Рейтинг темного божества - Степанова Татьяна Юрьевна - Страница 46

• Предыдущая
• 46/77
• Следующая

– Никита, тебе пора отдохнуть. Поедем, я провожу тебя. Могу даже сама сесть за руль, – Катя смотрела на него – какое у него отчаянное несчастное лицо… Вот вам и реакция на эксперимент, на стресс. А все храбрился, хорохорился…

– А ты останешься со мной? У меня? – спросил он в упор и сам же покачал головой. – Нет. Не-ет. Просто еще один благородный жест. Жест товарища. К черту товарища! А чуткость свою пошли знаешь куда…

– Куда? – тихо спросила Катя.

Он накрыл ее руку своей, крепко сжал – до боли.

– Может быть, в этом оно и состояло, – сказал он хрипло.

– Что?

– Там, в сауне, испытание этих пацанов. В этом самом эксперименте. Только они и не подозревали, что темнота, боль и ноль желаний – для них это уже навсегда.

– Никита, телефон звонит, – у Кати сработал мобильный.

– Ба! Ненаглядный муж, – хмыкнул он, – тут как тут. И не спится ему, – но руку Кати все же отпустил.

– Да, я. Анфиса? Я сама как раз собиралась тебе звонить. Это моя Анфиса, – бодро сообщила Катя, страшно радуясь звонку, как выходу. – Ну? Где, где ты? На Арбате у Славских? Я их не знаю. Студия у них? Это они тебя из дома вытащили? Ты сама? Молодец. А я думала, ты дома…Ой, у нас такие дела – сейчас приеду, расскажу. Давай я встречу тебя на Арбате? Нет? Ну, тогда на остановке возле твоего дома. Все-таки поздно уже… А эти твои знакомые тебя не могут отвезти? Ты сама все хочешь? Клин клином, говоришь… Ладно, ты молодец, но на остановке все же встречаемся через час. Это Анфиса, – Катя спрятала мобильный, – наконец-то сегодня решилась выйти из дома одна. Надо ее встретить – темно же. Только…

– Что только? – Колосов жестом показал бармену – счет.

– Только давай лучше я сама сяду за руль, а?

– Не женское это дело. Лучше продолжай жалеть неудачников – их сейчас до фига. Ладно, я все понял и без ваших Анфис – мое время истекло.

В машине Катя не знала, что говорить. Поглядывала искоса – нет, все-таки у мужчин и без разных там экспериментов ха-а-роший сдвиг по фазе. И это придется учитывать в дальнейшем.

Было уже около одиннадцати, когда они приехали в Измайлово на Пятнадцатую Парковую. Их намного опередил автобус. В свете фонарей Катя увидела вдалеке знакомую фигуру – Анфиса с рюкзаком за плечами, как Винни Пух, на крыльях летела к своему дому. Летела испуганно и целеустремленно, не оглядываясь по сторонам, чтобы еще больше не испугаться. Вот она свернула в темный двор.

– Мы опоздали, она не стала нас ждать, – сказала Катя. – Сворачивай за ней направо вон туда.

Колосов включил зажигание, но мотор только ухнул, чихнул и… И в это мгновение Катя… она резко подалась вперед к лобовому стеклу – ей показалось, что в густой тени тополей промелькнула какая-то тень. Улица была пустынна. Только напротив была ярко освещена витрина продуктового магазина.

Колосов повторил попытку, и мотор заработал – им надо было проехать каких-то сто метров и свернуть во двор.

– Никита, пожалуйста, быстрее, мне что-то показалось вон там, – Катя, ощутив прилив внезапной тревоги, вглядывалась в темный двор.

И в этот миг раздался отчаянный женский крик – кричала Анфиса. Колосов выскочил из машины и кинулся к подъезду. В тусклом свете лампочки он увидел на ступеньках возле двери какой-то барахтающийся визжащий клубок. Анфиса Берг – он узнал и вспомнил эту толстушку только потом, позже, когда все уже было закончено – отчаянно боролась с каким-то маленьким, ловким и чрезвычайно цепким существом. Колосову сначала показалось, что это ребенок – пацан, мальчишка в кепке и старой кожаной отвратительно пахнувшей куртке. Он впился в Анфису как клещ. А она, визжа, пыталась оттолкнуть от себя его руку, занесенную для удара – в ней был нож, слишком большой для такой щуплой полудетской ручонки.

