Магия венецианского стекла - Солнцева Наталья - Страница 24

• Предыдущая
• 24/74
• Следующая

– Придет время, узнаешь.

Баронесса устало откинулась на высокую спинку кресла, она словно постарела лет на двадцать. Астре почудилась седина в ее густых волосах – или это была игра света от горящих в камине дров?

– Это славно, что ты любишь огонь. Он несет разрушение и новые возможности. А что приносишь ты?

Астра беззвучно шевельнула губами, в замешательстве.

– Сама знаю! – усмехнулась хозяйка. – Погибель!

– Что вы… такое… говорите?

– Да ты не робей. Конец – на самом деле всегда начало! Будь смелее, малышка…

Дама с орлиным профилем посмотрела на нее долгим испытывающим взглядом, в котором вдруг промелькнуло сочувствие. Истинно королевским жестом она сняла со своей шеи цепочку с подвеской в виде ключика и протянула молодой женщине.

– Возьми, пригодится.

– Нет, что вы… не нужно!

– Бери! – приказала баронесса с металлическими нотками в голосе, и Астра подчинилась. С хозяйкой лучше не спорить. – Надевай!

Она поспешно повесила цепочку на шею, опустила ключик под футболку.

– Соображаешь… – одобрительно кивнула госпожа Гримм. – Умом тебя бог не обидел. Это обнадеживает. Ты хоть знаешь, какой сегодня день? Вернее, какая предстоит ночь? Не знаешь… так я и думала. Какое число на календаре?

– Тридцать первое октября… Вы имеете в виду день Всех Святых?

– Великий кельтский праздник Самхейн! – поправила ее баронесса. – Который едва не канул в лету. В Америке и Европе его называют Хэллоуин. Сейчас в России он переживает второе рождение. Многие приезжают в Москву, чтобы переодеться вампиром, выпить красного вина и погулять в обществе графа Дракулы, эльфов и красоток с кровавыми глазами. Не так ли? В эту ночь открываются ворота в зиму, когда все живое умирает и образуется переход между мирами. Пришло время сбросить груз забот, накопившихся проблем и очиститься от грехов. Повсюду запылают костры! Пусть все наносное сгорит в их очистительном огне! Самхейн отворяет дверь в прошлое и будущее… только на одну ночь, моя дорогая. В этот момент каждый может осознать свое место в лабиринте вечности…

Ида Вильгельмовна прикрыла глаза, и Астра подумала, что ее сморил сон. Она ошиблась.

– Однако ворота хорошо охраняются, – произнесла хозяйка. – Ведьмы и демоны настороже…

Компаньонка молчала, переминаясь с ноги на ногу, ожидая продолжения, каких-то объяснений по поводу странного подарка. Но баронесса уже все сказала, она отвернулась к огню и задремала.

«Бредит, что ли? – подумала Астра, на цыпочках удаляясь из зала. – Надо бы врача все-таки вызвать. Ладно, завтра посмотрим».

Она вручила Тихону список и отправила его за покупками. Слова хозяйки не выходили из головы. Однако постепенно повседневные заботы оттеснили их на второй план надо было готовить обед, гладить белье, пылесосить ковры… Астра закрутилась и опомнилась только к вечеру. На что намекала Ида Вильгельмовна? Она, кажется, совсем расхворалась: обедать не стала, спросила себе зеленого чаю и рано улеглась спать.

Тихон после обеда лазал на крышу, чистил дымоход, гремел там чем-то, стучал, скреб, но не успел закончить, оставил часть работы на завтра. Весь в саже, он вызвал Астру во двор.

– Где хозяйка?

– Спит, наверное. Она плохо себя чувствует. Чего тебе?

– Хочу домой сходить, печурку протопить не мешало бы. Видишь, сырость какая? Там и переночую.

Правда заключалась в том, что у Тихона закончились запасы спиртного, и он собирался навестить бабку Матрену, приобрести у нее самогону по сходной цене, посудачить с мужиками, а заодно уж и в доме затопить. На пороге ноябрь, дожди, снег, а когда еще удастся вырваться? На самом деле Тихону вдруг захотелось напиться до чертиков, до зеленых человечков в глазах. Показываться же в таком непотребном виде перед баронессой и особенно перед Астрой ему не хотелось. Что, если новая прислужница окажется сговорчивее Эльзы… и откликнется на его чувства? Не стоило сразу портить о себе впечатление.

