Казалось бы, просто, но на самом деле выдержка должна быть железная. И просто на стрельбище, когда грохот кругом, а автомат дергается в руках, швыряясь гильзами, и уж тем более в бою. Но, несмотря на ответный пулеметный огонь, неведомый стрелок продолжал, как ни в чем не бывало, – «тук-тук-тук, тук-тук-тук». Наконец пулемет умолк.
И только тут до меня дошло, что это первый сон из странной военной серии, где людское оружие работает против людского. Мало того – российское против российского. На тренажере, как называл его Хеберсон, ничего подобного никогда не было.
«Похоже, прав Кирилл, здесь все иначе», – подумал я.
Стрельба еще какое-то время продолжалась, смещаясь в сторону, затем стихла, через лес здесь никто не ходит – просто некуда, в основном движение происходит вдоль дороги, а все отклонения отрядов связаны с подавлением артиллерии на господствующих рядом с дорогой высотах. Поэтому, углубившись в чащу, я ощущал себя в относительной безопасности. Проснуться по собственной воле, я уже знал, не получится, так что оставалось одно – продержаться живым до того момента, когда меня разбудят. Найдет ведь кто-нибудь меня на диване! Вот только когда – неизвестно.
Ливень усилился, стало почти темно. Я промок до нитки, и меня начало знобить, чего раньше во сне никогда не бывало. Кажется, алкоголь начинал отпускать под воздействием прохладной воды, а следом за этим, как водится, наступало похмелье. Хотя до полного отрезвления, я чувствовал, было еще ох как далеко!
Вдруг с удивлением я услышал совсем рядом человеческий окрик, причем кричали по-русски.
– Давайте! Вперед, вперед!
«Кого это понесло через лес? – подумал я, прекрасно осознавая, что в нынешнем состоянии любая встреча будет лишней. – А главное, зачем?»
Однако любопытство было не таким острым, чтобы выгнать меня из укрытия. Наоборот, я распластался вдоль древесного ствола и прикинулся шлангом, как говорили у нас в отряде.
Вскоре сквозь шум дождя послышалось шлепанье шагов по воде.
– Быстрее, быстрее! – командовал зычный голос. – Ну почему мне вечно такие сопляки достаются?!
Я плотнее вжался в грязь, но неизвестные, как назло, двигались прямо на меня, шаги приближались, шлепали, а уходить мне было некуда, да и поздно. Наконец надо мной нависла фигура в камуфляже, причем не в боевом, а в купленном на ВДНХ в магазине формы и снаряжения типа «все для профессионалов». Это меня так поразило, что на испуг уже сил не хватило, несмотря на то что в лицо мне был направлен самый настоящий автомат. Не муляж.
– Ты кто? – спросил я, чтобы не выглядеть более испуганным, чем я есть на самом деле.
– Ни хрена себе вопрос…
Надо мной склонился верзила, без преувеличения двухметрового роста, рыжий, как белка, да к тому же еще конопатый, со светло-серыми, будто выцветшими, глазами.
– А что я должен спросить?
– Не знаю. Но вот я у тебя точно спрошу, кто ты такой. Точнее, как тебя занесло сюда в таком виде? Где твой ствол? Из чьего ты отряда? Ну?
Я не знал, правду лучше отвечать или что-нибудь соврать. Что именно врать, я не имел ни малейшего представления, а это могло привести к печальным последствиям. Правда обычно тоже приводит к печальным последствиям, но тогда хоть совесть будет чиста. Но вообще-то совесть меня в тот момент беспокоила мало, просто я не знал, какую ложь он скушает, а какую нет.
– Я с Базы, – решил я ответить как есть. – Непосредственный командир – Хеберсон.
Что мне еще оставалось отвечать? Однако слова мои возымели на верзилу столь странное действие, что я опешил.
– Кто командир? – он выпучил глаза и неожиданно разразился диким хохотом, подняв к небу лицо. – Хеберсон? С Базы? Ну ты дал… Вставай-ка! Ребята, я тут подчиненного Хеберсона нашел. Хотите взглянуть?