Колосов подбежал и буквально за шиворот отодрал нападавшего от Анфисы. Перехватил руку с ножом, выкручивая кисть. Существо завизжало как бешеная кошка – от боли и ярости. В тусклом свете Колосов увидел бледное, искаженное гримасой и совсем не детское одутловатое лицо. Страшно сверкнули белки глаз. Нож выпал, стукнулся об асфальт. Колосов приподнял нападавшего – он был легонький, тщедушный, но верткий как угорь. Воняло от него кислой кожей и еще чем-то… Внезапно он рванулся из рук, пытаясь освободиться от куртки. Колосов крепко ухватил его поперек туловища и почти сразу же почувствовал боль – в кисть впились острые, как бритва, зубы. Он вырвал руку, с силой встряхнул нападавшего – кепка свалилась с его головы и… Только тут он понял, что это никакой не пацан, не мальчишка, а… женщина – маленькая, почти карлица.

– Меня… меня опять хотели убить, – Анфиса тяжело дышала, сидя на асфальте. Возле нее уже хлопотала подоспевшая Катя. – Оно выскочило прямо на меня из темноты с ножом, как тогда…

– Это не оно, а она, – уточнил Колосов. Больше он ничего не успел сказать – они все трое разом оглохли от дикого вопля, вырвавшегося из горла нападавшей.

Спустя час они сидели в районном отделении милиции. Колосов разговаривал с дежурными оперативниками, звонил в свой главк – в дежурную группу. Катя крепко обнимала Анфису, шепча ей на ухо, как заклинание: «Все позади, все хорошо».

– Что происходит? Кто эта тварь? – спросила она, когда Колосов от московских коллег вернулся к ним. В руке он держал допотопный мобильник – явно не свой.

– Что она вам сказала? – подала голос и Анфиса.

– Ничего она не сказала. Наркоманка она – герыч у нее прямо из ушей сыплется, – Колосов после этой новой нежданной передряги разом протрезвел. – Сейчас «Скорая» приедет, надо привести ее по-быстрому в чувство и забрать из отделения к нам.

– К нам? – Катя заглянула ему в глаза. – Что эта мерзавка тебе сказала? Что ты узнал?

– От нее слова сейчас не добьешься. В трансе она. И документов при ней никаких. Мы, когда обыскивали, сняли с нее эту рвань – куртку. У нее внизу майка черная, а на плече татуировочка птички-мутанта. Мы с тобой такую уже видели на двух трупах. И вот, – Колосов продемонстрировал телефон, – документов нет, только мобила у нее. Я просмотрел личный номер, пробил его сейчас по справочной. Оказывается, этот номер зарегистрирован на имя некой Ангелины Зотовой.

Катя ахнула и взглянула на Анфису.

– Я не знаю никакой Зотовой, клянусь вам, – всхлипнула та. – Она вообще не на человека похожа, а на какого-то орка!

Однако, несмотря ни на что, Анфиса умела собираться с духом. Минуло еще два часа. В измайловском отделении милиции побывала «Скорая помощь». После титанических усилий врачей Ангелина Зотова постепенно начала приходить в себя.

– Если спрашивать ее о чем-то, то это надо делать сейчас, пока она не придумала, как будет врать, – сказала Анфиса Кате.

Разговор происходил возле милицейской дежурки. Колосов снова пропадал где-то в недрах отделения, договариваясь о перевозке задержанной в изолятор временного содержания. Была глубокая ночь, и, судя по всему, она опять не сулила сна.

– Я хочу сама с ней поговорить. – Анфиса достала из рюкзака пудреницу и глянула на себя в зеркало. – Фу, ну и видок у меня. Стыдоба – завизжала как заяц со страха там во дворе. А сейчас, как разобрались, как глянула я на нашего недомерка – вроде и бояться такую шмакодявку позорно.

– У Зотовой нож был. В прошлый раз она тебя поранила, а сегодня могла…

– Убить? Горло перерезать? – Анфиса смотрела на стальную дверь дежурной части, которая захлопнулась за Зотовой и где сейчас были врачи «Скорой». – Она это и пыталась, когда повалила меня на землю. Я такая толстая, она такая маленькая – а вот победила-то она…

– Победила ты. Осталась жива, – поправила ее Катя, – и ты права, Анфиса. Попробуем ковать железо, пока оно не остыло.

Катя переговорила с дежурным, предварительно показав удостоверение.

– Сейчас врачи закончат, и беседуйте с ней на здоровье, – разрешил тот. – Этот майор, что вас привез, сказал, что заберет эту пигалицу, в области дело на нее уголовное заведено. Нам с плеч долой, и так комнату для задержанных освободить пришлось ради нее, не сажать же девку с мужиками! А на вашу подругу она напала, чтоб ограбить. Типичная наркоманка! Денег на дозу хотела достать. Им же таким – все одно, что день, что ночь, лишь бы уколоться и забыться. Такая молодая, а уже пропащая совсем. С ножом в кармане прохожих подстерегает.

• Предыдущая
• 46/77
• Следующая