– Не забоитесь одни-то? – спросил он, ощущая неловкость за свой вид.

Вымазался с ног до головы, ватник рваный, штаны оттопырились на коленках – такой кавалер последней дворничихе не приглянется, не то что культурной барышне. Астра хоть и не сравнится с Эльзой красотой, но тоже ничего – молодая, опрятная, всегда хорошо пахнет. Запах, который идет от женщины, – самое важное! Может, даже важнее, чем лицо и фигура.

– Кого здесь бояться? Иди, Тихон. Только завтра к утру возвращайся.

– Будет исполнено!

Сторож шутовски поклонился и чуть ли не вприпрыжку побежал переодеваться. После чистки дымохода хорошо бы выпить, в баньке попариться. Хотя завтра опять на крышу лезть, да еще с похмелья. Эх, ладно! Как-то оно сложится!

Тихон ушел в поселок, баронесса спала, и Астра решила устроить себе короткий день. Подчиняясь внутреннему импульсу, она забрала из кухни банку с «сухофруктами», – ее мучило любопытство: что же за необыкновенный чай заваривала себе таинственная Эльза? А не попробовать ли? Лучше будет сделать это у себя в комнате.

Она открыла шкаф и спрятала банку в дорожную сумку. Пока пусть побудет у нее.

К вечеру ветер разогнал низкие сизые тучи, разгулялся, бесчинствуя в полуголых садах. Астра забеспокоилась – как там хозяйка? Она подошла к двери в спальню баронессы и прислушалась, – тишина. Осеннее ненастье нагоняет крепкий сон, у нее самой глаза слипаются.

Но прежде, чем лечь спать, Астра проделала то, что проделывала уже несколько ночей подряд, – включила видик и поставила найденную в тайнике кассету.

Любительский фильм состоял из несвязанных между собой отрывков: красивое блестящее тело змеи, скользя, кольцами обвивает ствол могучего дерева… несколько всадников гонятся за диким кабаном с криками «Вепрь! Вепрь!», животное скрывается в тумане, который поглощает и преследующих его охотников… под мрачными сводами замка висит над огнем котелок, в котором что-то булькает… бронзовая русалка с чешуйчатым хвостом восседает на постаменте посреди круглого водоема… шумит венецианский карнавал с мелькающими на лицах танцующих масками… отрубленная голова лежит на золотом блюде… между деревьев стоит какое-то старинное здание с декором в виде масок на фасаде… ряженые сжигают соломенное чучело… обнаженные любовники в масках обнимаются на ложе страсти… на звездном небе сияет отчетливо различимая россыпь Млечного Пути… древнегреческая статуя Афродиты увенчана венком из фиолетовых цветов… корова жует траву… на виселице раскачивается на ветру повешенный… туристы бросают монетки в фонтан…

Все эти взятые по отдельности и смонтированные живые картинки сопровождало ангельское пение без слов, – высокий, поразительного тембра женский голос, от которого мурашки пробегали по коже…

Матвей с тяжелым сердцем заставлял себя просматривать документацию на комплект оборудования, разработанного конструкторским бюро «Карелин». Хороший заказ, финансово выгодный. Хозяину бы радоваться, а он недоволен. Его, видите ли, тянет обратно в Камышин! У него мысли крутятся около какой-то Астры! Какое ему до нее дело?

– Вот-вот, – ехидно заметил внутренний критик. – Ты не лукавь, Карелин. Признайся честно, что тебя волнует женщина, которую ты, как и полагается храброму рыцарю, вырвал из пасти страшного чудовища. То бишь громадного бешеного пса! Все развивается по законам жанра, дорогой… как бы ты ни сопротивлялся. Пусть это глупо, смешно, но факт есть факт! Ты попался.

– Ерунда, – защищался Матвей. – У меня есть Лариса, мы устраиваем друг друга, и я ничего не собираюсь менять.

– Почему же ты постоянно думаешь о Камышине? Разве у тебя мало проблем? Вон, в бюро работы полно, мальчишкам из «Вымпела» второй месяц обещаешь двухдневный «экстремальный» поход. В группе появился новенький – его товарищ привел, – а тебе даже поговорить с ним толком некогда.

– Мне показалось, бабка и внучка Коржавины что-то скрывают.

• Предыдущая
• 24/74
• Следующая