Он поднял меня за ворот свитера, но после разнообразия влитых в меня коктейлей стоять было ох как нелегко. Сфокусировав разбегающийся взгляд, за спиной верзилы я обнаружил еще троих. Их экипировка поразила меня не меньше, чем экипировка рыжего, – все они были одеты в дрянной коммерческий камуфляж с бирочками и пластиковыми пряжечками. Да и возраст удивил не меньше – самому старшему лет восемнадцать, а младший, скорее всего, еще в школу ходил. Однако оружие у всех было настоящее. Не новое, но настоящее.
– Да это бомжара какой-то… – улыбнулся младший. – Как он сюда попал?
– Да как все. Вони нажрался и попал, – ответил ему парень чуть постарше.
– Ну да, – одернул их верзила. – Вонь уже стали на улицах продавать? Бомжам?
– Может, он из наших? – предположил самый старший из пацанов.
– А? – верзила строго глянул на меня. – Чего придуриваешься? И на кой хрен жрать вонь, когда нет автомата? Новый способ самоубийства придумал? Кто твой командир?
– Достали вы!.. – разозлился я, но коктейли рвались из меня наружу, поэтому под конец фразы я не удержался и икнул.
– Да он бухой! – пригляделся верзила. – Ну ни фига себе! А ну, вяжите его!
Он ловко сбил меня с ног и завернул руку за спину, а реакция у меня после веселья была такая, что я и ойкнуть не успел, не то что увернуться. И мордой в грязь. Неприятно, конечно. В спину тут же уперлось колено, а на руки начали натягивать снятый с кого-то брючный ремень. Плохонький, жесткий ремень, какие продают для частных охранных агентств.
Правда, связать меня как следует не успели. Сначала я услышал позади себя глухой удар и болезненный выдох, затем грохот выстрела, а еще через миг на меня свалилось подростковое, совсем легкое тело. И тут же с грохотом и ревом ответили автоматы рыжего и оставшихся ребят. И мне за шиворот все же попала раскаленная гильза. Свитер – это ведь не форма, у него ворот широкий, для боевых действий не приспособленный. Ну, взвыл я, конечно. Руки за спиной, гильза за шиворотом шипит, автоматы грохочут. Того и гляди, еще одну гильзу поймаешь. В общем, от греха подальше я кувыркнулся через плечо в ближайшую лужу, а когда гильза остыла, высвободился из незатянутых пут и вытряхнул ее из-под свитера. С облегчением вытряхнул, понятное дело, но, поскольку ребята отнеслись ко мне не очень дружелюбно, я решил воспользоваться суматохой и смыться подобру-поздорову. Благо ребята были заняты дальше некуда – невидимый противник плотным пулеметным огнем загнал их за тот же ствол, где недавно прятался я, а они не очень прицельно, но ожесточенно отстреливались. Я услышал знакомое «тук-тук-тук, тук-тук-тук» – это сериями по три пули отбивался рыжий верзила.
Вытянув руку из ременной петли, я ползком добрался до ближайшего дерева и спрятался за ним, слушая, как плотно свистят по воздуху пули. Одна угодила в ствол за моей спиной, с глухим толчком застряв в древесине и сбив тонкие чешуйки коры.
– Эй, незнакомец! – услышал я голос рыжего. – Капец тебе!
«Это вам капец, если высунетесь», – злорадно подумал я.
Пули между тем продолжали свистеть, а вот ответный огонь со стороны верзилы и его малолеток умолк. Я забеспокоился, уж не перебили их там всех? И так это меня обеспокоило спьяну, что я возьми и высунись из-за дерева. Смотрю, а ни малолеток, ни рыжего нет. Вообще нет, словно и не было никогда. Только под дождем стреляные гильзы блестят.
Наступавшие, видимо, заподозрили, что враг улизнул, поскольку через пару минут стрельба окончательно стихла, а на поляну, держа американские автоматические винтовки на изготовку, широкой цепью вышли пехотинцы в форме, какую носят в Восточной Европе. Судя по профессиональной экипировке и выправке, это были люди Кирилла, но так вот просто выскочить и радостно замахать руками я побаивался. К тому же меня напрягло, что они не американцы. Хотя что я знал о людях Кирилла, да и вообще об этом странном мире моих сновидений?
- Предыдущая
- 22/120
- Следующая
